Вечный любовник - Уорд Дж. Р. - Страница 50

• Предыдущая
• 50/87
• Следующая

Тройной кнут — древнее, опасное оружие, но Тор сделал мудрый выбор. Чтобы соблюсти ритуал, братья не должны были щадить Рэйджа ни выбирая оружия, ни применяя его. Снисхождение означало бы нарушение ритуала, неполноту раскаяния, которое он предполагал, и утрату шанса на истинное очищение.

— Начнем, — произнесла она. — Пройди к стене, Рэйдж, сын Торчера.

Вампир двинулся вперед, шагая через ступеньку. Подойдя к алтарю, он внимательно посмотрел на священный череп — языки пламени лизали пустые глазницы и длинные клыки. Встав к черному мрамору, он взялся за каменные выступы и ощутил спиною холодную поверхность.

Дева-Законоучительница подплыла к нему и подняла руку. Когда рукав опустился, на месте соединения руки с плечом появилось яркое сияние, слепящий глаза свет обрел форму, смутно напоминающую руку. Электрический треск прошел по всему телу Рэйджа, что-то зашевелилось внутри, словно ему поменяли местами внутренние органы.

— Можно начинать ритуал.

Братья выстроились в ряд, их обнаженные тела излучали силу, на лицах застыло каменное выражение. Рэт взял у Фури тройной кнут и подошел первым. Цепи слегка побрякивали в такт его движениям, звук их сливался в трель, подобную пению птиц.

— Брат, — ласково произнес король.

— Милорд.

Рэйдж неотрывно смотрел в темные очки Рэта, когда тот размахнулся для более сильного удара. Сначала послышалось слабое гудение, которое перешло в крещендо, рассекая воздух и приближаясь. Цепи ударили Рэйджа по груди, а затем шипы впились в его кожу так, что у него перехватило дыхание. Вампир обвис на выступах, но голову держал высоко; в глазах помутилось было, но потом снова прояснилось.

Следующим шел Тор. Его удар вышиб из легких Рэйджа весь воздух, ноги подкосились, но удержали его вес. Затем за кнут взялись Вишу и Фури.

Каждый раз Рэйдж встречал глаза, полные боли, надеясь облегчить страдания братьев, но когда Фури отвернулся, он не смог больше держать голову поднятой и смотреть. Она склонилась к плечу, и тогда Рэйдж увидел кровь, струящуюся по его груди, ногам и ступням. На полу образовалась лужа, в которой отражалось мерцание свечей. От вида этого красного месива у него закружилась голова. Но, решив не падать, он повис на локтях таким образом, что уже не мускулы держали его, а суставы и кости.

Когда наступило затишье, Рэйдж сквозь пелену боли расслышал разгоревшийся спор. Он несколько раз сморгнул, пока его глазам не вернулась способность видеть.

Фури протягивал кнут Зетисту, но тот словно в страхе пятился от этой штуковины. Сжав кулаки, Зет высоко поднял их над головой, кольца в его сосках ловили блики огня, двигаясь в такт его учащенному дыханию. Словно туман окутал его фигуру, серая кожа неестественно засветилась.

Фури мягко уговаривал Зета, пытаясь поймать его руку. Тот отворачивался от него, но Фури не отставал. Пока они двигались в этом мрачном танце, следы от кнута, покрывающие спину Зета, перекатывались вместе с мускулами.

Так дело не пойдет, подумал Рэйдж. Зетист запаниковал, как загнанный в угол зверь. Должен быть какой-то способ достучаться до него.

Рэйдж глубоко вздохнул и открыл рот. Но не сумел выдавить и слова. Попробовал еще:

— Зетист…

Его голос заставил всех повернуться к алтарю.

— Закончи все это, Зет… Я не могу… Не могу больше держаться…

— Нет…

— Ты должен, — резко оборвал его Фури.

— Нет! Уйдите от меня прочь!

Зет кинулся к двери, но Дева-Законоучительница опередила его, заставив остановиться. Когда он почувствовал, что ее миниатюрная фигурка встала на его пути, у него задрожали ноги и затряслись плечи. Она заговорила с ним тихим голосом, и сквозь пелену боли Рэйдж не смог различить ее слова.

Наконец Дева-Законоучительница подала знак Фури, тот подошел и отдал ей оружие. Она взяла его, дотянулась до руки Зета, вложила в его ладонь кожаную рукоятку. Затем указала на Рэйджа. Зетист склонил голову и минуту спустя поплелся к алтарю.

