Северный цветок - Кервуд Джеймс Оливер - Страница 42

• Предыдущая
• 42/50
• Следующая

— Вы говорите, что она сегодня опять пришла к нему?

— С полчаса назад пробралась к нему, как тать в ночи. Я видел, как она вышла из сосновой рощицы.

— И шла по дороге, которая ведет к полю?

— Да.

Филипп направился к двери.

— Я иду к Торпу, — спокойно молвил он. — Вероятно, я не так скоро вернусь. Не ждите меня.

Он вышел на улицу, остановился в густой тьме и повернулся к домику Торпа, где горел свет. Через несколько минут он медленно побрел к сосновой роще. Пройдя мимо Торпа, он остановился, но не у дверей, а возле стены у одного из окон. То волнение, которое он почувствовал при сообщении Мак-Дугала, уже прошло, но в висках продолжало стучать по-прежнему. Как только он услышал голос, раздавшийся внутри хижины Торпа, кровь с яростной силой ударила в голову. Он не мог точно проследить ход своих мыслей и почти без колебаний принял решение. Если он удостоверится, что в комнате, на расстоянии нескольких шагов находится Жанна, то он убьет Торпа. Если же там окажется другая женщина, то он предложит тому же Торпу в кратчайший срок оставить пост. Он не обладал чрезмерно добродетельными взглядами, но понимал, что любовные шашни в таком маленьком поселке абсолютно недопустимы.

Он стал ждать. Почти все время слышал голос старосты и время от времени его громкий смех, в котором звучало издевательство. Раза два-три доносились звуки женского голоса, но слов нельзя было разобрать. В таком напряженном ожидании он оставался около часа. Потом продвинулся подальше в рощу и прождал там еще час. Увидев, что свет вдруг погас, он снова подошел к хижине.

Через мгновение дверь открылась и пропустила плотно укутанную женщину, которая быстро направилась по дороге к роще. Филипп незаметно обошел домик и последовал за незнакомкой. За первой небольшой группой сосен была открытая лужайка. Филипп быстро сделал полукруг и вышел навстречу той, за которой все время молча следовал. Когда он опустил руку на плечо женщины, последняя испуганно вскрикнула, и Филипп задрожал, словно в лихорадке.

Он сделал шаг назад и закричал:

— Господи, боже! Это вы, Жанна! Может ли быть?

Его голос звучал хрипло, как у пьяного. Жанна на одно крохотное мгновение повернула к нему свое бледное, перекошенное лицо и после того, не проронив ни слова, бросилась вперед.

Филипп не пытался преследовать ее. Минуты две он стоял как человек, превращенный в соляной столб, и незрячими глазами смотрел в ту сторону, где скрылась Жанна. После этого неспешно побрел назад, вынул из кобуры револьвер и взвел курок. Звездный свет озарил его лицо, когда он подошел к хижине Торпа. На этом лице было написано безумие. Он улыбнулся, но улыбка его была страшна и неумолима, как сама Судьба.

Молодой человек подошел было к хижине Торпа, как вдруг заметил какую-то тень, шмыгнувшую во мрак и тотчас же пропавшую. Первой мыслью Филиппа было, что если бы он вернулся на минуту позже, то не мог бы выполнить свой план. Не медля ни мгновения, он бросился вдогонку и увидел, что тень направляется к товарному складу, в котором обычно собирались рабочие для игры в карты или для бесед.

Довольно ярко освещенный склад находился на расстоянии каких-нибудь двухсот ярдов. Филипп понял, что дорога каждая секунда. Вот почему он еще быстрее прежнего понесся вперед, но, не добежав до незнакомца, вдруг остановился на расстоянии десяти-двенадцати шагов от него, причем ничем не обнаружив своего присутствия. Остановился он. потому, что сделал открытие, которое буквально потрясло его.

