Первый шаг - Быкова Мария Алексеевна - Страница 24

• Предыдущая
• 24/65
• Следующая

Мрыс эт веллер, неужели перелом? Все, теперь уж точно мне кирдык…

Раздался тихий хлопок, и василиск, вздрогнув, завалился набок. Учитывая его вес, это выглядело довольно впечатляюще; я машинально отдернула ногу, по которой едва не прилетело кончиком василискова хвоста.

Эгмонт стоял метрах в двух от меня. Он тяжело дышал и вообще выглядел так, словно только что задушил этого василиска голыми руками. С пальцев магистра до сих пор сыпались мелкие голубые искры.

— Вы в порядке, студентка? — хрипло спросил магистр.

— Почти, — не сразу ответила я. — Кажется, ногу сломала… Магистр Рихтер, но как…

— У василисков только две слабые точки… пасть и глаза. Глаза он бережет. Вы вынудили его раскрыть пасть… Так что у вас с ногой?..

— Не знаю, — честно сказала я. — То ли вывих, то ли перелом. Как это вы его, магистр?

— Это заклинание изучают на третьем курсе, студентка… — Он подошел ко мне, хромая заметно сильнее обычного. — Давайте я посмотрю, перелом ли это…

Я подтянула штанину, открывая щиколотку. Эгмонт сел на камень рядом со мной и осторожно ощупал мою конечность. Пальцы у него были холодные.

— Перелом, — констатировал он. — Сейчас…

Пальцы его неожиданно сделались очень горячими, я вздрогнула, невольно прошипев сквозь зубы нечто мало предназначенное для слуха преподавательского состава, а в следующий момент магистр уже убрал руку.

— Все? — недоверчиво спросила я.

Рихтер молча кивнул. Я осторожно ощупала пострадавшую конечность; нога ныла, явно жалуясь на судьбу, пославшую ей столь неуклюжую хозяйку. Но на этом ее недовольство заканчивалось.

— Спасибо… А вы-то как? — запоздало спохватилась я.

Эгмонт поднял правую руку, и я увидела, что куртка его разорвана от плеча до локтя. Края разреза уже успели пропитаться кровью.

— У нашего курса еще не было лечебной магии, — виновато сказала я. — Но я могу перевязать, если надо…

— Сперва вернемся.

Магистр встал на ноги, подошел к убитому василиску и сел на землю возле его головы, вытаскивая из рукава нож. За несколько секунд он вырезал из пасти змея один из клыков — нож двигался так легко, словно разрезал не кость, а масло.

Закончив, Эгмонт с явным сожалением покосился на три оставшихся клыка, а я вспомнила, что за зубы василисков на черном рынке дают золотом по весу. Увы, магическая материя, не подвергнутая предварительной двухмесячной подготовке, после телепортации моментально распадалась в совершенно немагическую труху. За труху, весьма полезную в строительных работах, кажется, тоже давали золотом, но в значительно меньшей пропорции.

— А золото у вас есть? — вдруг вспомнила я. — И медь со сталью?

— Я, как вы весьма прозорливо заметили, магистр боевой магии, — ехидно ответил он. — Справимся и без золота.

Рихтер, мрыс эт веллер, похоже, вообще не умел ошибаться. Он отлично справился и без золота, выстроив такой телепорт, за который, буде такой же сумела бы сделать я, гном с трудновыговариваемым именем Фенгиаруленгеддир поставил бы мне пятерку с плюсом и еще четыре занятия одобрительно фыркал бы в усы. Я с запоздалым стыдом сообразила, что все неприятные ощущения, испытанные мной во время первой телепортации, были вызваны исключительно моей неопытностью в деле построения телепортов.

Когда темнота не-пространства наконец рассеялась, мы стояли в той самой лаборатории, которую я столь удачно взломала тридцать минут тому назад. Там, разумеется, ничего не изменилось, но волшебный полумрак, скрадывавший контуры предметов, исчез, точно его и не бывало. Под ним оказалась скрыта достаточно просторная комната с высокими стрельчатыми окнами — по стенам висели полки, сплошь заставленные книгами. Прямо как в библиотеке… Еще там стояло несколько столов, на которых во множестве имелись весьма странные предметы, о предназначении которых мне оставалось разве что гадать. Четыре деревянных ящика, клетка, в которой устало сопели два потрепанных в прямом смысле слова фолианта — меж прутьев торчали клочки пергамента. Походило на то, что книги основательно передрались между собой. Да, еще зеркало, криво (ну темно было, не рассмотрела!) завешенное черной тканью.

