Каждый может умереть - Кин Дей - Страница 41
- Предыдущая
- 41/56
- Следующая
— Нет, — сказала ему Марта, — никакой. В настоящий момент ей лучше поспать. Поэтому доктор Гэм и дал ей такое сильное снотворное. — Она открыла дверь спальни, чтобы убедиться, что Ева по-прежнему спит. — Надо же было, чтобы подобная история приключилась с такой чудесной девочкой. Вот так же там могла бы лежать наша Шерли.
— Наша Шерли, — согласился Кац.
Миссис Кац закрыла дверь.
— Кто-нибудь уже видел Пола?
— Нет, с тех пор, как Джек поговорил с ним, когда мы привезли ее домой этим утром.
— Ты считаешь — он знал?
Кац покачал головой:
— Нет. Я не разговаривал с ним. Но Гэм сказал, что он тяжело это воспринял. Он признал, что такая мысль приходила ему в голову, но сказал Гэму, что, прежде чем сделать Еве предложение, он навел справки у мэра, или как он там у них называется, в Кошеге, и этот человек телеграфировал обратно, что Ева Мазерик, без сомнения, мертва.
— А откуда ему было знать?
— Может быть, они вскрыли могилу.
— Тогда возможно, что Ева устраивает много шуму из ничего. Может быть, миссис Шмидт ошибается.
Кац поразмыслил над этой возможностью:
— Я сомневаюсь в этом. На войне такие вещи случаются. Любая четырехлетняя девочка может быть похоронена в том месте, которое Мазерик считает могилой Евы. В конце концов, это случилось пятнадцать или шестнадцать лет назад, и вся документация была уничтожена.
— Так что теперь делать ей и Полу?
— Это хороший вопрос.
— Да простит меня Бог за такое слово, но, по крайней мере, она может сделать аборт.
— По закону — нет. Это была одна из последних тем, о которой мы заговорили, прежде чем Мортон отправился в путь. По его словам, в этом штате единственный случай, при котором можно сделать законный аборт, — это когда жизнь матери, вынашивающей ребенка, подвергается опасности.
Марта не поверила:
— Даже если отец — ее родной брат?
— Даже если он — ее отец.
— Но почему?
— Этого я не знаю. Но мистер Мортон сказал, что закон гласит — и я передаю его слова, — что «уничтожение зародыша в матке — точно такое же предумышленное убийство, как и его уничтожение после появления на свет по истечении всего срока беременности».
— Значит, Еве придется рожать ребенка?
— Либо так, либо уехать куда-нибудь еще.
— Уехать куда? Помнишь, во всех газетах около года назад писали о матери, которая принимала какие-то лекарства, уродовавшие всех этих детей? И куда ей пришлось уехать? В Швецию!
— Да, — сказал Кац. — Я помню.
Миссис Кац забеспокоилась за него:
— Ты нормально себя чувствуешь, Эрни?
— Я прекрасно себя чувствую. А что?
— У тебя усталый вид.
— Я действительно немного устал. По-моему, мы все недоспали. Когда мы сюда вернулись, было больше трех, а когда легли — уже рассвело.
Марта Кац перестала помешивать густой куриный суп, который она варила для Евы.
— Тогда тебе лучше пойти к бассейну или, может быть, обратно к доктору Гэму и вздремнуть. Если уж на то пошло, ты можешь подремать на кушетке. Но доктор Гэм сказал — лучше всего, если я буду здесь одна, когда Ева очнется после снотворного.
— Да, я знаю, — сказал Кац. — Я просто зашел узнать, не нужна ли моя помощь. — Он направился к двери и остановился, когда Марта положила руку ему на плечо.
— Эрни?
— Да?
— Ты не рассердишься, если я кое-что скажу?
— С чего бы это я стал сердиться?
— Ты знаешь, как я всегда к тебе относилась, Эрни. Но после того, как прошлой ночью ты принял во всем этом такое деятельное участие, я испытываю то же самое с двукратной силой. Порази меня Господь замертво прямо на этом месте, ни у одной женщины не было лучшего мужа.
Кац слегка засмущался:
— Да ну. Будет тебе. Вари свой суп.
— Ты раньше так не говорил.
— То было раньше. — Кац легонько дотронулся до нее, потом поцеловал. — И все-таки плакать не нужно. Ты мне тоже нравишься.
Он закрыл дверь и посмотрел на ланаи, пальмы и цветы.
В бассейне никого не было. В шезлонгах сидели мистер Мелкха и девочка из квартиры 34.
