Начало пути - Ковальская Дарья Александровна - Страница 62

• Предыдущая
• 62/83
• Следующая

23:04

Дошли до поляны, он ее пересек и снова пошел в лес. На мой вопрос: «А мы куда?» — ответил скупо: «Спи».

Хм.

23:34

Тут еще один домик есть, небольшой, но с камином и целым морем шкур. Они тут повсюду! Даже на потолке в четыре слоя. Меня положили на пушистую возвышенность и пошли разжигать огонь в печи. Закутываюсь в пахучие мягкие шубки и дрожу от холода… Вот щас согреюсь и… плевать на все. Засну и буду радоваться.

Когда охотник вернулся с двумя ведрами воды — я уже спала, уютно устроившись в коконе из меха. Он осторожно поставил ведра на пол и вышел наружу, прикрыв за собой дверь.

Пятерница

07:15

Знаете поговорку «Как волка ни корми, он все равно в лес смотрит»? Ну так вот, смотрит. Только не в лес, а в воду.

Стою у дерева, вглядываясь в гладь пруда. Спокойно вроде все. Тихо. Я чего вышла-то. Мыши! В моем коконе оказались мыши. Не знаю, откуда они там взялись, но выметалась я быстро и глуша грызунов сапогом. Не задавила ни одну, но хоть душу отвела. Кошмар. Я понимаю еще — тараканы, но мыши!!! Он еще бы слона завел.

О. Что-то происходит. Из воды показалась девушка. Русалка которая. Блондиночка. С тонкими чертами лица, с мощной нижней челюстью, что ей почему-то шло, и с удивительно бирюзовыми глазами — без белков, без зрачков. Такого чистого цвета я не видела еще никогда. В них еще и искорки зажигаются, то лукавые, то веселые. Вздыхаю и смотрю на охотника. Н-да. Мужика, конечно, жаль.

Смотрит так, словно готов нырнуть следом хоть сейчас. Жадно, ласково и с такой болью, что хочется подойти, прижать их друг к другу и попросить жить счастливо.

— Мне пора. — Серебряный голосок хрустальными волнами прошелся по нервам, по-другому и не описать.

Парень аж завибрировал, как струна, от этих слов. На его лице отразилась такая мука, он дернулся, отстранился и криво усмехнулся.

— Когда еще свидимся? — хрипло, стараясь побороть желание и не схватить ее за волосы да не выволочь на берег, чтобы уже никогда и никуда не уплывала.

— Завтра. Ночью. Придешь?

— Куда ж я денусь.

Кашляю и выхожу из-за дерева. Оба одновременно поворачиваются ко мне, причем с одинаковыми лицами. Словно застукала их за преступлением века, и вот-вот небо рухнет на наши головы.

— Здрасте. Вы русалка?

Глаза златовласки расширились. Меня точно узнали.

— Ты?!

Мягкие губы разошлись, обнажая частокол острых, как шипы, зубов. Задумчиво на нее смотрю, понимая, что чешуйку добыть мне будет очень и очень непросто.

— Привет. А тебя тоже тогда… зацепило.

Как она прыгнула — я так и не поняла, но отпрянула назад, споткнулась и рухнула на землю. А бешеная фурия, рассекая воздух гибким, хищным хвостом, била им по земле, лежа в каких-то сантиметрах от меня и не в силах дотянуться. Отползаю, перевожу дух и пытаюсь собраться с мыслями.

— Что она сделала?

Хриплю, почувствовав, как на горле сошлись мощные пальцы. Когда он успел? Блин, зря я так неосторожно вылезла. Зря вообще сюда вышла вместе с ним. Я-то думала: повезло. Ну да, мне всегда везет, а потом этим же везением по мозгам и шарахает.

— Она подожгла воду молнией! Отец чуть не погиб! Икринки все погибли!!!

Хватаю ртом воздух, дрыгая ногами над землей. Блин, ну вы меня еще из-за икры прибейте.

— Убей ее!

Охотник задумчиво на меня посмотрел.

— Это… была… само-обо-рона, — хриплю на пределе возможностей, отчаянно цепляясь за его руку.

Внезапно меня отпустили и позволили свалиться на землю. Судорожно глотаю воздух огромными глотками, отползая от охотника на подгибающихся руках.

— Зачем ты ее отпустил?! — Русалка ощерилась и выпустила когти. От недавнего ангела ничего не осталось, зато была фурия — неземной, правда, красоты.

— Не могу, — хмуро. — У оборотней так… Если убью человека всего через сутки после полнолуния — не выдержу и стану волком навсегда.

