Правда или последствия - Тор Анника - Страница 16

• Предыдущая
• 16/19
• Следующая

Сабина подскочила. Я никогда не видела ее в такой ярости, никогда за все десять лет нашего знакомства. Подлетев к Фанни, она вцепилась ей в волосы.

— Что?! — заорала она. — Что ты сказала?

Но Фанни была сильнее Сабины, она схватила ее за руки и держала, не отпуская.

— Спроси у Норы, — сказала она.

Фанни рывком отпустила руки Сабины, и та упала на землю. Повернувшись к ней спиной, Фанни пошла прочь. Круг расступился, пропуская ее, как в каком-нибудь старом вестерне по телевизору.

— Катись отсюда, дрянь! — крикнула ей вслед Сабина, поднимаясь и отряхиваясь.

— Сама такая, — ответила Фанни, проходя в этот момент мимо меня и обжигая меня гневным взглядом.

Я сидела с ногами на кровати, Куки лежала рядом со мной. Положив голову мне на колени, она смотрела на меня своими умными глазами.

«Не обращай на них внимания, — казалось, говорила она. — Не переживай».

Но я переживала. Что бы я ни делала, все было не так. Я думала, что Сабина обрадуется, получив назад свой плеер, а она разозлилась.

А Карин? Я думала, что знаю ее, но сегодня передо мной была Карин, о существовании которой я даже не подозревала. И она испугала меня.

В дверь постучали.

— Можно? — спросила мама.

— Что ты хочешь? — спросила я.

Мне хотелось побыть вдвоем с Куки. Но мама вошла и села на кровать. Мы помолчали.

— Что-нибудь случилось? — спросила мама наконец.

Я потрясла головой.

— В школе что-нибудь не так?

— Я же сказала — нет!

— А что тогда?

— Ничего особенного.

Мама встала и прошлась по комнате. Она собрала грязные вещи, поправила висевшую криво картину.

Я сидела и смотрела на нее. Я знала, что она ждет. Вид у нее был расстроенный.

Может быть, рассказать? Хуже вряд ли будет.

— Мама… — начала я.

Но тут она повернулась ко мне и спросила:

— Скажи… Нам никто не звонил?

Значит, пока она ходила по комнате, поправляла картину и собирала в стирку белье, она думала не обо мне. А о Феликсе!

— Нет, он не звонил, — фыркнула я. — Сегодня тоже не звонил!

— Нора, — сказала мама и попыталась погладить меня по голове.

Я отпрянула. Нечего меня гладить!

— Перестань! Оставь меня в покое!

Она беспомощно посмотрела на меня и вышла.

В эту секунду раздался звонок в дверь. Мы услышали шаги Антона в прихожей и его голос:

— Я открою!

Я захлопнула дверь в комнату и крикнула:

— Меня нет!

Но Антон уже открыл. На пороге стояли Сабина и Фанни.

Мы закрылись у меня в комнате. Они сели вдвоем на моей кровати, я на стуле возле письменного стола.

— Мы знаем, кто взял плеер Сабины, — сказала Фанни.

Мое сердце упало. Они вычислили меня. Сейчас они устроят мне судилище, а завтра вся школа будет знать, что я воровка. Причем самая гнусная — которая ворует у своих друзей.

— Знаете? — спросила я.

— Да, — сказала Сабина.

Похоже, они решили меня помучить.

— Карин, — сказала Фанни.

— Что?

От удивления я чуть не свалилась со стула. Комок в горле исчез, я вздохнула свободно.

— Это наверняка она, — сказала Сабина.

— А потом она испугалась и положила плеер мне в парту. Глупо, да?

— Мы ей отомстим.

Мне опять стало трудно дышать.

— Как?

Переглянувшись, они таинственно улыбнулись.

— Потом узнаешь, — сказала Фанни. — Когда сделаешь свое дело.

— Какое дело?

— Придешь в пятницу ко мне на вечеринку, — сказала Фанни, — и приведешь с собой Карин.

— Ей не разрешат, — пробормотала я. — У нее, знаешь, какие родители. Ее даже на наш классный вечер не пустили.

— Если Карин на вечеринку не придет, тебе тоже там делать нечего, — отрезала Фанни.

