Твоя на месяц - Макалистер Энн - Страница 22
- Предыдущая
- 22/27
- Следующая
И он, похоже, тоже чувствовал это.
Нет, он скоро устанет от нее. Вся эта идиллия скоро закончится.
Как можно быть такой наивной? Даже зная о причине, по которой Джордж женился на ней, она все еще надеется на чудо.
Да, возможно, на физическом уровне Джордж желает ее. По крайней мере, так было однажды. Ну и что? Софи хотела большего. Ей нужна была его любовь. Она так хотела, чтобы он любил ее!
Быть любимой. Не быть обязанностью.
Не быть «одним из бардаков, оставшихся после Ари», которые Джордж должен был прибрать.
Да, именно эти слова Софи услышала на крестинах Лили. Тогда она шла позвать Джорджа и его отца сфотографироваться для семейного альбома, но остановилась, услышав их спор. До этого она никогда не слышала, чтобы Джордж повышал голос, он всегда казался абсолютно невозмутимым, но сейчас он был в ярости. Софи до сих пор помнила каждое слово разговора, перевернувшего всю ее жизнь, разрушившего ее мечты, словно хрупкий, карточный домик. Тогда она стояла около двери, едва дыша, не смея пошевелиться, вся обратившись в слух, и не могла поверить в то, что мужчина, которого она любит, который, как она надеялась, любит ее, может говорить подобное.
— Черт побери, я устал прибирать бардак, оставшийся после Ари! Назови хотя бы одну причину, почему я снова должен это делать?
— Потому что ты прекрасно с этим справляешься, — невозмутимо ответил Сократ. — Не принимаешь все это близко к сердцу, не реагируешь слишком бурно. Ты делаешь то, что должно быть сделано, эмоционально не участвуя в происходящем.
Софи показалось, что в тот момент ее сердце перестало биться, превратившись в кусок льда.
— Я не хочу этого делать. — Теперь голос Джорджа был спокоен. — У меня есть и другие дела.
— Это не займет много времени, — продолжал убеждать его Сократ. — Поверь, это последний раз.
— Неужели?
Голос Джорджа был полон сарказма.
— Ну, Ари ведь мертв, правда? А значит, он не сможет создать нам еще проблем.
— Надеюсь, что это так, потому что я больше не буду в этом участвовать. У меня есть собственная жизнь, или вы забыли об этом?
— Конечно нет.
— Ну, по крайней мере, ты не сможешь заставить меня жениться на ней, — сухо сказал Джордж, и эти слова показались Софи ножом, вонзившимся ей в сердце.
И самое страшное, она знала, что это правда. Джордж женился на ней лишь потому, что этого хотела его семья. Все фрагменты сложились наконец в одну ужасающую мозаику. Она поняла, почему Джордж не хотел говорить с ней про работу в Упсале, которую должен был получить, — это было частью той жизни, которую он оставил из-за нее, из-за того, что Ари умер, а она осталась одна, беременная, беспомощная.
Еще один бардак.
И он прибрал его, женившись на ней. Он ведь сказал, что они о ней позаботятся. Они! Его семья! Не он!
Он никогда не любил ее!
А она надеялась. Она верила, что, даже если он не произносит вслух заветных слов, его поступки говорят сами за себя, ведь он был таким внимательным и заботливым. А когда ночью перед крестинами Лили они занимались любовью, Софи позволила себе поверить, что он любит ее. Та ночь показалась Софи волшебной сказкой.
Но, как это часто бывает в настоящем мире, уже на следующий день сказка разбилась о жестокую реальность. Она поняла, что Джордж не любит ее, что она мешает ему жить своей жизнью, что он женился лишь потому, что «так было правильно», и теперь она должна была последовать его примеру. Поступить правильно. Освободить Джорджа от возложенных им самим на себя обязательств. И она сделала это.
К сожалению, она не могла решать проблемы, оставаясь эмоционально не вовлеченной и спокойной, как он. Тогда она накричала на него, сказала, что их брак был ошибкой, и велела убираться из ее жизни.
Джордж казался растерянным, словно не мог поверить своим ушам. Он пытался спорить с ней, просил объяснить причину, но в этот момент Софи ничего не хотела слышать о каких-либо причинах.
— Уходи! Между нами все кончено! — кричала она.
