Люди Кода - Амнуэль Павел (Песах) Рафаэлович - Страница 16

• Предыдущая
• 16/88
• Следующая

Между тем, Тора, как утверждалось, дарована была Богом именно евреям, каковые и были избраны Им хранителями наследственного Кода будущего человека. Проблема заключалась в следующем: были евреи избраны лишь как хранители текстового наследственного Кода и не более того, или же только они и могли перейти, ибо только их генофонд хранил те гены, которые должны были включиться в работу после раскрытия Кода?

Я вполне серьезен: именно так стоял вопрос в те первые дни. Национализм еврейский ничуть не лучше любого другого. К тому же, как это теперь всем известно, истинными были оба ответа: да, Тора как письменный генофонд человечества была дана именно евреям, и именно на горе Синай. Но вербальный включатель должен был действовать на всех людей. По очень простой причине: за несколько тысяч лет, которые, согласно замыслу, должны были пройти от момента передачи текста до его включения, процесс ассимиляции евреев должен был завершиться: в каждом человеке на планете Земля должна была заключаться, как тогда говорили, хотя бы капля еврейской крови. Иными словами, многочисленные перекрестные браки неизбежно должны были привести к тому, что в той или иной, большой или ничтожной, степени каждый человек на Земле стал бы евреем, каждый знал бы иврит — язык Торы. Нет, вовсе не как обиходный язык, но именно как язык генной памяти.

Я еще порассуждаю об этом, когда подойдет время. Упомянул же я о старом парадоксе сейчас потому, что с наступлением утра произошло четкое деление людей на планете на евреев и прочих, что никак не входило в первоначальный Замысел, и именно по причине, изложенной выше. Это обстоятельство, недопонимаемое большинством историков, и привело к дальнейшим (в том числе — трагическим) событиям, а вовсе не те причины и поводы, на которые обычно ссылаются исследователи.

Хаима уложили спать, хотя он и сопротивлялся — играть, мысленно управляя игрушками, было так увлекательно, что только угроза Дины отобрать у него неожиданно ожившие машины заставила уставшего от затраченных мысленных усилий мальчика залезть в постель. Уснул он мгновенно, хотя Дина боялась, что ребенок перевозбужден, и с ним придется повозиться.

Родителей она успокоила мысленно, и хотя те мало что поняли из произошедших событий (реакция матери была однозначной — это же просто шут гороховый, кого он из себя корчит, Мессия нашелся), но поверили дочери, что лучше лечь спать и не думать, чем думать и не спать.

Илья Давидович вернуться отказался. Из кнессета его вынесли на руках тысячи людей, а когда Мессию несли по бульвару Бен— Цви к центру города, произошло событие, которое и убедило все прогрессивное человечество в том, что евреи не свихнулись на почве религиозного фанатизма.

В первых рядах колонны шли депутаты кнессета (кворум был почти полным, недоставало только представителей арабских партий), главные раввины и члены Совета Торы, а Мессию, устало смотревшего по сторонам, несли на своих плечах по очереди все желавшие приобщиться.

Упал вечер, зажгли факелы. На повороте с улицы Рамбам в сторону Кинг Джордж и произошло то, что повергло всех, кто еще не перешел, в состояние крайнего изумления.

Мессия поднялся над толпой и повис в воздухе не высоте примерно четырех метров. Он лежал будто в воздушной ванне, лицом вниз, разглядывая людей, задравших головы, и говорил им слова, которые из-за всеобщего шума не удалось ни записать, ни даже услышать. И.Д.К. и Дина видели это по телевидению, но восторженный ужас Ильи Давидовича, которого неожиданно поднял в воздух восторг толпы, они ощутили мгновением раньше.

— Господи, — сказала Дина, — он же упадет! Позовите его сами, может, вас он послушает?

И.Д.К. пожал плечами.

— Помните, что говорил в таких случаях господин Горбачев Михаил Сергеевич? Процесс пошел, и альтернативы нет.

— Я хочу знать, в конце-то концов, он ночевать явится?

— Думаю, его разместят в том доме, что хабадники приготовили для Любавического ребе.

Женщина выключила телевизор, поправила одеяло у спавшего сына и начала решительно собираться.