— Ты за нас или за нее? — спросила Сабина.

— Я попробую, — сказала я.

На следующий день мы с Карин сидели в школьном дворе на комплексе, на одной из нижних перекладин, потому что Карин боится высоты.

— Это невозможно, — твердила она. — Меня не пустят.

— Пустят, — убеждала я. — Я все продумала. Скажем, что ты останешься ночевать у меня. Моя мама позвонит твоей, подтвердит, что ты у меня и что она тоже будет дома. Про вечеринку мы скажем ей перед самым уходом, и она уже не успеет ничего сделать.

— А если моя мать позвонит вам, и меня дома не окажется?

— Решим как-нибудь.

Карин колебалась.

— Давай, Карин! Не дрейфь! А то тебя больше никуда не пригласят!

Она медленно кивнула.

— Ладно.

Мы переоделись у меня в комнате. Я надела ту же майку, в которой была на школьном вечере, и почти новые джинсы. У Карин с собой была маленькая сумочка. Из нее она достала юбку, белую блузку и чулки. И черный бюстгальтер.

— Ты в таком виде хочешь идти? — удивилась она. — В джинсах?

Я хотела сказать, что все наверняка будут в джинсах и что она будет очень странно смотреться в своей клетчатой юбке, но потом решила промолчать. Она будет смотреться странно в любой одежде.

Бюстгальтер сидел на Карин как влитой. Ее грудь уже не висела, а подобралась и приобрела форму. Подкрашивая ресницы, я краем глаза увидела в зеркале, как она рассматривает себя в профиль.

Тут раздался стук в дверь. Карин поспешно натянула свою белую блузку.

— Что делаете? — спросила мама. — Куда-то собираетесь?

— Мы пойдем к Фанни, — сказала я.

— Но… я обещала маме Карин… — забормотала мама. — Я думала, вы будете у нас.

— Мы решили это только сегодня, — сказала я. — Пойдем всем классом. Устроим Фанни сюрприз в день рождения.

Я нахально надеялась, что мама забыла о том, что свой день рождения Фанни уже отмечала — в феврале.

— Мне, наверно, надо позвонить твоей маме, Карин…

— Не нужно, — быстро нашлась я. — Карин уже позвонила домой.

Я чувствовала, что мама колеблется, не зная, как поступить, но привычка доверять мне одержала верх.

— Ладно, — сказала она. — Только дома надо быть не позднее одиннадцати. И еще вот что. Нора, ко мне придет Феликс. Мы хотим поговорить. Разобраться в наших отношениях.

В тот момент меня совершенно не интересовали ее отношения с Феликсом. Хотя, с другой стороны, хорошо, что ее мысли были чем-то заняты, иначе ей могло прийти в голову позвонить домой Карин. Или Фанни — узнать, всё ли в порядке.

— Понятно, — сказала я. — Желаю удачи.

Скептически поморщившись, она вышла из комнаты.

Мы шли к Фанни под дождем. Свет уличных фонарей слабо пробивался сквозь плотную серую мглу. Мокрые листья прилипали к подошвам ботинок.

Карин несла в тканевом мешочке пару нарядных туфель. Она говорила не умолкая.

— Слушай… а как себя нужно вести? Например, во время танцев? Нужно ждать, пока пригласят? А смотреть на мальчиков надо или надо притвориться, будто думаешь о чем-то своем? А если руки вспотеют? Партнер заметит?

— Нет, — ответила я. — За руки никто не держится. Только если это медленный танец.

Я вспомнила классный вечер и Юнаса. И поцелуй. Хорошо, что к Фанни его не позвали.

— Как думаешь, кто-нибудь пригласит меня танцевать?

— Обязательно.

Квартира была очень большая. Фанни устроила вечеринку не у себя в комнате, а в гостиной и, как она говорила, зале. Там почти не было мебели, только пара откидных кресел из металлических трубок — их мы отодвинули к стене — и огромный музыкальный центр. В зале мы танцевали, в гостиной болтали, сидя в больших мягких кожаных креслах. Было много чипсов, газировки и несколько упаковок пива.

• Предыдущая
• 16/19
• Следующая