Кац закурил сигару и постоял, вглядываясь в оживленное лицо, пока она читала в десятый с чем-то раз местное сообщение, вытеснившее общенациональные и международные новости с первых страниц утренних газет.
Она была миловидным юным созданием. Кац испытывал к ней почти что жалость. Девушкам приходится нелегко, особенно если они хорошенькие. Когда они становятся взрослыми, всегда находятся какие-нибудь ребята или мужчины, начинающие за ними охоту. Странно еще, что столь многие из них не теряли голову. С другой стороны, интересно поразмышлять насчет того, на что был бы похож мир, если бы, вместо того чтобы проявить женственность и любопытство, Ева ответила Адаму отказом.
Кац поразмыслил, не убить ли ему время, поговорив с мистером Мелкха, и решил, что у него нет на это сил. То, что расцветшие нынче пышным цветом похабные картины в большем ходу, чем десять заповедей, еще не означало, что мир катится ко всем чертям. Нельзя во всем винить демократов. Не они изобрели секс. Все, что они сделали, — это привнесли его чуточку в Белый дом.
Желая найти себе занятие получше, Кац поехал на лифте в пентхаус Гэма. У Гэма были прекрасные апартаменты: личное патио, две спальни, две ванные комнаты, приличных размеров гостиная и кухня. Слишком много места для одного человека.
Кац даже жалел, что не может позволить себе такое ради Mapты. Еще юношей, заколачивающим шальные деньги, он мечтал о двух вещах: о «кадиллаке» и пентхаусе. Теперь у него есть «кадиллак». Он зарабатывает букмекерством пять сотен. Это хороший баллотировочный шар в любой мужской лиге.
В Нью-Йорке пентхаус Гэма был бы просто квартирой на верхнем этаже. Но, поскольку это здание было расположено на вершине холма, у психоаналитика был обзор города и холмов позади Каса-дель-Сол в триста шестьдесят градусов. Личная терраса была чудная, но больше всего Кацу нравилась гостиная. Это была мужская комната, наподобие тех, что можно увидеть в журнале, — с камином из грубых камней от пола до потолка. Поскольку Гэм был любителем огнестрельного оружия, по обе стороны от камина висели оружейные чехлы.
У него были «Спрингфилд-03», «гаранд», «энфилд», «маузер», «марлинз», «ремингтон», «винчестер», «винчестер-ли», «шарп», «баллардз», новое оружие, старое оружие, винтовки, дробовики, фитильные ружья, карабины с колесом покоя, полуавтоматическое оружие. Какое стрелковое оружие ни назови, у Гэма оно было. Коллекция насчитывала тридцать-сорок штук.
Если человек может себе это позволить, а Джек Гэм мог, коллекционирование огнестрельного оружия — интересное хобби.
Кац насмешливо-иронично изучал оружие на полках и прикидывал вес некоторых образцов. В свое время у него водилось кое-какое оружие, но перед ним никогда не стояло проблемы — как выставить его напоказ, его заботило лишь, как его сбыть и при этом избежать ареста за ношение пушки.
Он несколько минут осматривал оружие, какое-то время любовался видом, находя утреннее солнце слишком жарким. Он снова прошел в гостиную и через нее в одну из ванных комнат, прежде чем лечь. Он взял с собой журнал, который читал до этого, профессиональный журнал под названием «Медицина и право» со статьей, начинавшейся с интересного утверждения о том, что при рассмотрении шестидесяти пяти-восьмидесяти пяти процентов всех дел в федеральном суде требовался какого-то рода медицинский отчет или свидетельство эксперта. Может быть, и так. На его примере этого не скажешь. Во времена его молодости жизнь была намного проще. В те дни ты шел на риск. Если тебе это сходило с рук — замечательно. Если ты попадался, тебя сажали в кутузку, вот и все. Никакие айболиты, вроде Джека Гэма, не стали бы доказывать, что ты обчистил кулинарию Флееглехеймера по той причине, что твоя мама испугалась мороженой вырезки, когда была беременна тобой.
Пока Кац пользовался сантехникой в ванной комнате, он повеселился, слыша, как до сих пор ссорятся две манекенщицы в квартире 23. Как отметил в это утро Гэм, благодаря особой акустике, возникшей по недосмотру строителей, через вентиляционную отдушину в ванной комнате главной спальни квартиры Джека были слышны голоса и интимные звуки в ванной комнате этажом ниже. Гэм ругался, что он десятки раз жаловался на это миссис Мэллоу, но никаких мер так и не приняли.
- Предыдущая
- 41/56
- Следующая
