Форд : Важнейшая проблема мира. том 1 - Форд Генри - Страница 33

• Предыдущая
• 33/119
• Следующая

Как видно из 11 Протокола, иудеи не смотрят на свое рассеяние по всей земле, как на несчастье, но как на Божий Промысел, ибо благодаря ему план мирового гос­подства может легче осуществиться: «Бог послал нам, своему избранному народу, рассеяние, как благослове­ние; оно, являясь в глазах всех нашей слабостью, в дей­ствительности является нашей силой. Оно довело нас до порога мирового господства». Цели, которые намечают­ся в 9 Протоколе, являются чем-то, как будто уже слиш­ком смелым, чтобы из слов, действительно, могли выра­сти дела. Но в одном пункте слова и действительность совпадают: «Для того чтобы раньше времени не разру­шать совершенно аппарат управления неверных, мы авторитетно наложили на него свою руку и нарушили лишь правильность работы его механизма. Раньше он работал точно и в полном порядке, но мы заменили его «либерально» - дезорганизованным партийным управ­лением. Мы приобрели влияние на судебные решения, избирательное право, прессу, свободу личности и, самое главное, на воспитание и культуру, эти краеугольные кам­ни человеческого бытия. Теоретическими и практичес­кими методами воспитания, которые мы сами, конечно, считаем ложными, но которые мы все-таки внушили, мы направили молодежь неверных на ложный путь, засо­рили ей головы и понизили ее нравственный уровень. Не изменяя существующих законов, мы посредством про­стого противоречивого толкования «извратили их смысл и создали нечто, достойное удивления по своим послед­ствиям».

Действительно, как видно всякому, несмотря на то, что воздух полон теориями о «свободе» и дикими криками о «правах», личная свобода безостановочно калечится. Вме­сто подлинной свободы народ, путем обилия социалисти­ческих фраз, поставлен под своего рода государственную опеку, дотоле неизвестную. «Общественная гигиена» слу­жит одним предлогом для этого, различные виды «обще­ственной безопасности» - другим. Дети почти лишены в наше время возможности даже свободно предаваться иг­рам, иначе, как под надзором назначенных руководите­лей играми, между которыми, по странному стечению обстоятельств, поразительно большое число иудеев. Ули­цы не свободны, как прежде: всевозможные законы огра­ничивают самые невинные проявления народной свобо­ды. Появилось неудержимое стремление создавать везде шаблоны, из которых каждый обоснован в высшей степе­ни ученым принципом. Здесь странным является то об­стоятельство, что, когда исследователь дойдет до автори­тетного источника этих желаний окружить народную жизнь определенными тесными рамками, он всегда натолкнется на иудеев, занимающих места, от которых эти распоряжения зависят.

Детей из «социального центра» семьи сманивают в другие центры; их уводят от их честных руководителей в родительском доме, в церкви и в школе иувлекают в дру­гие принудительные «центры», «в научно-образователь­ные места для игр» под руководством «специально подго­товленных лиц», что приучает ребенка не доверять свое­му природному окружению, но ждать всего от государ­ства. Все это касается только детей неверных; никому из неиудеев не позволили бы организовать жизнь иудей­ских детей указанным способом. Вся эта организация предусмотрена мировым планом порабощения неиуде­ев. Если нам скажут, что все это имеет место независимо от этого плана, то было бы весьма интересно выяснить, почему материалом для этих экспериментов служат обычно неиудейские дети, а руководителями их являют­ся лица иудейской расы.

Иудейские свободы в Соединенных Штатах ох­раняются лучше всего. Неиудей должен сам заботиться о том, как ему справиться с внешним миром, но каждая иудейская община имеет своих особых представителей, которые самыми разнообразными способами, в числе которых не последнее место занимают политические и деловые угрозы, умеют добиться особого к себе внима­ния. Ни один неиудей не сумел бы заслужить благодар­ности, если бы он по мотивам общественной пользы взду­мал бы вмешаться в жизнь иудейских детей: иудейская община в каждом городе сама заботится об этом. Иудей­ские общинные школы окружены большой таинственно­стью, й даже местонахождение их нередко остается неизвестным городским управлениям больших городов. Между тем иудей ревностно занят тем, чтобы иметь вли­яние на неиудейский духовный строй; он стремится к тому, чтобы подсказать неиудею, что он должен думать вообще, и в особенности то, что он должен думать об иуде­ях. Иудеи оказывают столь большое влияние на неиудей­ский образ мыслей, что, в конце концов, хотя и окольны­ми путями, получается результат, благоприятный иудей­ским намерениям. Ревность и упорство, в этом отноше­нии ими проявляемые и хорошо видные каждому, кто на это обратит внимание, выражают собой убеждение иуде­ев, что они принадлежат к высшей расе и обладают спо­собностью управлять низшей расой, каковой является весь неиудейский мир.

