Охотник за демонами - Лосев Владимир - Страница 16

• Предыдущая
• 16/96
• Следующая

Патриархи заулыбались:

– Возможно, если не вмешается кто-то обладающий большей силой и властью, чем мы. Иногда это бывает… А теперь скажи нам, с кем ты хочешь сразиться: с лучшим из наших охотников или с худшим?

Вопрос оказался настолько внезапным, что у Врона даже рот открылся от неожиданности.

Он задумался.

… Если он выберет самого слабого, то, вероятно, у него появится шанс остаться в живых.

А если он выберет самого сильного, то у него не будет никаких шансов. Почему они задали ему этот вопрос? И как он на него должен ответить? Даже самый слабый охотник намного сильнее его, что уж говорить про самого сильного…

– Выбирайте сами, кого вы сочтете нужным, – вздохнул

Врон. – Мне все равно. Патриархи переглянулись:

– Тебе все равно? Почему? Потому что ты настолько силен, что справишься с любым из наших охотников, или ты пытаешься таким образом смягчить наше сердце? Если второе, то это глупо, драться все равно придется…

Врон пожал плечами:

– Нет, я так сказал не потому, что я сильнее, а потому, что слабее, поэтому мне все равно, кто меня убьет.

Патриархи опять переглянулись и недовольно покачали головами, от чего их шлемы еще больше перекосились набок.

– Ты отдал свой выбор нам, и это твоя вторая глупость, поэтому мы тоже от него отказываемся. Пусть выбирает случай. Воины кинут жребий, если ты не возражаешь…

– Я уже сказал, что мне все равно, кто меня убьет, – ответил Врон и сел снова на скамью, потому что его ноги снова задрожали мелкой дрожью от волнения и неприятного предчувствия. «Какая разница? – подумалось вдруг. – Смерть есть смерть, это конец жизни, после которого ничего уже не будет».

– Вот тут ты ошибаешься, – усмехнулся носитель меча. – Но мы не будем тебя поправлять, пока это твое право – думать так. Позже если по какой-либо счастливой для тебя случайности ты все-таки останешься жить, то ты, вполне вероятно, будешь думать иначе. А случайности возможны всегда, в этом мире еще не было ни одного боя, в который бы не вмешался случай. Помни об этом и не теряй надежды.

– Привратник, – обратился носитель меча к старику. – Помоги нам снять с себя это бесполезное железо, а после этого можешь вернуться к своему завтраку, так бесцеремонно прерванному этим юношей.

Старик довольно улыбнулся:

– Позавтракать я еще успею, а вот бой я не хочу пропустить, он обещает быть интересным, хоть и коротким.

Он стал снимать доспехи с патриархов и складывать их на скамью рядом с Вроном. Тот недоуменно уставился на оружие, положенное с ним рядом.

– Разве вы можете быть такими беспечными? – спросил он патриархов, стоявших перед ним в светло-серых хламидах. – А если я сейчас схвачу меч и вас убью?

– Ты можешь попробовать, – улыбнулся привратник. – И это тоже будет твой выбор…

Врон потянулся к мечу, сжал рукоятку и даже вытащил до середины из ножен, потом с тяжелым вздохом вернул меч на место.

– Я не желаю никого убивать и не хочу участвовать в этом бою, – заявил он. – Может быть, вы найдете способ убить меня как-то по-другому?

Патриархи снова переглянулись.

– Ну разве он не глупец? – сказал с улыбкой носитель меча. – Он даже хочет лишиться последнего, пусть даже самого ничтожного шанса.

Носитель копья улыбнулся в ответ:

– Ты прав, он – глупец, поэтому я ставлю свою вечернюю похлебку на то, что он победит.

– Чем вызвано твое решение? – спросил носитель меча. – Я принимаю и отвечаю своей похлебкой, но хотел бы знать.

– Это просто, – ответил носитель копья. – Если он смог прожить до таких лет, не обладая умом, значит, ему покровительствует кто-то из богов.

– Глупое предположение, может быть, он просто жил там, где жизнь легка и приятна? – неожиданно вмешался привратник. – Я тоже ставлю на него свой завтрак, все равно есть его невозможно, когда он уже остыл, но ставлю совсем по другой причине.

– Назови ее, – сказал носитель меча. – Это твой долг– сказать нам, если ты увидел в нем то, что не заметили мы.

