Первый шаг - Быкова Мария Алексеевна - Страница 6

• Предыдущая
• 6/65
• Следующая

Я рванула к двери так, словно за нею бесплатно раздавали акции гномьих банков. Уже сжав пальцы на прохладной ручке, я сообразила, что магическая дверь запросто может затребовать с меня какой-нибудь пароль.

Обошлось. Дверь, даже не шмыгнув носом, распахнулась на необходимую мне ширину. Я переступила порог, прокручивая на пальце колечко с ключом, и только сейчас сообразила, что таковой мне так и не потребовался.

Дверь и без того была открыта.

Причем, похоже, изнутри. Взгляд мой, ознакомления ради скользивший по комнате, мигом наткнулся на два больших круглых глаза, испуганно взиравших на меня из дальнего угла. Я моргнула; глаза моргнули в ответ, взмахнув ресницами так, что я невольно ощутила слабый ветерок.

За две секунды обоюдного рассматривания я поняла, где видела эти глаза — да и всю остальную личность, прилагавшуюся к ним в комплект. Это была та самая девица, с которой мы малость поцапались во дворе; напрягши память, я вспомнила, что один из близнецов отрекомендовал ее как Полин.

Постойте-ка, внезапно дошло до меня. Она что, моя соседка по комнате?

— Э-э… — пробормотала предполагаемая соседка, в голову которой, видно, явилась точно та же несложная мысль.

Я решительно закрыла за собой дверь и подошла к свободной кровати. Плюхнулась на нее, стащила сапоги, сняла куртку и аккуратно развесила ее на спинке близлежащего, а точнее, близстоящего стула.

Этого времени возможной соседке хватило на то, чтобы малость осмелеть и отлепиться от прикроватной стенки, — на коврике, висевшем аккурат за спиной Полин, обнаружилась изрядная дырка, которую, похоже, та чисто автоматически прикрывала своим телом. Она вперилась в меня тем хищным взглядом, который, по идее, вырабатывается только у опытных сыщиков примерно к девятнадцатому году напряженной работы, да и то не у всех. Под этим взглядом мне моментально вспомнились и дряхлые сапоги, поберечь которые стоило хотя бы из уважения к возрасту, и потрепанная куртка, сменившая одни боги знают сколько владельцев, и штаны, служившие мне верой и правдой уже не первый год.

Да и то сказать, сама я тоже была невеликой красавицей. Мало того что рыжая (впрочем, волосы как раз мне нравились — длинные, пушистые и с золотистым отливом), так еще и веснушчатая — весна там не весна, а на моих щеках и носу всегда имелась целая россыпь конопушек. Кожа бледная и полупрозрачная, как у сказочного вампира, — реальные вампиры в лице Хельги опровергали все россказни, демонстрируя вполне себе достойный загар. Глаза непонятного цвета — то ли серые, то ли зеленые, то ли голубые. Ногти короткие, обгрызенные — спасибо, хоть форма не подкачала: если постараться, можно и отрастить.

Полин, даром что и ее красавицей назвать было сложновато, была моей полной противоположностью. Маленькая и кругленькая, она как будто вся характеризовалась этими двумя словами. Круглые глаза светло-голубого цвета, круглое напудренное личико с подкрашенными губками и оттененными веками; даже сережки, посверкивавшие у нее в ушах, представляли собой маленькие золотые шарики. Волосы у Полин были каштановые, стриженные по последней моде — коротко, выше плеч, — и зачем-то стянутые в миниатюрный хвостик.

Одежда у нее стоила, пожалуй, раз в семь дороже, чем моя. Тем не менее, рассмотрев ее получше, я раздумала огорчаться и комплексовать. Несмотря на то что гардероб пополнялся, бесспорно, исключительно самой Полин, выглядела она, мягко скажем, немножко странно.

Во-первых, создавалось впечатление, что шмотки покупались с учетом «завтра начну худеть» — меньше нужного примерно на размер. Светло-голубые брючки из мягкой эльфийской ткани обтягивали крепкие ножки Полин так туго, что мне казалось: вот-вот бисер, обильно украшающий штанины, разлетится в разные стороны.

Во-вторых, Полин определенно нравились прибамбасы — чем больше, тем лучше. Помимо бисера, упомянутого выше, мною были замечены: цветная вышивка на вороте рубашки и ее же рукавах; светло-голубые граненые бусины размером с четыре крупных горошины — из них был составлен пояс, обматывавший бедра Полин разиков так восемь; браслет из тех же бусин, бренчащий на правом запястье, и, наконец, забавные кожаные висюльки на стоявших у кровати сапогах.

