Семь дней творения - Леви Марк - Страница 15
- Предыдущая
- 15/41
- Следующая
В педиатрическом отделении царила обычная суета. Но маленький Томас узнал ее шаги в коридоре и заранее просиял. Для него самыми лучшими днями недели были вторник и пятница. София погладила его по щеке, присела на край койки, послала ему воздушный поцелуй (это было их символическое приветствие) и нашла в книжке страницу, на которой прервала чтение в прошлый раз. Книжку, которую она после каждого посещения клала в ящик его ночного столика, больше никому не разрешалось трогать: Томас бдительно ее стерег, как сокровище. В ее отсутствие он даже самому себе не позволял прочесть хотя бы словечко из драгоценной книги. Малыш с лысой головой лучше любого другого знал цену волшебного мгновения. Рассказывать ему эту сказку можно было одной Софии, никто больше не имел права вникать в фантастические приключения кролика Теодора Своей неподражаемой интонацией она превращала в бриллиант каждую строчку. Иногда она вставала и начинала расхаживать по палате; каждый ее широкий шаг, сопровождаемый выразительными жестами и потешными гримасами, вызывал у мальчугана приступы безудержного смеха. На целый феерический час в его палате оживали персонажи сказки, возвращала себе права жизнь. Даже открывая глаза, Томас не помнил о четырех стенах, о своем страхе и боли.
Она закрыла книгу, положила ее на положенное место и посмотрела на хмурящегося Томаса.
– Что это ты вдруг посерьезнел?
– Ничего.
– Ты чего-то не понял в истории? -Да.
– Чего? – Она взяла его за руку.
– Почему ты мне ее рассказываешь?
У Софии не нашлось для ответа правильных слов. Томас подбодрил ее улыбкой.
– А я знаю! – сообщил он.
– Ну так скажи!
Он покраснел, скомкал край простыни.
– Потому что ты меня любишь, – прошептал он. Пришла очередь Софии залиться краской.
– Ты прав, это как раз то слово, которое я искала… – проговорила она ласково.
– Почему взрослые не всегда говорят правду?
– Потому, думаю, что иногда они ее боятся.
– Но ты ведь не такая, как они, да?
– Во всяком случае, я очень стараюсь, Томас. Она приподняла личико ребенка за подбородок и поцеловала его. Он изо всех своих силенок стиснул ее в объятиях. После завершения ласк София шагнула к двери, но Томас окликнул ее.
– Я умру?
Томас пристально смотрел на нее. София не торопилась с ответом, изучая его глубокий недетский взгляд.
– Может быть, – выдавила она наконец.
– Нет, если рядом будешь ты. До пятницы, – проговорил ребенок.
– До пятницы. – И она дунула на ладонь, посылая ему прощальный поцелуй.
Она поехала в доки, проследить за правильностью разгрузки очередного транспорта. В первом же штабеле поддонов ее внимание привлек непорядок: она присела, чтобы проверить санитарную этикетку, гарантирующую соблюдение правил хранения на холоАе-Стрелка на шкале рке заехала в черную зону. София схватила рацию и включила пятый канал. Офис ветеринарной слркбы на вызов не отвечал. Грузовик-рефрижератор, ожидавший погрузки, не замедлит развезти испорченный товар по многочисленным ресторанам города Решение необходимо было найти сейчас же, на месте. Она переключилась на третий канал.
– Манча, это София. Вы где? В рации раздался треск.
– Как всегда, на посту, – отозвался Манча. – Между прочим, погода отличная, можете не сомневаться. Я вижу китайский берег.
– Здесь разгружается «Васко де Гама». Можете сейчас ко мне подъехать?
– Какие-то проблемы?
– Лучше поговорим на месте, – ответила она и отключила связь.
Она ждала Манчу под краном, переносившим поддоны с борта корабля на пристань. Бригадир примчался через считаные минуты на «Фенвике».
– Что я могу для вас сделать? – спросил он.
– Как раз сейчас этот кран подцепил десять поддонов с несъедобными креветками.
– Что дальше?
– Сами видите, санитарная служба при разгрузке отсутствует, соединиться с ней не получается.
– У меня дома есть две собаки и хомяк, но это не превращает меня в ветеринара. А вы что, специалист по ракообразным?