Все течения, проявляющиеся ныне в склонности не­иудейской молодежи к легкомыслию и распущенности, вытекают из иудейского источника. Разве наши моло­дые люди сами изобрели теперешнюю спортивную одеж­ду, которая оказала такое вредное влияние на современ­ную молодежь, что каждый репортер считает своим дол­гом чуть не ежедневно напоминать об этом? Этот стиль вышел из иудейских магазинов готового платья, в кото­рых не искусство главенствует и не моральная сторона имеет решающий голос. Кинематограф представляет собой интересное сочетание фотографа с театром, но кто несет ответственность за его вырождение, которое сдела­ло из него моральную опасность для миллионов людей, опасность столь большую, что она возбудила общее бес­покойство и осуждение? Кто во всем свете являются ру­ководителями всех дансингов, иных разных заведений подобного рода, вечно переполненных народом, и вооб­ще всех мест увеселений, расшатывающих нервы? По­смотрите на этих. наших разодетых молодых людей и девушек, с юс пошлой внешностью и с их отсутствием всякого чувства ответственности. Ко всем им, снаружи и изнутри, начиная от их костюмов и фальшивых камней и кончая их болезненно возбужденными мыслями и же­ланиями, вы можете прилепить одну и ту же этикетку; «Созданы, развращены и эксплуатируются иудеями». Вот какое жуткое освещение дают современные факты цитаты, которая гласит: «Посредством воспитания в духе принципов и теорий, которые мы сами считаем явно ложными, но которые мы внушили, мы завлекли налож­ный путь юношество неверных, засорили ему головы и понизили его моральный уровень».

Для усвоения принципов и теорий не требуется не­пременно больших или даже средних духовных способ­ностей. Любой молодой простолюдин, проводя свое сво­бодное время в кинематографе, усваивает этим свои «принципы и теории», точно так же, как юноша высших классов, который слушает лекции о «свободе пола» иудей­ского «либерала», исполняющего таким способом свои обязанности по «контролю народонаселения». Демора­лизующее влияние, присущее всем этим «принципам и теориям», не является продуктом неиудейской семьи, церкви или профессии, которой преимущественно заня­ты неиудеи, но продуктом теоретических влияний и профессии, в которых преобладают иудеи. Можно было бы продолжить эти обвинения, но мы предпочитаем ог­раничиться тем, что всякий честный человек может по­всюду наблюдать собственными глазами. Нужно к это­му еще добавить, что главной жертвой в этих случаях яв­ляется не иудейская молодежь, а неиудейская. Если из­вестная часть иудейской молодежи и заражена этим со­циальным ядом, то в сравнении с тем опустошением, что этот яд производит в среде неиудейского юношества, не стоит говорить. Заслуживает внимания, что иудеи, ко­торые, кроме всего прочего, извлекают еще богатую вы­году из этого процесса деморализации неиудеев, ни сами, ни их сыновья и дочери не делаются жертвами этого разложения. Иудейское юношество переживает этот процесс много легче и с большим достоинством, чем мас­са неиудейской молодежи.

Многие отцы и матери, многие неиспорченные юно­ши со здоровыми чувствами, тысячи учителей и писате­лей боролись с роскошью. Многие знатоки финансовых наук, которые видели, как народ приобретает свое дос­тояние и как его затем проматывает, предостерегали против этого. Точно так же и экономисты давно убеди­лись в том, что промышленность, вырабатывающая предметы роскоши, зря поглощает людскую силу и материа­лы, необходимые для хода промышленности, произво­дящей предметы, необходимые для жизни. Выходит, что одни производят безделушки вместо того, чтобы занять­ся выработкою стали, а другие фабрикуют всякую дрянь вместо того, чтобы работать на хуторах. В результате ма­териалы тратятся зря на производство вещей, предназначенных исключительно для продажи, а не для потребления, благодаря этому промышленность, производящая предметы, необходимые для жизни, тер­пит недостаток в материалах. Словом, всякий наблюда­тель, который видел, как нарастает безумная привычка к роскоши и безделушкам, возвышал свой голос против этого увлечения. Но, если верить Протоколам, борьба эта велась не с того конца. Народ покупает эти бессмыслен­ные безделушки, так называемые предметы роскоши, но не он их выдумал. Они ему начинают даже надое­дать. Но поток бесчисленных безделушек продолжает течь непрерывно. Постоянно появляется что-либо новое, выставляется напоказ народу, носится по улицам, чтобы показать, чего требует стиль. Газеты полны словесных и картинных реклам, кинематографы дают соответству­ющие изображения. Актеры вводят в моду эти nouveautes. Все это, вместе взятое, производит известное давление на людей, давление, которое как раз отсутствует, когда дело идет о распространении действительно ценной и полезной вещи.

• Предыдущая
• 33/119
• Следующая