Охота на крыс - Кивинов Андрей Владимирович - Страница 9

• Предыдущая
• 9/21
• Следующая

Кстати, ещё неизвестно, что лучше – быть секс-символом или отличником МВД. Женька, как человек, обладающий чувством юмора, наверняка бы выбрал второе. А про себя я вообще не хочу распространяться, секс – это интимное дело каждого, как и заслуги в боевой и политической… В общем, все от желания зависит.

– Не знаешь, зачем меня Мухомор искал?

– Не знаю. Наверно дела проверять. Представляешь, он у меня месяц назад тоже пару папок на проверку взял. Естественно, без расписки. Не буду ж я с него расписку брать – вроде как начальник. А сегодня меня выдёргивает и опять про эти дела спрашивает. Я ему – так они ж у вас. А он – ничего у меня нет. Во, гад.

– Не бери в голову, – ответил я. – Это говорит только о том, что ты умный человек и ценный сотрудник.

– Это почему? – удивился Женька.

– Потому что Мухомор заимел на тебя маленький компромат. А на дурачков компра не нужна. Дураков и бездельников много, да и искать на них ничего не надо. Дурака всегда так можно выгнать, а умного человека надо держать на верёвочке. Это политика многих руководителей, Мухомор здесь не оригинален. Стало быть, ты умный человек.

– Интересно, кто ты в таком случае?

– Я тоже умный. Просто на меня компры и так полно. Вон, сейф открой – ни одного дела нормального нет, одни корки да опись документов, пустая, разумеется. А значит проворачивать такие фокусы со мной просто не имеет смысла. Да не горюй. Много там дел?

– Я ж говорю, два дела.

– Ерунда. В случае чего, за один вечер восстановим. Я у тебя хотел Рому на пару деньков забрать. У меня с материалами завал, помощь нужна.

– Можешь, конечно, поэксплуатировать, но только смотри, чтобы не получилось как в прошлый раз.

– А что в прошлый раз? – на всякий случай спросил Рома.

– Да пришёл к нам как-то один паренёк. С гражданки, студент. Говорит: «Хочу в уголовке работать, заявление уже написал, вот, из отдела кадров меня к вам отправили на месяц, посмотреть, чем уголовный розыск занимается». Ознакомительный период, так сказать. А этот орёл Ларин его к себе и забрал. Он тогда какого-то бездомного ловил. Тот только в пивной и появлялся. Короче говоря, Кирилл Андреевич заслал паренька в эту пивную пиво пить, а заодно деятеля высматривать. Сказал, что это и есть, в основном, работа уголовного розыска. На целый месяц, представляешь?! А паренёк сознательным оказался и без лишних вопросов сразу туда и отправился, только вот назад уже не вернулся. Спился за месяц. Слабый организм. Институт бросил, с гопниками сошёлся. Про милицию тоже позабыл. Может, до сих пор в этой пивной ошивается. Так что гляди, поосторожней с Лариным.

– Не пугай парня. Я виноват, что тог чувак слабаком оказался? И хорошо, что он не вернулся. Не выдержал проверку на прочность.

Мы с Ромой перешли в мой кабинет.

– Значит так. Дело особливой важности. Завтра с утра рвёшь когти в службу контактно-кабельной сети. Есть у нас такая. Землю носом рой, но найди аварийную машину, бортовой номер которой кончается на две восьмёрки. Запомнишь? Если повезёт и такая тачка действительно существует, установи, кто на ней работает. Все. Вопросы есть?

– Машина будет?

– Чего, чего? Какая машина? Ты куда работать идёшь, в таксопарк или в милицию? На метро, старина, на метро. В крайнем случае, на трамвае.

– А ремонтную машину зачем искать?

– Объяснишь, если будут спрашивать, что произошло ДТП, водитель был свидетелем, но, не оставив своих данных, уехал, а его надо допросить. Как правило ни у кого при этом вопросов не возникает, и все тебе охотно помогают. Все, давай, действуй.

Когда Рома вышел, я набрал номер и установил адрес и фамилию абонента того телефона, что я переписал у Натальи У сельской.

– Ха, – усмехнулся я, прочитав его данные. – Снегирёв В. П.