София показала ему контрольную шкалу.
– Если этим не заняться, лучше не ходить сегодня вечером в ресторан…
– Предположим. Но от меня-то вы чего хотите? Даю слово, что сегодня останусь ужинать дома.
– Лучше бы и детишкам не ходить завтра в школьную столовую.
Фраза была далеко не невинной: Манча не мог вынести, когда с детской головы падал хотя бы один волосок. Дети были для него неприкосновенной святыней. Он долго смотрел на Софию, почесывая подбородок.
– Ладно, уговорили. – Он взял у нее передатчик и переключил его на частоту крановщика. – Сэми, останови-ка свою стрелу!
– Ты что ли, Манча? У меня на тросе триста килограммов, может, подождешь?
– Нет!
Стрела замерла над морем. Груз медленно покачивался.
– Хорошо, – сказал Манча в микрофон. – Сейчас я передам тебе сотрудницу службы безопасности, которая только что обнаружила серьезный непорядок в креплении твоего груза Она прикажет тебе немедленно его бросить, иначе вся ответственность за риск будет лежать на тебе. Ты немедленно ее послушаешься, потому что твоя работа – проделывать такие фокусы.
Он с широкой улыбкой передал трубку Софии. Та смущенно кашлянула, потом произнесла положенные слова. Сухой щелчок – и крюк разомкнулся. Поддоны с креветками обрушились в воду порта. Манча залез в свой «Фенвик». Трогаясь с места, он будто бы по ошибке включил задний ход и опрокинул ящики, уже выгруженные на пристань. Притормозив рядом с Софией, он сказал:
– Если сегодня ночью у рыбок заболят животики, это ваши проблемы, я не желаю об этом слышать. И ничего не говорите мне о страховке!
После этого трактор бесшумно укатил по асфальту.
День подходил к концу. София поехала через весь город, на западную оконечность Ричмонда, где на 45-й-стрит находилась булочная, продававшая любимые макароны Матильды. По пути она сделала кое-какие покупки.
Она вернулась через час с полными руками и поднялась к себе на второй этаж. Открыв дверь ногой, она, ничего не видя из-за пакетов, двинулась прямиком к кухонной стойке. С облегчением водрузив свой груз на стойку, она увидела Рен и Матильду, смотревших на нее как-то странно.
– Можно посмеяться вместе с вами? – спросила она их.
– Мы не смеемся, – ответила Матильда.
– Еще нет, но, судя по выражению ваших лиц, сейчас не выдержите.
– Тебе принесли цветы! – прошептала Рен, сдерживаясь из последних сил. София переводила взгляд с одной на другую.
– Рен убрала их в ванную комнату, – выдавила Матильда.
– Почему в ванную? – спросила София подозрительно.
– Из-за влажности, наверное, – весело объяснила Матильда.
София отодвинула занавеску душа. У нее за спиной Рен произнесла:
– Таким растениям требуется много воды. Воцарилась тишина. Потом София осведомилась, кого угораздило прислать ей водяную лилию, но ответом ей был донесшийся из гостиной хохот Рен, ей стала вторить Матильда. Придя в себя, Рен сказала, что на раковине лежит конверт с запиской. София с недоумением его вскрыла.
«К большому моему сожалению, профессиональные обязанности вынуждают меня перенести наш ужин. Постараюсь добиться от вас прощения в 19:30 в баре отеля „Хайятт Эмбаркадеро“, за аперитивом. Приходите, мне необходимо ваше общество».
Бумажку подписал Лукас. София скомкала ее, бросила в мусорную корзину и вернулась в гостиную.
– Кто это такой? – спросила Матильда, растирая сведенные хохотом скулы.
София вместо ответа подошла к шкафу, решительно распахнула дверцу. Она надела кардиган, схватила со столика ключи и только тогда сообщила Рен и Матильде, как она рада, что они поладили. Она принесла им продукты для ужина, а у нее самой работа, она вернется поздно. Сказав это, она ринулась вниз по лестнице. Прежде чем хлопнула дверь, до слуха двух женщин донеслись произнесенные ледяным тоном слова: «Хорошего вам вечера!» Несколько секунд – и рев двигателя стих. Матильда смотрела на Рен, уже не скрывая широкую улыбку.
- Предыдущая
- 15/41
- Следующая
