Восхождение к любви - Гордон Люси - Страница 11

• Предыдущая
• 11/25
• Следующая

Ренцо усмехнулся.

– Я придумал себе умный план. Сначала я собирался жить в свое удовольствие, затем, когда буду ни на что больше не годен, жениться и завести детей.

– Но у этого плана есть недостатки, – серьезно сказала Мэнди.

– Да, я тоже это вижу. Кроме того, я быстро понял, что человеку с таким отношением к семейным узам, как у меня, лучше не иметь детей.

– А может, помня об ошибках своих родителей, ты стал бы отличным отцом, – предположила Мэнди.

– Это отличная теория, но я в нее не верю. Вообще все это слишком сложно.

Она понимающе кивнула. Скоро они снова встанут, поедят, вернутся в постель, займутся любовью, затем продолжат разговаривать. Ей вдруг пришло в голову, что так себя ведут молодожены во время медового месяца.

На кухне их ждало неприятное открытие. Вода в бутылках закончилась. Та, что текла из крана, была непригодна для питья. Оставалась еще бутылка виски. Они задумчиво посмотрели на нее.

– Я не буду пить. Не хочу бежать от реальности, что бы ни случилось, – сказала Мэнди.

– Возможно, так было бы легче.

– Я не хочу, чтобы было легко. Я просто хочу быть с тобой.

Наклонившись, Ренцо нежно ее поцеловал.

– Так и знал, что ты это скажешь. Ты права. У меня есть ты, а у тебя я, и это самое главное.

Когда они закончили свою скудную трапезу, им ничего больше не оставалось, кроме как лечь в постель и заняться любовью. Время ускользало, и это придавало драматизма их близости. Каждым поцелуем, каждой лаской они словно прощались друг с другом.

– Жаль, что я не вижу твоего лица, – сказал Ренцо. – Мне бы хотелось узнать, как ты на меня смотришь.

– Но ведь ты знаешь мое лицо, – прошептала Мэнди. – Тебе не нужно его видеть.

– Которое из лиц? То, что меня дразнит?

– Нет, не это.

– Скажи мне.

– Сначала поцелуй меня… Еще… еще…

Ее просьба превратилась в стон, когда его губы оторвались от ее губ и скользнули по подбородку, шее, груди. Запустив пальцы в его волосы, она от наслаждения выгнулась дугой.

Она тоже хотела доставить ему удовольствие, возможно, в последний раз показать ему, как он для нее важен. Она не знала как, лишь могла всем своим существом отдаваться восхитительным ощущениям, которыми он так щедро ее одаривал.

Наконец их тела слились воедино, и в этот момент перестало иметь значение, что будет завтра. Это было их триумфальное заявление о том, что они еще живы.

– Я люблю тебя, – мягко произнес Ренцо. – Возможно, я говорю это в последний раз. Если так, то я рад, что адресую эти слова именно тебе. Ты для меня все, и так будет всегда, сколько бы времени нам ни было отпущено.

– Я тоже рада, – ответила она. – Я люблю тебя и, что бы ни произошло дальше, готова это принять, потому что была счастлива с тобой.

– А я с тобой, – прошептал Ренцо.

Затем он заснул, прижимая ее к своей груди. Мэнди прислушивалась к биению его сердца, пока сама не погрузилась в сон.

Проснувшись в одиночестве, Мэнди направилась в «запретную» комнату к Ренцо. Он смотрел на падающий снег. Обернувшись, он улыбнулся ей. Эта улыбка навсегда врезалась в ее память. Когда она направилась к нему, хижина затряслась, и у них под ногами раздался страшный треск.

– Возвращайся назад! – крикнул Ренцо.

Но она словно приросла к месту, в ужасе глядя на пол, который начал разваливаться прямо под ее ногами. В следующую секунду она почувствовала мощный толчок, который отбросил ее к дальней стене, так что она ударилась о нее головой.

Теперь Мэнди знала, что произошло. Земля под ними снова затряслась, унося с тобой ту часть пола, на которой стоял Ренцо. Он бросился к Мэнди, но немного не долетел до безопасного места. Тогда он попытался за что-то зацепиться, но доски были слишком скользкими.

– Ренцо! – в отчаянии крикнула она, протягивая ему руки.

