Черный охотник - Кервуд Джеймс Оливер - Страница 13
- Предыдущая
- 13/44
- Следующая
Раньше, чем Анна успела ответить, интендант взял ее под руку, и они стали удаляться от мельницы.
Тогда старый мельник выглянул из своей двери, подобно разгневанному маленькому гному.
— Негодяй! — шипя прошептал он. — Негодяй! — повторил он, и в его голосе звучали ненависть и отчаяние.
А Биго в это время шел с Анной Сен-Дени, ведя ее под руку так, что кончики ее пальцев находились в его руке, и говорил:
— Ваша любовь к этому юноше, должно быть, очень велика, Анна?
— Да, я люблю его всей душой.
— И этой любви не осилили бы ни богатство, ни слава, ни королевские почести, которые мог бы вам доставить другой человек?
— Я никогда не задумываюсь о таких вещах, — ответила Анна.
Она не видела, каким зловещим огнем сверкнули глаза интенданта. Но его голос продолжал литься так же слащаво и мелодично, как и раньше:
— Сегодня, когда я случайно набрел на вас обоих там, среди цветов, я почувствовал зависть к нему. Если Бог и Новая Франция, за которую мы проливаем кровь, когда-нибудь вознаградят меня любовью женщины, то я хочу надеяться, что она будет похожа на вас, Анна. За такую любовь я отдал бы с радостью все, что у меня есть в жизни!
В его голосе звучала тоска, и Анна не решилась отнять руку, которую намеревалась было высвободить.
Они шли некоторое время в глубоком молчании.
— Если Дэвид Рок явится ко мне в Квебек, я сделаю из него первоклассного джентльмена. Я лично буду заботиться о нем, произведу его в скором времени в офицеры и назначу адъютантом губернатора.
Радостный крик сорвался с губ Анны.
— Вы… вы действительно это сделаете?
— А почему же нет? — улыбаясь ответил Биго. — Про меня рассказывают ужасные вещи, та cherie, и ненависть и зависть идут по следам моей карьеры и славы. Но в душе моей, если бы даже враги могли заглянуть туда, они нашли бы лишь горячее желание доставить счастье всему народу. И почему бы мне не излить часть моих забот на вас и на Дэвида Рока? В ту минуту, когда я увидел вас двоих среди цветов — вас, во всей вашей красе девушки, обещающей скоро стать прекрасной женщиной, и вашего возлюбленного, во всем его несравненном мужестве, — я почувствовал, как в душу ко мне закралось какое-то непонятное чувство и заполнило в ней пустое пространство. Но я такой же эгоист, как и все, Анна, и в вашем счастье я надеюсь найти немного счастья и для себя.
— О, мы оба будем любить вас за вашу доброту! — горячим шепотом ответила Анна. — И Дэвид, и я! В самых смелых грезах своих я никогда не рисовала себе, что нас может ожидать подобное счастье!
— Счастливы те, кто может целиком отдавать себя любви! Мы принадлежим к числу тех, кто должен жертвовать всем, когда этого потребует Новая Франция, — продолжал Биго грустным голосом. — Как это странно, что я вас посвящаю в секреты государственной важности, но я знаю, что вы будете хранить мои слова глубоко в душе, и ни один человек не узнает от вас того, что я вам скажу. Вы должны знать, что я сейчас веду усиленную борьбу с подлым предательством, которое происходит среди нас.
— Предательство! — воскликнула Анна, приложив обе руки к груди. — Вы хотите сказать…
— Я хочу сказать, что англичане каким-то образом узнают о каждом нашем шаге еще раньше, чем мы успеваем его сделать, — ответил Биго.
После маленькой паузы он добавил, как бы между прочим:
— Отец Дэвида был, кажется, англичанин, не так ли?
— Да, — ответила Анна. — Его убили индейцы, когда Дэвид был еще ребенком. Но мать Дэвида француженка, и оба они любят Новую Францию так же, как и вы, и я.
— А этот человек, которого они называют Черный Охотник и с которым Дэвид так дружит, — он тоже, кажется, англичанин? И, говорят, он проводит много времени среди англичан?
— Кажется, так, — ответила Анна, несмотря на то, что ей стоило большого труда произнести эти слова.
