Укрощение Зверя (СИ) - Кислюк Лев - Страница 21

• Предыдущая
• 21/74
• Следующая

Ему не пришлось долго искать. Это было недалеко от Кремля. Митрополит жил при Успенской церкви в своем епархиальном городе, на старинном дворе. Его построенный из обожженного красного кирпича терем по размерам не уступал княжескому. Монахи и монахини в черных и серых одеяниях, не поднимая глаз вверх, и не глядя друг на друга, занимались хозяйственными делами.

Безмолвные стражники в одинаковых доспехах европейского образца, в полном вооружении несли свою службу внимательно и четко. Никто не вел пустых разговоров, никто не болтался без дела.

Едва Муса появился на чисто выметенном дворе, к нему сразу подошли и предупредили, что митрополит ещё не приехал из Кремля. Пока владыки нет, казацкий атаман может зайти в дом, выпить квасу или морсу и подождать митрополита в приемной. Выбора не было и Муса с удовольствием прошел в уютную комнату, отведенную под приемную. На стенах в слабом свете мерцали…, нет, не иконы как можно было бы предположить, а картины. Когда сотник пригляделся, то увидел, что на них, с величайшим искусством, были изображены сцены из Ветхого и Нового Заветов.

На Мусу смотрели лики святых апостолов и великомучеников, очень похожих на лица современных ему людей. Вот Понтий Пилат вершит суд и расправу на ступенях своего дворца в Иудее. А на другом полотне Иоанн Предтеча крестит народ. Все было написано потрясающе живо и красочно, и сотнику на миг показалось, что эти люди на полотнах вот-вот начнут двигаться и разговаривать. Муса настолько увлекся, что не заметил митрополита Киприана, тихонько пошедшего к нему сзади.

– Казаку понравились картины итальянских мастеров? – сказал первосвященник. Муса вздрогнул от неожинности, повернулся к хозяину приемной и сказал:

– Никогда ничего подобного не видел! Разве человек способен так изобразить живое?

– Как видишь, способен, если освободить его от ненужных канонов. Заходи сотник. Присаживайся, в ногах правды нет.

– Спасибо, владыка.

Кабинет первосвященника был подстать приемной. Стен не было видно. Кругом были книжные полки, заставленные книгами в обложках и небольшими тубусами для свитков. У единственного окна, на чисто вымытом полу, стоял огромный шар со странными рисунками. В углу маленькая лампада освещала лик неизвестного Мусе святого.

На огромном письменном столе красного дерева, кроме рукописей и недописанных свитков стояла шахматная доска с расставленными на ней фигурами. Митрополит сел в высокое золоченое кресло, обитое черной кожей. Муса устроился напротив него на невысокой скамейке без спинки. Прямо против него, на столе оказалась бронзовая чернильница в виде пустого дубового пня и несколько заточенных гусиных перьев. Тут же стояла небольшая серебряная песочница. Все было скромно и без лишних украшений. Митрополит улыбнулся сотнику и сказал:

– Ты мне нравишься, Муса Гирей. То как ты выполнил задание вашего атамана выше всяких похвал. Я имею в виду доставку царевича в Москву. Не скрою, многие в Москве считали, что он не должен был доехать живым. Я хочу тебя познакомить кое с кем, не возражаешь?

– Я ваш слуга, владыка.

– Пока ещё не мой. Пусть войдёт боярин!

В кабинет вошёл человек и поклонился сначала митрополиту потом Мусе. Сотник глазам своим не поверил! Это был боярин Семен Бельский! Видимо удивление Мусы было написано на его лице. Киприан немного подождал и сказал:

– Это боярин Семен Бельский, он действительно мой слуга. Ему было поручено остановить тебя и ликвидировать Касима. Он не справился с заданием. Теперь будущее Москвы зависит от решения князя. Какое наказание заслуживает боярин Бельский по твоему мнению?

– Владыка я очень прошу вас не наказывать боярина. Уверен, что в будущем он оправдает ваше доверие и докажет свою верность и преданность!

– Я предвидел, что ты проявишь великодушие к человеку, который мог тебя убить. Хорошо. Иди боярин. Прощаю тебя по просьбе казака.