Когда Рэйдж взглянул на брата, то подумал, что лучше бы кто-нибудь другой сделал это за него. Черные глаза Зета раскрылись настолько широко, что вокруг зрачков образовались белые круги. Он сглатывал слюну, словно сдерживал крик, готовый вырваться из груди.

— Все хорошо, мой брат, — пробормотал Рэйдж. — Тебе необходимо завершить это. Сейчас!

Зет вспотел и качнулся из стороны в сторону, пот заструился по его глазам, по шраму, пересекающему лицо.

— Давай!

— Брат, — прошептал Зет, поднимая хлыст над головой.

Он не замахнулся им — возможно, просто не мог совладать с рукой. Но сила все же присутствовала в его движении — оружие засвистело, рассекая воздух. Цепи и наконечники пронеслись по животу Рэйджа, как пламя.

Его ноги подкосились, руки не слушались. Он упал на колени, ладони погрузились в его собственную кровь.

По крайней мере, все кончилось. Он глубоко задышал, не позволяя себе отключиться.

Внезапно по святилищу пронесся порывистый звук, похожий на скрежет металла о металл. Рэйдж не стал особ на нем зацикливаться, он старался убедить свой желудок в том, что рвотные позывы — не самое верное решение.

Когда Рэйдж все-таки смог справиться с собой, то подполз на четвереньках к алтарю, набирая в легкие воздух перед тем, как заняться ступеньками. Он поднял голову и увидел, что братья снова построились в ряд. Рэйдж протер глаза, размазывая по лицу кровь.

«Это не входит в ритуал», — подумал он.

Каждый брат держал в правой руке по черному кинжалу. Рэт стал напевать, а другие подхватили, их громкие голоса отдавались эхом от стен святилища. Звук продолжал нарастать, пока не перерос в крик, и тогда голоса внезапно оборвались.

Действуя как одно целое, они рассекли кинжалами верхнюю часть своей груди.

Порез Зетиста был самым глубоким.

Внизу, в комнате для бильярда, Мэри болтала с Фрицем об истории дома, когда слух доггена вдруг уловил звук, которого она не услышала.

— Похоже, господа возвращаются.

Она подошла к окну как раз в тот момент, когда по двору скользнул свет фар.

«Кадиллак» остановился, двери открылись, и из него вышли мужчины. Капюшоны были откинуты, и она сразу же их узнала. Парень с козлиной бородкой и татуировкой у виска. Мужчина с восхитительными волосами. Ходячий ужас со шрамом. Военный. Прежде она не видела лишь одного — с длинными черными волосами и в солнечных очках.

Господи, выглядела компания весьма уныло. Может быть, кто-то пострадал?

Она поискала глазами Рэйджа, стараясь сдержать зарождающуюся панику.

Мужчины обступили автомобиль. Кто-то вышел из гостевого домика, придерживая дверь. Мэри узнала в человеке, стоящем в проеме, того парня, который поймал в фойе футбольный мяч.

Огромные мужские тела сгрудились возле багажника «кадиллака», так что было трудно понять, что там происходит. Вроде бы перетаскивали какой-то тяжелый груз…

В свете, падающем из окна гостевого домика, мелькнули белокурые волосы.

Рэйдж! Без сознания. Это его тело несут к открытой двери.

Мэри выскочила из особняка еще до того, как поняла, что делает.

— Рэйдж! Остановитесь же! Подождите!

Холодный воздух ударил по ее легким.

— Рэйдж!

При звуке ее голоса Рэйдж вздрогнул и протянул к ней дрожащую руку. Мужчины остановились. Кто-то выругался.

— Рэйдж!

Она упала на колени, подгребая под себя гальку.

— Что… о боже!

На его лице — кровь, глаза блуждают по сторонам — от боли.

— Рэйдж…

Его рот приоткрылся. И беззвучно зашевелился.

— Черт, с таким же успехом мы можем отнести его к нему в комнату, — сказал кто-то из мужчин.

— Конечно, вы отнесете его туда! Он пострадал в сражении?

Никто не ответил. Они повернулись и понесли Рэйджа не в гостевой домик, а через вестибюль особняка, фойе и вверх по лестнице. После того как они уложили его в кровать, парень с козлиной бородкой и татуировками на лице пригладил волосы Рэйджа.

• Предыдущая
• 50/87
• Следующая