Лисий хвост, или По наглой рыжей моське - Жданова Светлана "Лисавета" - Страница 49

• Предыдущая
• 49/108
• Следующая

К этому моменту Рейвар уже успокоился. И, к моему неудовольствию, начал размышлять вслух:

— И что же его подвигло на такой шаг? Полгода он молчал, а тут вдруг разошелся, то скандал мне закатит, то угрожает, а теперь еще и это. Все началось с твоим появлением. Задурила мальчишке голову, хвостатая, — сделал он несколько шагов ко мне.

А я вдруг осознала, что комнатка маленькая, от главной залы находится далеко, и никто мне тут не поможет. Пришлось отступать так, чтобы между нами хоть диван был, все же препятствие. Да и вазочка вон та не совсем уж хрупкой выглядит.

— Нечего на меня все грехи сваливать!

— До тебя он таким не был, — зло рыкнул этот тип.

— Откуда тебе знать, каким он был? Привык с солдатами своими общаться, вот ничего и не видел. А он живой. Ему внимание нужно, а не муштра.

— Конечно. И ты ему это внимание предоставила, не так ли, хвиса?

— А ты меня крыльями и хвостом не попрекай. Мой вид хоть опознать можно. — Я вовремя прикусила язычок, понимая, что за любое оскорбление неизвестных предков меня вообще порвут на воротник и рукавички.

Так, по стенке я добралась и до вазочки. Что теперь с ней делать?

Прикрыв ее спиной, осторожно сняла с полки и спрятала, надеясь в случае опасности применить по непрямому назначению, как швырятельно-отбивательный снаряд.

— Ты с ним хоть говорить-то нормально пробовал, папаша? Нелли далеко не дурак, все прекрасно видит и понимает, а ты полгода в чужого, но на диво доброго дядю играешь.

— Я сам разберусь со своим сыном. И если еще раз замечу тебя рядом с ним…

— Ну и что ты сделаешь? В подвалы меня спровадишь?

— Придумаю, — как-то по-особому усмехнулся этот тип, поднимая глаза.

Так, откуда он их поднял? Я глянула вниз… и залилась румянцем. От участившегося порывистого дыхания грудь в вырезе платья довольно волнительно колыхалась, что уже никакими рюшечками не скрыть. И какой черт меня дернул заказать такой непрактичный наряд? Хотя вот этот черт и дернул, который в декольте, кажется, что-то потерял.

Ну что за наглость — говорить о таких серьезных вещах, разглядывая мою грудь!

— Вот и придумывай, как с сыном объясняться… А я, пожалуй, пойду.

Дабы хоть ненадолго отвлечь Рейвара, пришлось запустить в него вазочкой. Жаль — я к ней почти привыкла. Правда, это не очень помогло: когда до двери оставалась пара шагов, меня поймали, довольно грубо схватив за руку и прижав к себе.

— Попалась, рыжая, — выдохнул Рейвар мне в затылок. По телу тут же побежали мурашки, а ноги начали предательски дрожать. — Ну что же такое? Куда ни сунешься — везде твой хвост мелькает. И везде после тебя, Лиса, неприятности. Даже здесь успела дел натворить. — По моему уху прошелся влажный кончик языка. — Глупенькая, во что же ты влезла?

От сочетания глухого, проникновенного голоса, теплого дыхания и странных прикосновений языка и губ я совсем перестала хоть что-то понимать. Это было о-очень приятно, только как-то неожиданно. Я вообще-то ждала, что меня на месте придушат, а не облизывать начнут. Откуда такая дурацкая привычка — тискать бедную Лису? Я же не железная. В глазах уже круги, губы дрожат, а по телу жар так и бьет. Этот садист еще и кусаться начал! Видно, ему мои уши приглянулись, по холодцу, небось, заскучал.

Вопрос на засыпку: сколько эльфийских ушей требуется на три литра холодца?

Боги, о чем думаю! Меня собственный враг соблазняет, а я о еде.

И успешно, кстати, соблазняет. В его руках я плавилась, наполняясь жаром от одной мысли, что рядом столь желанный мужчина. А уж о том, как мне это нравилось, и говорить нечего. Особенно когда вот так мочку посасывает, просто с ума можно сойти. Эх, сдались ему мои уши, свои-то всего чуть короче. Хотя, надо признать, его интересовали не только уши. Прижимая меня к себе одной рукой, второй он вполне свободно прогулялся по моему телу, уделив отдельное внимание злополучному декольте.