Бельский зло, сверкнув глазами, поклонился первосвященнику и вышел.

– Теперь он будет искать возможность отмстить тебе.

– За что?!

– За то, что ты видел его слабость. За то, что не дал ему возможности выполнить поручение и доказать свою силу. Люди часто мстят друг другу за добро. Разве ты этого не знаешь?

– До сих пор не знал.

– Ты ещё много не знаешь, казак. Вот видишь на столе шахматы, играть умеешь?

– Нет, владыка.

– Зря. Научись обязательно. Эту игру придумали в Индии, и она очень похожа на жизнь. Вот король – это не самая сильная фигура, все время нуждается в защите. Все остальные фигуры существуют только для того, чтобы защищать короля. А это ферзь – самая сильная фигура, она имеет самую большую свободу на доске и король её за это ценит. Но бывает так, что пешка – самая слабая фигура, становится ферзём. А вот остальные не могут им стать – таковы правила игры. Сегодня ты пешка, казак. Я тебя очень хорошо понимаю, сам был слабой пешкой. Но мне удалось стать ферзем, какой ценой не важно. Важен результат.

– Что для этого нужно, владыка?

– Во-первых, ты должен принять православную веру!

– А вот у монголов…

– Ты не у монголов! Да и где они сегодня эти монголы? Тюрки-мусульмане победили их и полностью сменили на всех ключевых постах во всех улусах Большой Орды. Итак, ты примешь православную веру?

– Предположим, приму, что ещё я должен сделать, чтобы стать на вашей доске хотя бы ладьёй, отче?

– Ты должен будешь выполнять мои приказы, казак. Беспрекословно! Таким как ты всегда нужна ясность и понимание конкретной цели, но… Темп жизни очень высок, не всегда есть время и возможность что-то объяснять.

– Это понято. А подумать я могу, владыка?

– До вечернего пира можешь думать. И берегись Бельского.

– Это я уже понял.

– Иди, казак. На пиру все решиться.

Насупленный стражник в сверкающей кирасе проводил Мусу до выхода из патриарших палат. Голова сотника отказывалась в таком темпе принимать всё, что ему пришлось услышать. Он вспомнил слова Ибрахима, которыми тот напутствовал его в Москву: «Митрополит нужный нам человек. Если обратит на тебя внимание, не уклоняйся. Ты у нас неглуп. Будешь ему полезен, значит и всем казарам тоже».

Но поменять веру это же не рубашку поменять?! А, что он собственно поменяет? Священная книга у христиан Библия – Ветхий Завет у хазар Тора – только название разное, а рассказывает об одном и том же. Есть ещё Евангелие, так и оно рассказывает историю о человеке его родной веры. Разные ритуалы? Так Бога – создателя всего сущего, стоящего очень высоко над людскими заботами, эти ритуалы, скорее всего, мало интересуют. Муса и раньше думал над вопросами религии и пришел к заключению, что Бог, скорее всего один, просто разные народы называют его по-разному и служат ему по-разному. И службы эти нужны по большому счету только тем, кто на них зарабатывает. А ещё сильным – желающим управлять всем и вся людям. Слабым тоже нужны ритуалы – это дает им надежду на будущее. Иначе человеческий разум может не выдержать жизненных тягот.

Ему приходилось видеть, как ломаются молодые слабые бойцы от крови, грязи и жестокой правды жизни. Конечно, обдумать бы все это основательно! А Киприан не дал ему на это времени. Но ведь принимая христианство, он не предаст своих родных и друзей! Это ведь все для их блага, а не во вред. Все ли это поймут правильно? С другой стороны многие казаки уже приняли новую веру, это сблизило их с остальными народами Руси.

А Яромир? Славянин, а христианства не принял. Но между верой Яромира и христианством пропасть бо?льшая, чем между христианством и верой хазар. Мучимый этими вопросами Муса добрался до Кремля и княжеских палат. Верный друг Касим ждал его у Красного крыльца и наотрез отказывался без него идти на пир. Увидев Мусу, Касим подбежал к нему, обнял за плечи и так, вместе они зашли в пиршественную комнату.

• Предыдущая
• 21/74
• Следующая