— Предательство, да! — повторил Биго. — Вот почему я нуждаюсь в таких сильных и смелых людях, как Дэвид Рок. И вы непременно должны уговорить его отправиться в Квебек. Он принадлежит к числу людей, которые никогда и ни за какую цену не станут продавать свою душу и тело, и такому человеку можно доверить вещи, которых не должен знать никто другой.
В это время они приблизились к замку, Анна пожелала интенданту спокойной ночи, а изящный царедворец поклонился ей так низко, словно перед ним была королева, и провожал ее глазами, пока девушка не скрылась в дверях старого дома.
Никогда еще, кажется, красота и душевная чистота не вызывали в душе человека подобной бури самых низких страстей, как это случилось с Франсуа Биго под влиянием Анны Сен-Дени. Лицо его все еще выражало чувство ликования, так как он был убежден, что раньше или позже его ждет успех и в этом деле, как и во всем другом.
Маркиз Водрей неслышными шагами подошел к нему и своим обычным шутливым тоном сказал:
— Ну, что вы скажете о моей наблюдательности и смекалке? Дивная ночь, лунный свет и прекрасная дева… А какие неограниченные возможности! Чего еще может требовать человек… даже такой, как вы, Биго!
Интендант вцепился с такой силой в рукав маркиза, что его ногти почти вонзились в рыхлую руку губернатора Луизианы.
— Я бесконечно рад, Водрей, что вы вовремя заметили, как она спускалась по лестнице! — воскликнул он глухим голосом. — Я ручаюсь, что вы с такой же уверенностью можете рассчитывать на губернаторский пост, как я на любовь Анны Сен-Дени.
Непроницаемая улыбка не покидала жирного лица маркиза Водрея, когда он спросил:
— В таком случае, все произошло так, как я предсказывал?
— Да, — ответил Биго. — Точь-в-точь, как вы предсказывали. Она шла рядом со мной, и я держал ее пальцы в своей руке, и мне пришлось сделать большое усилие над собой, чтобы тут же не заключить ее в свои объятия. Но если бы я это сделал, все было бы потеряно! А теперь она моя! Ее воображение распалено теми картинами, которые я нарисовал ей, она верит мне, и теперь нужно только заполучить этого молодого дикаря в Квебек. А потом… тогда уж…
— Ну конечно, — согласился с ним Водрей. — Другого пути нет. Надо всегда действовать обдуманно и расчетливо, — закончил он, весьма довольный комплиментом, который относил к себе. — А когда все будет кончено, она с радостью придет к вам, Франсуа. Она еще молода, совсем ребенок. Ее прелестная головка вполне готова воспринять те образы, которые вы туда заронили сегодня ночью. И я полагаю, что на нашем пути стоит не столько ее возлюбленный, сколько ее отец.
— Что касается отца, то я уж позабочусь о нем, — уверил его Биго, и губы его приняли жестокое выражение. — Дэвид Рок — вот кого нужно снять с пути, но смерть в данном случае не является тем орудием, которое может сослужить нам службу.
Анна только притворилась, будто собирается войти в замок и подняться к себе. Она всем своим существом чувствовала, что должна во что бы то ни стало повидать Дэвида, если бы даже пришлось просить Пьера Ганьона, чтобы тот проводил ее через лес к коттеджу Мэри Рок. Впрочем, нет, — не нужно ей Пьера Ганьона. Она пойдет сама!
Быстро приняв решение, Анна обошла вокруг замка, приблизилась к окну комнаты, в которой жила старая черная служанка, и постучалась.
— Хлоя! Хлоя! — тихо окликнула она негритянку. — Хлоя, это я, Анна. Поднимись ко мне в комнату и принеси мне мою красную накидку. А потом разыщи моего отца и скажи ему, что я не могу заснуть среди этого шума, а потому переночую у миссис Рок.
Когда черная Хлоя принесла ей теплую накидку, девушка быстро направилась к лесу и вскоре потонула в его мгле, которая лишь местами чередовалась с бликами лунного света. Когда она уже приближалась к опушке, с которой можно было надеяться разглядеть свет в доме Мэри Рок, она вдруг замерла на месте и затаила дыхание.
Опушка была залита волшебным светом луны, и там стояла совершенно открыто человеческая фигура. Испустив радостный крик, Анна кинулась навстречу этому человеку, в котором она без труда узнала Дэвида Рока. Последний уронил свое ружье на траву и, сняв шапку, стал дожидаться Анны, глядя на нее с изумлением.
- Предыдущая
- 13/44
- Следующая