Адрес был мне знаком. Он действительно находился на моей земле. В нем жил Паша Снегирёв, двадцати пяти лет от роду, весьма любопытный товарищ – судьба меня свела с ним ещё пять лет тому назад. Телефон, вероятно, был записан на его отца. Ну, уж с Пашей-то я найду общий язык. Это он, значит, бедного Усольского напрягал. Да, ещё тогда он подавал надежды, а сейчас он, наверное, уже бригадир, вот только не бригады грузчиков, а кое-какой другой. Такой весёлой бригады, из которых состоит то, что у нас организованной преступностью величается.

С одной стороны, мне не очень-то хотелось влезать в эти мафиозные заморочки. Моё дело – мелких жуликов ловить, кражонки да грабежи раскрывать. Но с другой стороны, уж больно охота было узнать, какая же зараза из-за денег человека пришила. В конце концов, я же ничего не терял. Ну не получится, так не получится.

Утром следующего дня я шагал между скоплением торговых ларьков возле находящегося на территории соседнего отделения небольшого рынка. Не слишком интересуясь содержимым киосков, я высматривал в скоплениях публики своего давнего знакомого. То, что Паша был сейчас здесь, я знал абсолютно точно. Это было его, так сказать, рабочее место, вотчина… Но не среди вульгарных подростков или полупьяных торговцев пивом. Паша был рангом повыше. Вообще, я считал его интеллигентным бандитом. Он был довольно начитан, совсем не пил спиртного, имел спокойный характер и не такую накачанную, как у его коллег, фигуру. Мало того, он не отдавал дань традиционной бандитской моде, а именно

– не брил затылок, не носил кожаной пропитки и кепочки, похожей на птичий клюв, из-за которых я называл наших гангстеров «чижиками» – за глаза, конечно. И занимал Паша соответствующее положение, не благодаря кулакам, которые были у него не такими уж и большими, а прежде всего, благодаря своим мозгам. У них это тоже ценится. Бицепсы – это неплохо, но их при желании всегда накачать можно, а вот мозги, как ни старайся, не накачаешь.

Лет пять назад он ещё ничем не выделялся из среды своих сверстников, танцующих на дискотеках, разъезжающих на папиных тачках с молодыми девчонками и любящих слегка пошалить в дешёвых кабаках. Но именно тогда, после очередного кутежа, он в компании со своим приятелем прокатился на угнанной машине. Правда, в качестве пассажира.

Протрезвев в камере нашего отделения, он понял, что дело может закончиться весьма плачевно, хотя, конечно, за это в тюрьму бы его никто не посадил. Но влетел Паша впервые, поэтому ничего такого не знал. По существующей тогда практике в отношении угонщика, так как он был уже судим, возбудили дело. Что же касается Паши, ничего возбуждать на него не стали, а просто передали материал на товарищеский суд по месту жительства, проще говоря, отпустили на поруки. Паша поставил этот факт в заслугу исключительно мне, потому что именно я, прочитав ему напутственную лекцию, выгнал его из отделения.

Моя лекция, вероятно, пошла ему на пользу, поскольку он завязал с кутежами, пьянками и девочками и занялся серьёзным делом. Каким именно, вы наверно уже поняли. Благодаря этому самому делу, он и занимал сейчас соответствующую ступень на бандитской лестнице. Хотя в моей тогдашней лекции не было и намёка на преступную деятельность. Просто Паша, наверно, истолковал её как-то по-своему.

После этой истории у нас с Пашей сложились отношения вполне нормальные – насколько нормальными они вообще могут быть между опером и бандитом. По крайней мере, мы не открывали беглый огонь друг по другу, встречаясь иногда на улице.

Я заметил его в одном из ларьков, болтающим с симпатичной продавщицей.

Я сунул свою разбитую физиономию в окошко и прошептал:

– Девушка, жувачка есть?

– Какую вам?

– Любую, чтобы пузырь надуть можно было. Паша, ты часом не знаешь, какая резинка лучше надувается?

Паша узнал меня и вышел из ларька.

– Кто это вас?

– Упал.

– Понятно, вопросов нет.

– Зато у меня есть. Отойдём?

Паша кивнул, застегнул куртку, и мы прошли в конец рынка, где сели на пару брошенных ящиков.

– Надеюсь, ты без оружия?

Снегирёв поднял руки.

– Обыщите.

– Ладно, шучу. Как успехи на мафиозном поприще?

• Предыдущая
• 9/21
• Следующая