— Мой Лисенок. Как же я соскучился по тебе.

На длинные уши так удобно лапшу вешать, да? Черта с два я тебя еще раз послушаю.

Осторожно выпутав хвост из складок юбки, потерлась им о ноги Рейвара. Все выше и выше. Пока он не охнул и не начал дышать тяжелее. Так-то лучше, не одной мне мучиться!

Да, надо признать, как ни сладко таять в таких знакомых, теплых руках полукровки, но и голову на плечах тоже надо иметь. И однажды наколовшись, не лезть в ту же заводь. Хватит с меня его сладких речей и доверительного взгляда. Один раз Рейвар доказал, как мало для него значат дружественные чувства и мимолетные связи. Не хочу попасться вновь.

Подбадривая себя, таким образом, и стараясь не провалиться в сладкую, чувственную негу, я подняла свободную руку, запуская пальцы в его жесткие волосы. Покорно запрокинула голову, позволяя покрывать поцелуями плечи. И пока он не заметил, лизнула кончики пальцев. Все остальное — дело техники: обнять его за шею и с нажимом, резко дернуть, оставляя на коже три царапины.

Рейвар зашипел и схватился рукой за поцарапанную шею, второй продолжая сжимать мое плечо, сколько ни дергайся — не вывернуться. Нет, конечно, можно поступить, как истинное дитя свободы и отгрызть лапу… нагло держащую меня, но как-то жалко… свои зубки, которые пересчитают в случае попытки выкинуть подобный номер. Так что я попросту заскулила.

— Ты что творишь, дурная?

— А ты чего? Совсем обалдел, да? Нечего руки распускать, — фыркнула я. Потом покраснела: — И не только руки.

Поднимать на него глаза я остерегалась. Не совсем уверена в их выражении.

— Почему бы и нет? — Рейвар подтянул меня к себе ближе. — Раньше ты не была против, скорее уж наоборот. — Убрав руку от шеи, он посмотрел на свои окровавленные пальцы и, кажется, понял, насколько сильно попал. Ну да, язычок у меня ядовитый не только на словах. — Что, нашла себе покровителя помоложе да поглупее?

На мгновение я опешила. Интересно, он это серьезно?

— Нет, того, кто не воспользуется первым удобным случаем, чтобы избавиться от меня!

— Если бы я хотел избавиться от тебя, за этим дело бы не стало. Дура, ты хоть знаешь, чего мне стоило удерживать Бартоломео столько времени?

— А просто отпустить меня было бы не легче? Не пришлось бы столько стараться, изображать из себя ельхвя добренького. И вообще — руки убери! — оскалилась я.

Карие глаза в который раз за этот вечер заледенели, на лице заходили желваки, а кончик носа заострился. И я поняла — или отпустит (хотя скорее вышвырнет, но нам и то хлеб), или пришибет на месте. Страшно!

Так что во избежание убиения невинной хвисы пришлось плутовать. Медленно, опасаясь, как бы мне чего не оторвали, я подняла руку и слегка коснулась лица Рейвара, той складочки, что идет от носа до уголков губ. Он чуть заметно вздрогнул, настороженно, словно я могу его обидеть, наблюдая за мной. Пальцы прочертили короткую линию до подбородка. Всегда удивлялась, насколько живым делают эти складочки надменное красивое лицо нелюдя. Морщинки на лбу, около уголков глаз и на переносице неизменно умиляли меня, заставляя сердце гореть в груди. Они неплохо оттеняли нечеловеческие уши и безупречность линий самого лица.

Вот и сейчас чуть совсем из реальности не вывели.

Я поймала себя на том, что глажу этого невыносимого нелюдя по щеке, в то время как сама уже вовсю прижимаюсь к нему телом. Глаза у него оттаяли и теперь смотрят растерянно и пылко.

А вот хватку он не ослабил, все так же болезненно сжимает мое бедное плечо. Но стоило мне чуть дернуться, рука его расслабилась и заскользила к многострадальному вырезу платья.

Все, решено, больше никаких декольте, буду одежду под горло носить.

Ну и пока он не опомнился…

Лиска хвостиком махнула, из вражьих объятий выскользнула и была такова!

• Предыдущая
• 49/108
• Следующая