— В Танахе ничего не сказано о жене Мессии, — заметил И.Д.К., почувствовав себя лишним. — Подождите здесь до утра, а там…

— Нет, — коротко сказала Дина. — Я вернусь сюда, но сначала увижу Илью. А вы…

— Ухожу, — вздохнул И.Д.К.

— Куда?

И.Д.К. не успел ответить. Его и Дину с ног до головы окатила волна — шипящая, пенная, давящая, лишающая сил и надежды волна ужаса. Ужас был не их, он шел откуда-то извне, и И.Д.К., ненадолго вынырнув на поверхность, под звезды, подумал было, что Илья Давидович неожиданно впал в состояние паники. Однако эта мысль быстро растворилась, Мессия все еще парил в воздухе над толпой и был на вершине блаженства. Ужас накатил новой волной, И.Д.К. увидел совсем близко глаза Дины — и это оказалось так невыносимо, что дальнейшее он просто не успел осознать. Да и действий своих понять не успел — придя в себя, он обнаружил, что стоит на трясущихся ногах посреди совершенно незнакомой и пустой улицы, крепко прижимая к себе Дину, которая, видимо, потеряла сознание, потому что голова ее лежала на плече И.Д.К., а руки висели плетьми.

И.Д.К. неловко опустился на колени, похлопал женщину по щекам, попробовал пробиться в ее мысли, но встретил неожиданный заслон, будто кто-то изо всех сил оттолкнул его.

— Господи, что это было? — сказала Дина. — Где… Что это?

— Понятия не имею, — признался И.Д.К. — Когда это началось… я просто прыгнул.

— И все прошло?

— Да… — И.Д.К. подумал, что, если кому-то нужно было выкурить их из квартиры, он сделал это блестяще.

— Нужно вернуться, — решительно сказала Дина.

Она уже стояла на ногах и пыталась прочитать на стене ближайшего двухэтажного дома табличку с полустертым названием улицы.

— Сейчас, — сказал И.Д.К. — нужно проверить, все ли…

И к немалой своей досаде понял, что ничего проверить не может, как не может заставить себя понять хотя бы одну чужую мысль или сдвинуться с места иначе, как на своих собственных ногах.

— О, и у вас тоже не получается, — сказала Дина. — Наверно, это из-за шока. Давайте посидим.

Посидеть можно было на автобусной остановке. Табличка показывала, что здесь проходит седьмой маршрут, но И.Д.К. понятия не имел, куда этот маршрут ходит. Людей здесь не было, они сели, Дина терла ладонями виски.

— Болит голова? — спросил И.Д.К. Дина не ответила.

— Кому-то было нужно, чтобы мы оттуда ушли, — сказал о своем предположении И.Д.К. — Я только не знаю…

— Пойдемте, — сказала Дина, — седьмой автобус ходит редко, я знаю, ездила, мы минут за десять выйдем на дерех Хеврон, а там много маршрутов. Если увидите телефон-автомат, скажите, я позвоню домой, может, Хаим услышит.

Не дожидаясь ответа, она быстро пошла в сторону, где светились огни магазинов. И.Д.К. догнал ее, и Дина сказала:

— Господи, только бы с сыном ничего… У вас есть деньги на билеты?

— Есть, — сказал И.Д.К., пошарив в карманах.

Улица была пустынна, хотя окна светились. Что делал сейчас средний израильтянин? Смотрел телевизор и чувствовал, как меняется его мироощущение, как из человека униженного он становится тем, кем должен был быть всегда и кем будет отныне и присно, и вовеки веков? Или все собрались сейчас там, где и должен был находиться еврей, независимо от того, в кого он верит и верит ли вообще — там, где Мессия?

Автобус нагнал их довольно быстро, они как раз подошли к следующей остановке, салон был почти пуст, радио включено, шла прямая трансляция, сквозь рев толпы едва пробивался голос комментатора.

— Может, поедем туда? — предложил И.Д.К.

— Нет! Мне нужно домой!

— Ну хорошо. Илья пока держится, но я не знаю, что он уже может, и хватит ли у него сил вести эту роль дальше. Черт, как нелепо…

Они сошли на Кинг Джордж. Около Машбира многотысячная толпа внимательно слушала стоявшего на импровизированной трибуне оратора в вязаной кипе, говорившего тихим голосом и без микрофона.

• Предыдущая
• 16/88
• Следующая