Сомнамбула. Книга 3. Бегство Сквозь Время - Волков Сергей Юрьевич - Страница 41

– В бизнесе, в политике и в любви побеждает тот, кто умеет заглянуть в завтрашний день, – сказал сыну Степан Николаевич, объясняя свое решение возводить базу на Титане. – Мы все равно выбили бы из правительства этот подряд, но товар положено подавать лицом. Стало быть, если кто‑то из скептиков начнет оспаривать саму возможность терраформирования столь удаленного от Солнца объекта, мы сможем предъявить ему уже готовую базу, смонтированные атмосферные станции и газоотсосы. Ну, точнее, теперь уже не сможем…

После этих слов Гумилев‑старший помрачнел и уселся в кресло второго пилота. Разговор отца и сына проходил в центральном отсеке фотонного крейсера «Справедливый», который нагнал караван судов корпорации «Кольцо» в районе, известном среди пилотов как «семерка», а по‑простому – на орбите Юпитера.

Огненный ураган, исторгнутый Солнцем, нарушил связь между кораблями и станциями во всем Солсисе. Ослепли радары, оглохли сканеры, даже лазерные дальномеры, «щупачи», не в состоянии были пробиться через мощные потоки излучения и ионизированного газа.

После уничтожения станции «Око‑500» можно было не опасаться, что караван будет обнаружен, но требовалось срочно уводить суда прочь.

Степан Николаевич с самого начала планировал эвакуировать все активы корпорации на Титан, но Матвей усомнился в правильности такого решения.

– На Титане есть группировка «Беллоны». Судя по всему, бригада перешла на сторону Прусакова. Если это так, нас обнаружат и разгромят в два счета, – сказал он отцу.

В ответ Гумилев‑старший усмехнулся и сказал одно короткое слово:

– Хотей.

– Что? – не понял его сын.

– Хотей, Матюша. Ты знаешь, что это такое?

– Э‑э‑э… Что‑то буддистское?

– Ну да, изначально это было наименование Смеющегося Будды, бога изобилия. А на Титане Хотей – гигантский разлом, лежащий на юго‑восточной окраине континента Ксанаду. С орбиты он действительно похож на улыбающийся рот. Многокилометровая трещина, уводящая глубоко в недра планеты. По краям Хотей обсажен цепью криовулканов, денно и нощно выбрасывающих в атмосферу струи метана. Таким образом над разломом постоянно висит мощная газовая шапка, непроницаемая для наблюдений. А сама база корпорации находится глубоко под поверхностью Титана и недоступна для сканирования или обнаружения радарами. Мы можем заводить даже такие громады, как лихтеровоз, прямо в Хотей. Здорово, правда?

– А как же садиться в метан на плазме? Взорвется же все к чертовой матери! – удивился Матвей.

– Зачем же на плазме? – ответно удивился Степан Николаевич. – Когда началось строительство базы, первым делом была смонтирована гравитационная горка. Выходишь на точку, кладешь транспорт «на пузо» и скользишь вниз. Есть только одно «но»… – президент корпорации «Кольцо» помрачнел. – Время играет против нас. Чтобы опустить столько бортов в Хотей, понадобится много часов. За это время нас свободно могут обнаружить и…

– Значит, нужен отвлекающий маневр! И этим маневром буду я! – решительно пристукнул кулаком по колену Матвей.

Высадка на Титан прошла без сучка, без задоринки.

Караван корпорации «Кольцо» к этому моменту пополнился двумя крейсерами «Армии пробуждения» – «Могучим» и «Разящим». Их экипажи, состоящие из «непримиримых», приняли решение присоединиться к «флоту товарища Альфы» на подлете к Сатурну.

Группировкой «Беллоны» на Титане, имевшей в своем составе три орбитальные ракетные платформы и военный транспорт, командовал капитан третьего ранга Аскольдин, а его заместителем оказался ни кто иной, как однокурсник Матвея старший лейтенант Артем Вороных.

Практически весь личный состав базы и ракетные платформы как раз накануне прибытия каравана корпорации были отправлены к Ио, чтобы влиться в объединенную войсковую группу, созданную для подавления мятежа заключенных.

Таким образом никакой реальной угрозы для судов «Кольца» бывшая база «Беллоны», ныне именовавшаяся «Контрольно‑следящий пункт Военно‑Космических сил номер сто тринадцать», не представляла. Но оставленный за командира Вороных мог сообщить в штаб ВКС об обнаружении каравана, и Матвей решил пойти ва‑банк.