Человек, за которым он гнался, не имел ничего общего с Торпом. Но внезапно Филипп увидел другую фигуру, которая неторопливо прошла в дверь товарного склада. Несмотря на значительное расстояние, Уайтмор сразу же признал старосту артели. Понимая, что в данную минуту нет уже никакой нужды в револьвере, он заткнул его за пояс и отступил несколько в сторону, так что расстояние между ним и человеком, за которым он все время следовал, значительно увеличилось. Как только незнакомец попал в полосу света, падавшего сквозь окна дома, Филипп сразу обратил внимание на что-то знакомое в его движениях. Ему показалось, что он неоднократно видел уже эту стройную, тонкую фигуру, которая была слишком характерна для того, чтобы ее можно было принять за другую. Вдруг Филипп затаил дыхание. Он готов был уже назвать человека по имени, но слова, не успев сорваться, замерли на его губах. В следующее мгновение человек вошел в склад, и Филипп уже не сомневался, что то был Пьер Куше.

Им овладел беспричинный страх. Он последовал за метисом и едва только переступил порог, как увидел Торпа, склонившегося над небольшой стойкой, и рядом с ним, почти бок о бок, Пьера.

Он видел еще, как метис сказал что-то, и как в ответ Торп выпрямился, точно ужаленный. Затем с быстротой молнии разразилась следующая сцена. Рука Торпа рванулась к поясу, а рука Пьера взметнула кинжал над его головой. Страшный удар ножа и револьверный выстрел последовали одновременно. Торп, схватившись за грудь, упал на стойку. Пьер оглянулся, задрожал всем телом и увидел Филиппа. Его глаза заискрились, и он с мучительным стоном свалился на руки подоспевшего Уайтмора. Поднялся отчаянный топот ног, смешавшийся с острыми, гортанными криками всех присутствовавших, но Филипп ясно услышал имя Жанны, сорвавшееся с губ метиса. Вокруг них собралось несколько человек, которые тесным кругом обступили раненого. Мак-Дугал с револьвером в руках стал протискиваться сквозь толпу и вовремя подоспел на помощь Филиппу, который буквально падал под тяжестью повисшего на нем Пьера.

— Мак! — воскликнул Филипп, — помогите мне перенести его к нам в хижину.

Он оглянулся, желая разглядеть свидетелей тяжелой сцены, и тотчас же обратил внимание на то, что в комнате не было ни одного человека из артели Торпа.

— Куда делся Торп? — спросил он.

— Торп убит! — ответил кто-то.

— Убит? — закричал Филипп и не мог больше добавить ни слова.

К нему вернулся дар речи только после того, как он с помощью Мак-Дугала поднял Пьера.

— Перенесите Торпа в его хижину! — приказал он. — Я отвечаю за этого человека.

Он слышал стоны Пьера в то время, как они переносили его в контору. Как только они устроили его на койке, раненый открыл глаза и устремил пристальный взор на Филиппа.

— Мсье! — с трудом произнес он. — Скажите мне всю правду… и сейчас же… Я ранен смертельно?

До поступления в технический институт Мак-Дугал изучал медицину и хирургию и в поселке выполнял роль врача. Филипп отошел в сторону и на время предоставил полную свободу шотландцу, который живо расстегнул жилет и сорочку Пьера и открыл его грудь. Насупившись, инженер поспешил к своей койке и достал чемоданчик с хирургическими принадлежностями, причем успел по дороге сбросить свой пиджак. Филипп тем временем склонился над Пьером и увидел большую кровоточащую рану на правой стороне груди. Тут же он обратил внимание на небольшой медальон, тоже залитый кровью и висевший на простой веревочке.

Пьер судорожно схватил Филиппа за руку.

— Мсье… если я должен умереть… то вы скажете мне это. Не правда ли? Дело в том, что… если я ранен смертельно… то я должен перед смертью рассказать вам нечто весьма важное, что касается Жанны. Моя собственная судьба меня… не волнует. Я не боюсь смерти. Но вы должны сказать мне…

— Да, Пьер! — ответил Филипп, — я вам все скажу!

Он говорил с большим трудом, и раненый не видел выражения его лица, потому что в эту секунду подошел Мак-Дугал и наклонился над ним. В дыхании метиса уже слышались новые звуки, и Уайтмор отлично знал, что это означает, так как ему неоднократно приходилось видеть умирающих оленей и лосей, раненных в легкие.

Осмотр инженера продолжался около пяти минут, после чего шотландец выпрямился. Он сделал все, что мог. Филипп последовал за ним в конец комнаты. Почти беззвучно он спросил:

— Надежды нет?

— Никакой! — ответил инженер. — Никакой надежды! Я думаю, что он не доживет до утра.

• Предыдущая
• 42/50
• Следующая