Свобода и евреи - Шмаков Алексей Семенович - Страница 40

• Предыдущая
• 40/91
• Следующая

Евреев было много в древнем Риме. Они там являлись главными представителями каббалы и сродных с ней — магии, чернокнижия, волшебства или, как тогда говорили, халдейства. Проникая в тайные общества того времени, евреи заражали их всем развратом чувственности и сатанизма Азии.

Говоря об ужасах и нечистоте, которыми в Риме оскверняли себя неверующие, апостол Павел (поcл. к Римлянам, I, 25–27) свидетельствует:

Явления того же рода заражают и масонство, особенно в ложах, исключительно для одного пола. Смешение же обоих полов в других ложах, пятнаемое всяческим мракобесием и пренебрежением к человеческому достоинству, не может, в свою очередь, не вести к разврату.

Пропаганда свободной любви наравне с отрицанием брака и отечества в революционных кружках части нынешней молодёжи, доведённой до презрения к науке, равным образом рисует пред несчастным и обманутым юношеством такой «рай земной», когда в алюминиевых дворцах, среди бесконечных пиршеств и балов «сознательный пролетариат» будет разводить чужих жен и мужей по отдельным кабинетам…

«Секта измаилитов неизменно существует на Востоке, — пишет Клавдий Жанэ…[38] — Здесь есть и тайные общества, сохранившие синкретическое учение равно как допускающие «посвящение» христиан наравне с мусульманами. Многие европейцы в наши дни, удостоившись такого посвящения в своих экскурсиях по Леванту, приобретали затем особое уважение в масонских ложах Европы или Америки столько же ради их высокого ранга, сколько и в виду глубины их противохристианских чувств. Не чужда масонству и еврейская дерзость противоречий. Известно, что мартинизм (так именуемый по имени Сен-Мартена) в действительности основан учителем Мартена евреем Мартинецем Пасквалисом (Пасхалисом), а затем был вдохновляем евреем же Калиостро. Пропагандируя возврат к законам природы, т. е. в сущности к свободной любви и отрицанию требований культурного общежития, мартинизм ради освобождения личности исключает всякую власть, патриотизм и семью, Согласно с этим он принимал важное участие в самом замысле о революции во Франции, а затем разыграл кровавую роль в дни террора. Тесно связанный с иллюминатами и масонами, мартинизм Dei gratia ведёт себя от фантастических каббалистов — Розенкрейцеров, а через них и от Тамплиеров.

Только, памятуя об этом, возможно себе представить, каковы на самом деле христианские мартинисты — наполовину гностики, а наполовину каббалисты.

Тем не менее, официальный орган мартинизма, «l’Initiation», в августе 1899 года, напечатал речь одного из своих коноводов, произнесённую при открытии новой ложи, где, между прочим, значится: «В настоящее время мартинизм разнёс яркий свет христианского иллюминизма по всем странам земного шара. Мы встречаем мартинистов и в Китае. Здесь они ставят себе задачей посвятить в иудео-христианский эзотеризм последних представителей древней цивилизации — Лемурии… Точно также в Центральной Азии мартинисты подают руку помощи бабистам, равно как и всем тем, кто отдаёт тело и душу на борьбу с царством меча, чтобы ускорить торжество правосудия и любви. Наконец, мы имеем счастье поставить верховный совет наш в известность об учреждении в Сан-Франциско первой китайской ложи мартинистов, на которую возлагаются большие надежды, как на связь нашего ордена с обществом «Тунга».

Небезызвестно, однако, что именно тайное сообщество «Гунга» выделяет шайки «Больших Кулаков» в том же самом Китае.

Японские победы в Манчжурии поднимают против европейцев чреватый угрозами, воинственный энтузиазм всех народов Востока — семитов, монголов, желтолицых, равно как и помесей между ними. В своих кровавых сновидениях о недалёком и страшном возмездии белым завоевателям ненависть разноцветных племён одинаково направляется как на того, кто ставит себе целью приобщить их к европейской цивилизации, так и на провозвестников веры Христовой. Дикие, но прозорливые желтолицые Азии смешивают в своей ненависти культуру Европы и Евангелие Христа. И, что всего опаснее, дикари не заблуждаются, потому что наша гражданственность и христианская религия связаны неразрывно.