И, видя слезы, текущие по ее щекам, Джордж отступил.
Он исчез из ее жизни так же быстро и неожиданно, как и появился в ней, оставив после себя боль и пустоту.
Но у Софи была маленькая дочь, и она должна была взять себя в руки. Она собрала свою жизнь по кусочкам, переехала в Калифорнию к Натали, чтобы строить свое будущее на новом месте, где ничто не напоминает о Джордже. Она стала сильной, самостоятельной женщиной, которой не нужен мужчина, чтобы чувствовать себя счастливой.
Она и Лили не долг или обязанность и конечно же не бардак, который нужно прибрать.
Понимает ли это Джордж сейчас?
Может быть, в этот раз у них и правда есть шанс?
Хочет ли она этого? Боже, конечно да! Она не смогла признаться в этом кузине, но лгать себе самой было бессмысленно. Да, она все еще любила его, она хотела быть вместе с ним. Всегда.
Но хватит ли ей смелости, чтобы рискнуть еще раз?
Джордж не знал, когда он начал надеяться. Может, никогда и не прекращал, ведь он так и не нашел в себе силы аннулировать их брак или начать встречаться с другими женщинами.
Но он точно знал, в какой момент поверил, что они снова смогут быть вместе, стать настоящей семьей.
Это было в день, когда они провожали Натали в аэропорт. Они стояли неподалеку от Центрального парка и махали вслед удаляющемуся такси, вместе, только втроем.
Когда такси скрылось за поворотом, Лили взяла их обоих за руки и сказала:
— Идем домой!
Джордж взглянул на Софи, и она улыбнулась ему в ответ.
Улыбнулась! И это была настоящая искренняя улыбка. Не вежливая, защитная имитация.
Эта улыбка могла стать основой для их новых отношений. И будь он проклят, если не попытается их построить!
Джордж улыбнулся Лили и кивнул.
— Да, пойдемте домой.
За Софи никогда по-настоящему не ухаживали. Она встречалась с парнями в юности, ездила на вечеринки с Ари и, неожиданно для самой себя, в спешке вышла замуж за Джорджа, но настоящих ухаживаний не было.
И сейчас внимательность, с которой относился к ней Джордж была для нее в новинку.
Она любила готовить и с радостью занималась стряпней, прислушиваясь к веселой возне Лили и Джорджа в гостиной, но было очень приятно, когда они вдруг появились в дверях и Джордж с улыбкой спросил:
— Чем мы можем помочь?
Софи сказала, что может справиться и сама, но ее не стали слушать. Джордж показал Лили, как чистить морковку, а потом помог порезать ее мелкими кубиками и добавил их к уже стоящей в духовке картошке с мясом.
Так как блюдо должно было готовиться еще пару часов, Джордж предложил пойти погулять в Центральный парк.
Услышав его слава, Лили бросилась прикреплять к ошейнику Гуннара поводок. Но Софи вновь одолели сомнения:
— Ты уверен? Ты ведь сегодня уже много ходил? И как твоя голова?
— Она совсем не болит, и колено тоже, не волнуйся, я не буду перенапрягаться. Небольшая прогулка мне не повредит, — пообещал Джордж. — Давай же, Софи, сегодня такой прекрасный день, грех провести его в четырех стенах!
Конечно, она согласилась. Как она могла устоять против такой ослепительной улыбки? Кроме того, день действительно был прекрасен. В Нью-Йорке наступала осень, и листья в парке окрасились в яркие цвета. Лили, не привыкшая к такому в Калифорнии, радостно набрала целую охапку и прибежала показывать Джорджу.
— Замечательно, — улыбнулся он. — Нужно выбрать самые красивые и целые листья, чтобы сделать букет и отнести домой. Мы тебе поможем.
Они с Лили опустились на корточки и начали перебирать листья, выбирая самые яркие.
— Ты не хочешь нам помочь? — спросил Джордж Софи, и она поняла, что действительно очень хочет поучаствовать.
— А это, не вредно для твоего колена? — взволнованно спросила Софи, опускаясь рядом.
— Знаешь, есть вещи гораздо более важные, чем мое колено. — Он кивнул в сторону Лили, которая с очень серьезным лицом пыталась сделать выбор между двумя листьями. — Видишь?
- Предыдущая
- 22/27
- Следующая