Пока я рассматривала Полин, Полин рассматривала меня. Вроде как по взаимной договоренности; наконец у нее составилось общее впечатление, и она оторвала взгляд от моего правого сапога, со дня на день грозившего запросить каши.

— Привет, — несколько настороженно улыбнулась она. Улыбка вышла профессиональная, с демонстрацией всех тридцати двух зубов, причем без ожидаемого золотого. — Меня зовут Аполинария де Трийе, я из Межинграда. Можно просто Полин… А ты кто?

— Привет, — в тон ответила я. Подумав, улыбнулась, правда не разжимая губ. Вышло не шибко хорошо, ну да я и не старалась. — Яльга Ясица, из… — Тут я замялась, прикидывая, стоит ли говорить, как именно я провела последние лет так десять. Но города, подходящего на роль малой родины, отчего-то не находилось, и я, не особенно раздумывая, ляпнула: — С юга.

— Надо же, — чуть усомнилась Полин. «Все вы такие», — мрачно подумала я. С юга, — значит, чернявый и загорелый. А я что, виновата? Между прочим, все честно, не с востока же?.. — А ты дворянка, да?

Я пожала плечами. Начиналась самая неприятная часть знакомства, включающая в себя ознакомление с родословной. Что же… на эту тему я давно уже выучилась высокохудожественно врать.

— Как посмотреть. Дед по матери был бароном в таборе.

— Ты что, ромка? — ахнула Полин. От неожиданности она даже подалась вперед, бисер скрипнул особенно жалобно. — Да нет, что ты врешь… ты же светлая да рыжая…

— А это потому, — наставительно сказала я, — что папа у меня был кицунэ. Оборотень с Восточных островов, — пояснила я, заметив недоуменный взгляд с соседней койки. — В лиса перекидывался… м-да, пока крестьяне не поймали. За вороватость и кровожадность… Да ты не бойся, оборотничьи способности по женской линии не передаются…

«Все», — удовлетворенно подумала я. Полин была готова — осталось нарезать ломтиками, полить соусом по вкусу и подать к столу. Она смотрела на меня с таким священным ужасом, что я мысленно погладила себя по голове.

— А ты с какого факультета? — вежливо улыбнувшись, уточнила я.

— С алхимического… — растерянно ответила Полин. Зуб даю, она девица тертая, но проверить мои слова было решительно невозможно. Разве что явиться на Восточные острова, переловить всех тамошних кицунэ и затребовать у каждого справку о потомстве — в рамках всенародной переписи населения. — А ты? С некромантического?

Я нарочито небрежно пожала плечами:

— С боевого.

Полин малость оживилась.

— У вас, говорят, там такой магистр… — поднимая брови, сообщила она.

Я заинтересовалась:

— Какой?

— Ну-у… такой. — Алхимичка передернула плечиками, а на лицо ей сошло неземное блаженство. — Сразу видно, боевой маг. Такой… ну типа опытный…

Я загрузилась, стараясь припомнить среди комиссии столь лаконично обрисованную личность. Так, кто там вообще был? Центральный маг с донельзя усталым видом… позвякивающая ведьма в белой кофточке… гном… мелированный — или натуральный, мрыс его разберет — некромант… суровая дама с эльфийским ожерельем… тот, молодой и стильно небритый, с пальцами, которые прям сами собой растопыривались в веера…

Под описание не подходил ни один.

А может, магистр мечты Полин попросту отсутствовал на испытании?

— А у вас кто? — прекратив бесплодные попытки, поинтересовалась я. — В смысле алхимию кто ведет?

— Эльвира Ламмерлэйк, — скорчила рожицу алхимичка. — Ты ее наверняка заметила, суровая такая, вечно в зеленом ходит. Ногти такие… брр, не ногти, а когти какие-то!

«Завидуем, однако», — привычно отметила я. У самой Полин ноготки были длинные, подточенные специальной пилочкой и покрытые розовым лаком с блестками. Но Эльвирин маникюр все одно смотрелся как-то внушительнее.

— Слушай, — вдруг припомнила я, — мне тут Хельги про какие-то подготовительные курсы говорил…

• Предыдущая
• 6/65
• Следующая