Опозоренная принцесса - Доналд Робин - Страница 7

• Предыдущая
• 7/27
• Следующая

— Бедная женщина, — произнесла Рози. — Вряд ли этот брак был счастливым.

Герд слабо улыбнулся:

— Как ни странно, был. Кроме того, женщины в то время не предъявляли таких высоких требований к браку.

— В отличие от современных женщин, которые имеют наглость желать счастья и удовлетворения, — заметила Рози.

Герд иронично поднял бровь:

— Причем некоторые из них, кажется, считают, что и то, и то должно им достаться без каких-либо усилий с их стороны.

«Например, моя мать», — мрачно подумала Рози.

Их проводили в помещение, к которому примыкала каменная терраса с видом на главную долину Каратии.

Довольно вздохнув, Рози вышла на террасу и прислонилась к балюстраде, еще теплой от солнца.

— Как красиво. Долина похожа на огромную чашу.

На долину опускались сумерки, и в сгущающихся тенях можно было увидеть лишь крошечные золотистые точки, бросающие вызов темноте. В восточной части она смогла различить рощу, поля, группки домов с красными крышами и серебристую ленту реки.

В присутствии мужчины, стоящего рядом с ней, все ее чувства обострились, пока она осматривала его владения.

— Я знаю, что Каратия состоит не только из этой долины, но она кажется единым целым, — тихо сказала Рози.

— Один из моих предков назвал ее колыбелью нашего народа. Но Каратия действительно больше, нежели эта долина. Без морского побережья страна не была бы такой процветающей. Оно связывает нас с остальным миром и делает Каратию популярной у туристов. Кроме того, на севере есть пахотные земли, а в горах каратитовые шахты. Все это также очень важно.

— Но сердце страны здесь, поскольку здесь столица и дворец правителя?

— Сердце и душа, — ответил он, немного помедлив. — Здесь греческие солдаты защитили от врагов местные племена. Здесь они нашли свой новый дом. Здесь всегда была сосредоточена власть.

— Ты настоящий каратиец, не так ли? — тихо спросила Рози. — Келт, может, здесь и герцог, но его сердце принадлежит Новой Зеландии. В юности ты провел там столько же времени, сколько и он, однако ты каратиец.

— Я достаточно рано начал понимать, что это место — моя судьба, — признался Герд, после чего неожиданно сменил тему: — Где бы ты хотела сесть? Мы можем войти внутрь или занять столик здесь.

— Лучше здесь, — без промедления ответила Рози. — Я хочу наслаждаться каждой минутой, проведенной в этом замечательном месте. Дома сейчас зима, дожди. Здесь намного теплее.

Кивнув кому-то за ее спиной, Герд сказал:

— Здесь летом часто бывают дожди. Если ты хочешь настоящего лета, тебе следует отправиться на побережье или на острова. Там ты в полной мере ощутишь вкус Средиземноморья.

— Не могу себе представить места красивее, чем это.

Она никогда не увидит знаменитого адриатического побережья Каратии с руинами греческих и римских построек, ряды виноградников, спускающихся по склонам холмов, пальмы, древние крепости в каждом порту и рыбацкие лодки с глазами, нарисованными по обе стороны от носа, которые якобы защищают их владельцев от бушующей стихии.

Она никогда сюда не вернется.

Официант принес на серебряном подносе ведерко с охлажденной бутылкой шампанского. Откупорив ее, он наполнил два бокала и поочередно протянул им. Рози заметила, что неподалеку от них еще один официант накрывает на стол. Кажется, они сегодня одни будут здесь ужинать. При этой мысли по ее телу пробежала приятная дрожь, и она едва удержалась от того, чтобы не сделать глоток шампанского.

— Ты замерзла? — спросил Герд. — Может, нам лучше зайти внутрь.

— Нет, здесь просто замечательно. — На случай, если он неправильно ее понял, она добавила: — Я всегда мечтала выпить с красивым мужчиной французского шампанского в средневековом замке.

Губы Герда растянулись в улыбке.

— Ну разумеется. На всякий случай отмечу, что это здание было построено в эпоху Ренессанса. — Он поднял свой бокал. — Давай выпьем за твой приезд сюда.

Они чокнулись и пригубили шампанское. Оно показалось Рози особенным, не похожим на те сорта, что она пробовала раньше. Определенно это что-то значит.