Но было уже слишком поздно. С каждой секундой он все быстрее от нее ускользал.

– Ренцо! Нет!

Его лицо было искажено от напряжения и ужаса, пока он отчаянно хватался руками за снег.

– Мэнди!

Он продолжал стремительно скатываться вниз и вскоре скрылся из виду. Затем где-то в отдалении раздался крик, который постепенно затих. Это было похоже на крик предсмертной агонии.

– Нет, пожалуйста, Господи, нет!

Забыв о безопасности, Мэнди подошла к краю пола и уставилась в белоснежную пустоту. Последним, что она услышала, было эхо ее собственного крика. Затем наступила темнота.

Дома на виа Манцони, одной из красивейших улиц Милана, говорили о финансовом благополучии их владельцев. Все они были воплощением семейного уюта и гостеприимства. За исключением одного, мрачного и уединенного. Очевидно, его хозяин не хотел, чтобы его беспокоили.

Мэнди остановилась рядом с ним, чтобы убедиться, что не перепутала адрес. Было трудно связать Ренцо с этим мрачным местом, однако в газете, которую она держала в руках, говорилось, что он жил именно здесь. Она подняла руку, чтобы позвонить, но затем передумала и вместо этого направилась в маленькое кафе неподалеку.

Трусиха, отругала она себя, потягивая кофе. Но ведь столько времени прошло. Два года с тех пор, как мы нашли, полюбили и потеряли друг друга. За это время столько всего произошло. Я изменилась, и он, должно быть, тоже.

Мысль о том, что Ренцо стал другим, опечалила ее. Она представила его себе со знакомой улыбкой на лице. Дразнящей, но полной нежности. Неужели она больше никогда ее не увидит?

Она посмотрела на свое отражение в зеркале на стене. Это было все равно что увидеть привидение. Именно так она чувствовала себя с того самого дня, когда проснулась в больнице в Шамони и ей сообщили, что Ренцо пропал и, возможно, погиб. Его гибель была подтверждена несколько дней спустя.

Убитая горем, она вернулась в Англию и попыталась собрать воедино обломки своей жизни. Впрочем, после того, как судьба подарила ей любовь, а потом так жестоко отобрала, она чувствовала себя живой только наполовину.

Но почти ровно через два года она прочитала в газете:

Неправильно опознана жертва лавины.

… тело, идентифицированное как итальянский альпинист Лоренцо Данило Руффини, обнаруженное после схода лавины в Альпах два года назад, на самом деле принадлежало другому мужчине, похожему на него…

Мэнди тут же наняла частного детектива, и он в скором времени подтвердил эту информацию.

– Прошло много времени, прежде чем спасатели нашли Ренцо, – сообщил он. – У него было сильнейшее переохлаждение и многочисленные травмы, но он, вопреки прогнозам врачей, выжил.

– Как так получилось, что тело неправильно опознали?

– Двое мужчин считались пропавшими. Женщина, принимавшая участие в опознании, была женой одного из них. Она не смогла смириться с его гибелью, поэтому сказала, что тело было не его. У нее было помутнение рассудка, но недавно она выздоровела и во всем призналась. Синьор Руффини сейчас живет в Милане. Ему принадлежит компания, торгующая спортивным оборудованием. Его физическое восстановление заняло много времени, а психическое – еще больше. Как вы понимаете, ни то ни другое еще не закончено. Возможно, он никогда полностью не поправится.

И вот она в Милане. Через несколько минут она снова увидит Ренцо и узнает, есть ли у мечты, которую она лелеяла в своем сердце, шанс осуществиться.

Одно ее беспокоило. Она не разыскивала Ренцо прежде, поскольку считала его погибшим, но он тоже не пытался ее найти. Это было бы можно сделать с помощью записей Пьера Фуле. Неужели она тоже считалась погибшей? А может, он просто ее забыл?

Нет! – неистово возразило ее сердце. Он сказал: «Я люблю тебя. Ты для меня все, и так будет всегда, сколько бы времени нам ни было отпущено».

В тот момент она видела его лицо, его глаза, полные любви и нежности, и этот образ все это время жил в ее сердце.

Ренцо был не из тех, кто бросается словами. Должно быть, она по-прежнему ее любил, так же как она его, и все остальное не имело значения.

• Предыдущая
• 11/25
• Следующая