Какое счастье.

— И что?

Удивленный взгляд и крепко сжатые кулаки.

— Но как же? Я тогда тебя видеть не смогу.

— Сможешь. Я — рыба. Ты — волк. Почему ты не сможешь меня видеть?

Поворачиваюсь и изучаю эту заразу. Она уже сидит, погрузив коготки в грязь, выпрямившись, как царица, и изгибая изящный сверкающий хвост.

— А ты вообще кто такая?

На меня смотрят как на грязь, не стоящую даже упоминания. Жаль только, что «грязь» разумная. Сплевываю, начиная закипать. Терпеть не могу таких — высокомерных и красивых, как ангел.

— Я младшая дочь водяного.

— Э-э… а какая дочь по счету?

— Седьмая, — ответил охотник и нахмурился.

Дальше случилось то, что я и по сей день объяснить не могу. Я рванула вперед, запустила в охотника жалкое подобие наспех сооруженного пульсара, угодила в когтисто-зубастые объятия, отодрала ногтями ряд чешуек с правого плавника и откатилась назад, выдираясь из рук визжащей русалки и зажимая рваную рану на плече. Она хотела укусить меня за горло, но не сориентировалась и вцепилась куда смогла.

Есть! Чешуя есть! Надо бежать.

Но тут меня снова схватил охотник и мощно врезал в челюсть, после чего я вырубилась, успев, правда, сунуть драгоценные чешуйки в карман штанов и застегнуть их на молнию. Хорошо, что штаны так и не сняла и что на них молнии есть.

19:43

Меня несут. Покачивая из стороны в сторону и подкидывая, если я сползаю со спины. В голове гудит так, что хочется выть. От каждого движения будто сверхновая бомба разрывается перед глазами. И тошнит… Меня сейчас стошнит.

Булькаю.

Сгрузили вниз, держат за шкирку над кустом. Меня трясет, хочется вырваться, убежать, но ноги не держат.

Несут дальше. Псиной-то как воняет.

21:34

— Охотник. Охотник. Охот…

— Что?

— Куда ты меня несешь?

— Домой. К магу. Ты взяла, что хотела?

— Да. А почему?

Молчание. Он не в настроении разговаривать, но, когда мне плохо, становится как-то плевать на внутреннее состояние других людей.

— Я думала, ты меня ей отдашь и она меня скушает.

Тихо хихикаю и тут же затыкаюсь, пытаясь сдержать долгий протяжный стон. Моя голова… Это вообще пройдет или теперь это навсегда?

— Она отпустила.

— Да?

— Если бы она попросила, я бы тебя убил.

Тихо, ровно, без эмоций. И как-то сразу верится. Вот верится, и всё тут.

— А чего не убил? Не попросила? Вроде я ее сильно достала.

— Она тебя узнала.

— Ну да, я же вчера заходила. Нет. Не вчера. Дня четыре назад. Все так смутно помнится. Болото, монстр, русалки, маг…

Молчит. Идет и молчит, сцепил руки в замок за спиной. На этом замке и сижу.

— Охотник. Меня снова тошнит.

Он кивнул и повернул к кусту, после чего опустил меня на землю. Благодарно киваю, булькая и пытаясь думать о чем-то хорошем.

22:45

— Мне легче.

Тишина.

— А хочешь, я вам любовное зелье сделаю? Ну ты ее опоишь — и она твоя.

— Нет.

— Ты не думай, я халтуру не подсуну. Я ученица некроманта Ланселота. Слыхал о таком? Так что все будет на высшем уровне.

— Нет.

— Почему?

— Она и так меня любит. Мне не нужно зелье.

— Хм. И как вам быть вместе?

— Мы вместе. Пока могу — я рядом с ней. Больше мне не надо.

— Врешь. — Задумываюсь, уткнувшись в спину охотника. На нем безрукавка из шкур, теплая, кстати, мне б такую, а то я мерзну постоянно.

— Если б она могла, стала бы человеком, — так тихо, что я еле услышала.

— А она может?

— Папа не пускает.

— Дура, да? — Я в шоке от того, что он мне рассказал.

— Она русалка. У нее хвост, просто так взять и стать человеком… — такое только в сказках малым детям рассказывают, чтоб спали крепче.

Оборотень угрюмо насупился.

Судя по тому, как подо мной перекатываются его мышцы, я задела охотника за живое. И крепко так задела. Душевно, я бы сказала.

• Предыдущая
• 62/83
• Следующая