И все. Вот вам и вся легенда. Я было огорчилась, но потом вспомнила про Генри, про выигранное золото и немного приободрилась.

Вот только как я докажу, что взломала-таки эту дверь?

Совершенно некстати мне вспомнилось, что магистр пообещал обязательно устроить мне разбор полетов, как только мы вернемся в Академию. Насколько я знала Эгмонта, он всегда выполнял, что обещал; так что к мыслям, безостановочно вертящимся в моей несчастной голове, прибавилась еще одна.

— Вы, кажется, предлагали свою помощь? — устало спросил Рихтер, отрывая меня от невеселых размышлений.

Я посмотрела на него; он уже снял куртку и сейчас осматривал собственное плечо, вывернув его для удобства под странным углом. Все-таки он был какой-то неправильный: судя по тому, что я видела, рана была достаточно глубокой, для того чтобы любое движение причиняло изрядную боль. Магистр же действовал так, словно никакой боли он не ощущал.

— У вас есть чем перевязать? И спирт?

— На верхней полке.

Полка была и впрямь верхней: дотянуться до нее не смог бы, пожалуй, и Хельги, превышавший меня ростом на добрую голову. Подумав, что вряд ли будет красиво в присутствии магистра залезать грязными сапогами на его любимое кресло, я щелкнула пальцами и попросту слевитировала на нужные полтора метра вверх.

Эгмонт посмотрел на меня с некоторым интересом.

— Пожалуй, я поторопился, — задумчиво произнес он. — Четверку по общей магии вы вполне заслужили. Но пятерки вам все равно пока что много. Я завтра же поговорю с магистром Фенги… Фенгиру… мрыс эт веллер, с магистром общей магии, чтобы он обратил внимание на ваши действительные познания.

— Рубашку снимите, — сухо сказала я, совсем не обрадованная перспективой спешной зубрежки общей магии.

В свое время, лет восемь назад, я провела пару месяцев в одной монастырской больнице. Больница, понятно, была бесплатная, предназначенная специально для бродяг, нищих и тому подобных кадров, давным-давно потерянных для общества. Даром что в большей части ярмарочных лубков эти больницы всячески высмеиваются, мне там понравилось: меня вылечили, накормили (не станем заострять внимание чем, ибо тогда это было не столь уж и важно) и даже позволили остаться, пока зима не пошла на убыль. За два месяца, что я там провела, меня научили нескольким полезным вещам, в частности перевязке; никогда не думала, что подобные знания могут мне пригодиться, а вот поди ж ты…

Зашивать я тоже умела благодаря все тому же монастырю. Но, посмотрев на неровные края раны, и впрямь довольно глубокой, я поняла, что это здесь не поможет.

— Василиски ядовитые? — мимоходом спросила я у Эгмонта.

— Ученые еще не определились, — настороженно ответил он.

— Ничего, скоро определятся, — жизнеутверждающе сказала я.

Интересно, мимоходом мелькнула мысль: о чем бы подумала Полин, если бы она находилась сейчас в этой лаборатории? Может быть, о том, как назавтра она стала бы рассказывать подружкам, сколь волнующе… нет, волнительно было оказаться в одной комнате с боевым магистром, вдобавок голым по пояс. Мне, в отличие от впечатлительной алхимички, приходилось видеть и более… хм… откровенные варианты. В конце концов, я десять лет бродила по трактам. Так что единственная цель, с которой я из-под ресниц рассматривала Эгмонта, была возможность выяснить его… ну скажем так, состоятельность как противника в не-магическом поединке.

В отличие от Хельги, гордившегося бицепсами, трицепсами и прочими мышечными изысками, Рихтер не походил на мускулистый платяной шкаф. Скорее, он был жилистым и прочным, как кожаный ремень; впрочем, я отлично помнила первое занятие по боевой магии и неплохо знала силу удара своего магистра. Другое дело, что того же Хельги я, быть может, рискнула бы вымотать, утомить долгим поединком — а вот с Эгмонтом, похоже, этот фокус провернуть было бы куда как сложнее. Во всяком случае, для меня. К тому же он явно был ничуть не менее гибким и быстрым, чем я, а гибкость и скорость были моими основными достоинствами.

• Предыдущая
• 24/65
• Следующая