Но здравый смысл быстро подсказал ей, что Герд всегда пьет только лучшие вина. Это дало ей смелость сказать:

— Полагаю, следующим важным событием в Каратии будет твоя помолвка с принцессой Сериной.

— Тебе не следует верить тому, что пишут в газетах, — произнес Герд предупреждающим тоном.

Сердце Рози сжалось. Не в состоянии что-либо произнести, она пристально посмотрела на него. Его красивое лицо было непроницаемым.

— Принцесса Серина одного с тобой возраста. Она слишком молода для меня.

Искорка надежды, вспыхнувшая на миг в ее сердце, тут же погасла.

— Слишком молода? Ты всего на двенадцать лет старше меня. Принцесса считает, что ты для нее слишком стар?

— Мы с ней это не обсуждали. — Ни один мускул не дрогнул на его лице, в голосе слышались стальные нотки. — Значит, ты не считаешь, что я слишком стар для девушки твоего возраста?

Рози бросило в жар. Он не может знать, какую боль причиняет ей этот разговор. Ей не следовало его затевать.

Она нарочито небрежно пожала плечами:

— Все зависит от конкретного человека.

— Очень дипломатичный ответ, — усмехнулся Герд. — Откуда такая сдержанность? Это совсем на тебя не похоже.

— Я могу быть сдержанной, когда захочу, — высокомерно произнесла она.

— Я заметил.

Когда она осторожно посмотрела на него, он добавил:

— Розмари, у тебя всегда были хорошие манеры и доброе сердце. Дело не в этом. Скажи, ты бы смогла выйти замуж за мужчину на двенадцать лет старше тебя?

— Смогла бы, если бы любила его. — Он никогда не узнает, какими горькими на вкус были эти слова. Желая как можно скорее сменить тему, Рози сказала: — Прости. Я не хотела совать нос в твою личную жизнь. — Она виновато улыбнулась. — Но я сделала это. В последнее время вас с принцессой часто фотографируют вместе.

— Меня удивляет, что ты читаешь желтую прессу. Довожу до твоего сведения, что, если я соберусь жениться, мои родственники узнают об этом первыми.

Как умно. Он не подтвердил, что собирается жениться, но и не опроверг это.

— Что ж, это вполне справедливо, — ответила она, натянуто улыбаясь. — Но люди не перестанут любопытствовать. В конце концов, сейчас ты один из самых завидных женихов во всем мире.

— А прессе нужны сенсации, — язвительно заметил он, после чего перешел в нападение: — Келт сказал, что тетушка Ева лезет из кожи вон, чтобы выдать тебя замуж.

— Единственный критерий, по которому моя мать выбирает для меня мужа, — это размер его банковского счета. — Она холодно посмотрела на него. — До сих пор меня не заинтересовал ни один из мужчин, с которыми она меня знакомила.

Герд посмотрел на нее. В мягком вечернем свете ее волосы поблескивали, а гладкая чистая кожа казалась усеянной золотистой пудрой. В ее тоне не было ни капли цинизма. Лишь печальная констатация факта.

— Как зовут нынешнего бойфренда? — спросил он.

Раньше все эмоции можно было прочитать на ее лице. За прошедшие три года она научилась их контролировать. Юная смешливая девчонка, которую он целовал, исчезла. Ее место заняла эта холеная, уверенная в себе женщина.

Ее брови поднялись.

— Маминого?

— Твоего. Я его знаю?

— В данный момент у меня никого нет, — ответила она с тем же бесстрастным выражением лица.

Герда охватило разочарование. Она еще очень молода, но ее жесты и уверенность во взгляде говорят, что она не понаслышке знакома со страстью.

Ну и что? Он это понял, когда целовал ее три года назад. Если ее пылкие ответные поцелуи его в этом не убедили, то все сомнения должны были улетучиться в тот момент, когда он следующим утром увидел ее в объятиях Келта. При воспоминании о поцелуях, свидетелем которых он стал, внутри у него до сих пор все начинало закипать. Воспитанная женщиной, чьи поиски идеального спутника жизни постоянно заканчивались разочарованием, Розмари получила искаженное представление о том, какими должны быть отношения между мужчиной и женщиной.

• Предыдущая
• 7/27
• Следующая