Суда корпорации оставались на противоположной стороне Титана. Пересев в авиетку, Гумилев‑младший за три с лишним часа совершил облет планеты и, войдя в зону действия радаров базы, связался с Вороных.

– Андрей, здорово! Принимай гостя.

– Матвей?! – удивленно воскликнул старлей. – Живой? Погоди, ты же вроде как…

– Ну да, государственный преступник, – усмехнулся Матвей. – Вот, прилетел к тебе сдаваться. Видишь меня хорошо?

– Как на блюдечке, – подтвердил Вороных.

– Куда садиться?

– Западный сектор посадочного поля, даю маркеры… Матвей… А ты один?

Когда старший лейтенант Вороных задавал этот вопрос, голос его дрожал от волнения.

Андрей никогда не отличался особой отвагой и всегда старался придерживаться старого, как мир, армейского принципа: «быть подальше от начальства и поближе к кухне». Явление Матвея Гумилева напугало Вороных. Помимо него на станции несли службу еще три человека – двое вольнонаемных связистов и пожилой уже военный техник мичман Осадчий. Понятное дело, оказать сопротивление вооруженной группе экстремистов эти люди не могли в принципе.

– Один, один, – успокоил сокурсника Гумилев.

– Я обязан доложить…

– Успеешь. Я ведь не просто так к тебе, Андрюха. Есть у меня одно предложение…

Заинтриговав Вороных, Матвей отключился и принялся сажать авиетку в квадрат западного сектора, подсвеченный зелеными лазерными маркерами.

Он выбрался из кабины и, окинув взглядом темное мутное небо над головой, серые скалы, торчащие изо льда и серебристые купола базы, освещенные прожекторами, двинулся по бетонным плитам к стальной коробке КСП, украшенной крыльями антенн дальней связи.

Навстречу ему в бронескафандре выскочил Вороных. В руках старлей сжимал тяжелый армейский импульсатор, нацеленный в живот Матвея.

– Не дури, Андрюха! – сказал Гумилев, делая шаг к старому приятелю. – Я без оружия.

– Вижу, – отозвался Вороных, облизывая губы.

Он переживал не лучшие минуты. С того момента, как в динамиках дежурки раздался голос Матвея, Андрей буквально разрывался от желания включить приемо‑передатчик гиперсвязи и сообщить в штаб ВКС о неожиданном появлении Гумилева. В то же время было весьма заманчиво сперва пленить такую важную персону, каковой стал его бывший однокурсник, а потом уж слать в штаб победную реляцию.

Вороных не знал, что в левой перчатке скафандра Матвея лежала серебристая фигурка льва, которая не только даровала своему владельцу смелость, но и заражала этим качеством всех вокруг.

Нерешительная душа старшего лейтенанта сдалась под напором энергии, испускаемой львом. Он решился стать героем и в одиночку захватить государственного преступника, получить повышение по службе и вырваться, наконец, с опостылевшего Титана. Неведомая доселе отвага горячей волной обожгла сердце Андрея и он вскинул импульсатор на уровень глаз.

– Ко мне, медленно!

Матвей приблизился к Вороных, держа облитые металлотканью скафандра руки на виду.

– Матвей Степанович Гумилев, вы арестованы.

– Угу, – кивнул Матвей. – А теперь, когда формальности соблюдены, пойдем в помещение, что‑то тут холодновато…

Андрей оценил юмор сокурсника – среднесуточная температура на поверхности Титана составляла около минус ста семидесяти градусов по Цельсию – и коротко, истерично хохотнул.

Пройдя через двойные двери тамбура КСП, Матвей первым вошел в дежурную часть. В круглой комнате, сплошь забитой аппаратурой, его встретил мичман Осадчий и два связиста, все вооруженные.

– С прибытием, – прогудел в усы мичман.

– Спасибо, – улыбнулся Матвей, сняв шлем.

И прежде чем ввалившийся в комнату Вороных успел что‑то сказать, он шагнул к блоку гиперсвязи и набрал на панели короткую комбинацию, отключающую питание.

Индикаторы готовности на пульте связи погасли.

– Т‑ты чего? – проклацал зубами Вороных. – С‑стой! Стрелять буду!