Чикаго, 11 - Кин Дей - Страница 35

• Предыдущая
• 35/54
• Следующая

— Судя по словам жильцов, мы полагаем, около двух часов, — сказал лейтенант Хэнсон. — А вы предоставите мне несколько фотографий, доктор?

— Как только перевезем ее в больницу.

Мери продолжала смотреть в ночь за окном. Из-за того, что ее огорчали слабые моральные принципы собственной матери и потому, что она старалась быть хорошей католичкой и жить по заповедям церкви, Мери содержала интимные части своего тела в неприкосновенности, как монашка-кармелитка. А теперь полиция собирается делать с них фотографии. Кто знает, не появится ли она на обложке «Плейбоя», как лучшая в постели учительница месяца? Или, если с негативов сделают достаточно фотографий, их могут продать ее ученикам, и они будут восхищаться ими и вожделенно рассматривать на переменах. Она почти слышала, как один из учеников разъясняет: «Парни, смотрите, какая оснастка, а? А судя по тому, как мисс Дейли ведет себя здесь, ни за что не подумаешь, что она у нее есть».

Мери вытерла глаза уголком простыни, вспомнив, о чем она мечтала сегодня утром, пока принимала душ. В некотором роде в случившемся с ней есть доля вины и лейтенанта Хэнсона. Они не просто мужчина и женщина, случайно встретившиеся на лестнице. Она понравилась лейтенанту Хэнсону не меньше, чем он ей. Уж женщина-то знает такие вещи! Она чувствовала его взгляд, который следил за ней, пока она поднималась к себе. И чего стоило бы ему просто позвонить и назначить ей свидание, чтобы они могли познакомиться поближе? Так нет! Если бы он только позвонил, все могло бы сложиться по-другому. Если бы только она могла, она ни за что бы не попала в такую переделку. Скорее всего, она была бы слишком поглощена собственными чувствами, чтобы пытаться играть для Терри роль матери.

А теперь ее многократно изнасиловали, мистер Роджерс может умереть, а милый старик Ла Тур попал из-за нее в серьезные неприятности. И все потому, что они пришли ей на помощь!

Мери замотала головой на подушке. Если даже она проживет сто лет, она никогда не забудет своего смущения, когда мистер Ла Тур вошел в спальню и обнаружил, что Фрэнки с ней делает. И она никогда не забудет его хриплого ответа на вопрос лейтенанта Хэнсона, когда приехала полиция.

— Нет, — говорил старик лейтенанту. — Я знаю, что ты пытаешься сделать, Элайджа. Ты стараешься обелить меня. Но я стрелял в этого маленького сукиного сына не потому, что он пытался удрать. Когда я вошел в спальню, ожидая найти там мерзавца, не отпускающего Терри, а нашел его, отделывающего мисс Дейли, у меня в голове просто помутилось. Ну, словно ничего чистого и порядочного в этом мире больше не осталось. Поэтому, когда этот гад увидел меня, с пистолетом в руке, и бросился наутек в ванную, все еще огрызаясь, но хныча от страха, я пристрелил его. Я старался, чтобы все его гадкие кишки разбрызгались и вывалились прямо на кафель в ванной.

Она заставила себя вернуться в настоящее. Теперь в соседней комнате лейтенант Хэнсон спрашивал:

— Ничего, если я переговорю с ней?

— Только не слишком долго, — отвечал полицейский хирург. — Но предупреждаю, она под воздействием седативных препаратов, да и «скорая», за которой я послал, будет здесь с минуты на минуту.

— Мне нужно лишь несколько относящихся к делу фактов для предварительного протокола.

— Но это не должно занять слишком много времени.

Мери села на кровати и попросила медсестру дать ей косметичку. Потом воспользовалась компактной пудрой и помадой, чтобы хоть как-то привести себя в порядок. Затем, взбив подушку и положив ее повыше, она откинулась на нее и принялась рассматривать свое лицо в маленьком зеркальце пудреницы.

Несмотря на то что с ней произошли ужасные вещи, на лице это никак не отразилось. Если не считать нескольких незначительных синяков и начинающего заплывать глаза — следов ее. сопротивления, когда Фрэнки в почти истерическом припадке старался заставить ее отвечать ему. На первый взгляд, она выглядела почти точно так же, как когда вернулась с мессы, после проверки, остались ли на гранитном фасаде собора Святого Имени царапины от пулеметных очередей.