Установив изложенное, нельзя для полноты картины умолчать и о том, что наравне с иудаизмом масоны впадают в каббалистику цифр, букв и слов. В этом ещё раз наблюдается отражение того всемирно-исторического факта, что жизнь человеческих обществ движется только путём видоизменения пережитков. Отсюда явствует, что и само масонство не есть что-либо новое.

Обоготворение полового инстинкта под видом созидающего и воспринимающего начал вселенной; оскотинивание человеческих масс под предлогом возвеличения «посвящённых» над невеждами; тирания сокровенных владык и варварство деспотизма самих тайных сообществ яко бы во имя свободы; наконец, подлость и зверство преступлений, неизменно отмечают своё шествие на протяжении веков оскорблениями человеческой природы, равно как всех присущих ей упований на высокое и прекрасное.

Мы видим сходные с масонством черты уже в таинствах Изиды и Озириса, в мистицизме Адониса и Астарты, в чародействах Халдео-Сирии, среди фаллического культа Баал Фегора, как и в культе ктеиса, в ритуальной проституции и человеческих жертвоприношениях даже в Карфагене, в Элевзинских таинствах и в ритуале Митры и в вакханалиях Рима, в жестокостях таких последователей азиатского, преимущественно семитического оккультизма, какими являлись не только Гелйога-бал, Нерон или Диоклетиан, но и Адриан и сам Марк Аврелий, в гностицизме и манихейстбе; у измаилитов Египта и у друзов Ливана, у альбигойцев и тамплиеров, у розенкрейцеров и мартинистов, у бабистов и у последователей «Высокой Просеки» (La Haute Vente), y европейских и американских масонов и, наконец, в тайных обществах Китая и Японии.[39]

Ужасающее и нелепое, отвратительное и смешное переплетаясь в оккультизме, дают, между прочим, евреев-зогаристов или франкистов либо низводят кагал в мракобесие над «тридцатью двумя таинственными премудростями», каковыми почитаются двадцать две буквы еврейской азбуки и первые десять чисел.

Что же касается трактата «о десяти сефиротах», или числах отвлечённых, под которыми разумеются самые общие и необходимые формы всего существующего, так сказать, категории вселенной, а также о том, как, принимая всё более материальный характер по мере своего удаления от общего источника, они произошли из Первоначальной Единицы, то «Зогар» учит так:

Проистекая из предвечной субстанции, первый сефирот именуется диадемой. Через него бесконечное освобождается от конечного и становится само собой в наиболее полном сосредоточении своих сил и качеств. Из диадемы одновременно возникают два новых атрибута: разумение — принцип мужской и смышленость — принцип женский. Эти рождают сына — знание, которое, впрочем, не имеет отдельного существования. Эти три первые сефирота образуют неразделённую тройственность, под которой разумеется безусловно единое бытие, вечный разум или творческое слово, равно как и то понимание, какое разум имеет о себе самом. Из смышлености возникают два следующие сефирота — милосердие, или величие, и правосудие, или могущество, объединяемые в третьем атрибуте и в их общем средоточии — красоте, сказанные три сефирота со своей стороны представляют вторую тройственность, равным образом неделимую. Засим проистекает третья тройственность того же характера. Эта, последняя, слагается из славы сак принципа чисел, торжества как принципа действия, и первоосновы сак принципа зарождения. Десятый сефирот, именуемый царственностью, есть верховная гармония, сочетающая все предыдущие сефироты. В свою очередь три упомянутые тройственности отражаются в единой, более возвышенной, тройственности: диадема, или бытие абсолютное; красота, или бытие идеальное и царственность, или видимое бытие в природе. Обладая в этот момент совершенным познанием себя самого, Божество становится «человеком идеальным или божественным». Имя ему Адам Кадмон.

• Предыдущая
• 40/91
• Следующая