– Я назову, но после боя, это не противоречит правилам, а интереса больше, да и вечернюю похлебку патриарха я давно хотел попробовать, – ответил привратник. – А сейчас я скажу только одно: юноша пришел к нам, значит, в нем что-то есть, что мешает ему жить среди нормальных людей, а это может помешать и умереть. Вопрос только в том, насколько он умрет?

– Что значит насколько он умрет? – переспросил носитель меча.

– Я объясню после боя, – сказал привратник.

– Это не по правилам, – возмутился носитель копья. – Ты что-то определенно знаешь, но не говоришь.

– Я не уверен в своем знании, – помедлив, сообщил привратник. – И поэтому я могу тоже ошибаться в своих выводах.

– Я ставлю свою похлебку на то, что юноша умрет, – сказал носитель лука. – Он слаб и, похоже, не очень умен, раз пришел к нам.

– Так, две вечерних похлебки против вечерней похлебки и холодного завтрака, – подытожил носитель меча. – Как будем выбирать охотника? Я предлагаю выбор последней капли.

– Согласен, – промолвил носитель копья. – Вы, юноша, не возражаете против этого выбора?

Врон вскочил и пожал плечами, ноги его перестали дрожать.

– Я уже сказал, что мне все равно, но я бы тоже хотел поставить на себя, хоть у меня и ничего нет.

– Это еще более забавно, – улыбнулся носитель меча. – Еще одна вечерняя похлебка, на этот раз охотника? Есть ее нам опасно, но ставить на кон можно.

– Принято, – ответил носитель копья. – Только, юноша, вы должны сказать, почему вы ставите на себя.

– Просто потому, что я не жил там, где жизнь легка и приятна…

– Ответ понятен, – сказал носитель копья. – Значит, ты веришь в чудеса?

– Нет, – покачал головой Врон. – Не верю, но очень хотел бы поверить.

– Что ж, посмотрим. Чудеса происходят часто, только замечают их немногие, – глубокомысленно изрек носитель меча. – Кто будет проводить выбор?

– Пусть сам юноша и проводит, раз он участвует в нашем споре, – предложил привратник. – Если он участвует, получается, что ему уже не все равно.

– Пусть проводит, – согласился носитель копья.

– Это глупо, – возразил носитель лука. – Вы меняете правила. Если в его судьбе участвуют боги, вы даете им шанс выступить на его стороне. Поэтому если выбор будет проводить он, то я ставлю свою вечернюю похлебку на него.

– Забавно, – улыбнулся носитель копья. – Непредсказуемо. Кто-то должен изменить ставку, иначе выигрыш будет слишком мал.

– Или слишком велик, что даже я не смогу его съесть, – заметил носитель меча. – Я, пользуясь своим правом меча, меняю ставку юноши, теперь он ставит против себя.

– Парадоксально, забавно и глупо, – засмеялся носитель копья. – Как может юноша ставить против себя, понимая, что, проиграв бой, он не получит выигрыш? Он же будет просто мертв. И, кроме того, нужно согласие юноши на эту ставку.

– Я согласен, – сказал Врон и неожиданно для себя самого расхохотался.

Он вдруг осознал, что ему хочется жить среди этих людей: в них он чувствовал спокойную радость и безмятежность.

И в то же время он понимал, что его смерть, если она наступит, то она будет настоящей. В этом патриархи не шутили, но они разговаривали с ним как с равным, и даже ему на какой-то момент показалось, что они испытывают к нему уважение, которого он конечно же не заслуживал.

– Определенно, юноша очень глуп, – усмехнулся носитель меча. – В этом могут крыться возможности. Итак, ставки сделаны, юноша проводит выбор последней капли. Кто-то еще что-то хочет сказать?

– Что это за выбор последней капли? – спросил Врон. – Мне бы хотелось это знать.

– Он очень прост, – улыбнулся носитель меча. – Ты нальешь в кувшин воды и дашь его нашим охотникам – тот, кто выпьет последнюю каплю воды, и будет твоим соперником. Мы не знаем, кто захочет пить эту воду, кто выпьет много, а кто мало, и не знаем, сколько воды ты нальешь в кувшин. Много неизвестных, поэтому и выбор непредсказуем. Кувшин тебе дадут, воду ты наберешь из колодца.

• Предыдущая
• 16/96
• Следующая