Лейтенант Хэнсон вошел в комнату без стука, подошел прямо к кровати и уселся на стул, который освободила для него медсестра.

— Меня зовут Хэнсон, лейтенант Хэнсон, мисс Дейли, — представился он. — Возможно, вы меня помните. Мы с вами уже встречались.

Мери положила пудреницу в косметичку:

— Да. Помнится, мистер Ла Тур нас знакомил.

— Верно, — обрадовался Хэнсон. — А теперь, хотя я знаю, как вам это будет неприятно, мисс Дейли, мне бы хотелось выслушать вашу версию происшедшего.

— Мою версию?

— Ну хорошо, — поправился Хэнсон. — Расскажите, что с вами произошло.

— Меня изнасиловали, — ответила ему Мери. — И делали это на протяжении почти двух часов. Четыре подростка, которые поджидали Терри. Девочку, что живет в соседней квартире, — пояснила она.

— Вы полагаете, что они сказали вам правду? Я имею в виду то, что они ждали именно ее?

— Откуда мне знать? Но они действительно говорили, что встретили ее на частном пляже где-то к северу от Тернбул-Вудс и что она согласилась вступить с ними в интимные отношения, но в последний момент сбежала.

— Понятно.

Хэнсон предложил темноволосой учительнице сигарету:

— Но как вы там оказались, мисс Дейли?

Мери подождала, пока он даст ей прикурить от зажигалки, а затем сказала:

— Очень просто. Я слышала странные звуки — льющуюся воду, хлопанье дверцы холодильника, слив унитаза. Я подумала, что вернулась Терри, пока я вздремнула. Поэтому, не позаботившись о том, чтобы одеться, просто в одном халате, как я это часто делала, я вышла из двери черного хода своей квартиры и вошла в ее незапертую дверь. Но вместо Терри я обнаружила в гостиной четверых парней, которые ели бутерброды и запивали их пивом.

— Вы не испугались?

Мери выпустила дым в потолок:

— Сначала нет. Я учу таких же мальчишек пять дней в неделю в течение всего учебного года. Но к тому времени, как я поняла, что они пьяны и, возможно, накачаны наркотиками, было уже поздно что-либо предпринимать. Тот, кого они называли Фрэнки, встал между мной и дверью.

— А потом?

— Когда я попробовала пройти мимо него, чтобы вернуться к себе, он закрыл мне рот ладонью и сказал, что я никуда не уйду, по крайней мере до тех пор, пока Терри не вернется домой и пока, как он выразился, она не получит того, что ей причитается.

— А они ничего не говорили о том, где она может быть и когда вернется?

— Нет, не говорили.

— Пожалуйста, продолжайте, мисс Дейли.

Школьная учительница сняла табачную крошку с губы:

— Я полагаю, что сначала они хотели просто связать меня и не дать предупредить Терри, что ждут ее. Но я сопротивлялась, мой халат распахнулся, и вид моего тела привел их в возбуждение. Пару минут, — горько продолжала она, — они только обменивались грязными замечаниями о том, как ладно я «упакована», и ощупывали мои груди, ягодицы и остальное. Потом один из них, не помню точно кто, предложил поразвлечься со мной, пока они будут ждать Терри. — Она беззвучно заплакала. — Я умоляла их не делать ничего, о чем они потом пожалеют. Я старалась внушить им, что я на десять лет их старше. Но они были слишком возбуждены, чтобы слышать меня. И после того, как Фрэнки вытащил ролик пластыря из кармана и заклеил мне рот, чтобы я не кричала, они оттащили меня в спальню Терри. Потом они бросили меня на кровать, Гарри и Солли силой расставили мне ноги и держали их, а Джо-Джо прижал лезвие ножа к моему горлу. Фрэнки обнажился и насильно взял меня. А когда он закончил, его место занял Джо-Джо. Потом они вместе с Джо-Джо держали меня, и смотрели, и делали мерзостные замечания, пока двое других… — Истерика готова была вот-вот начаться, слезы лились по щекам Мери. — И когда они все сделали первый круг, то решили, что мне это все очень понравилось, и решили повторить.

Лейтенант Хэнсон пытался найти слова утешения, но все, что он мог сказать, было:

— Мне очень жаль.

• Предыдущая
• 35/54
• Следующая