Тыквенное семечко - Шипилова Инесса Борисовна - Страница 26

• Предыдущая
• 26/84
• Следующая

— Ну, как, поняла? — спросил он.

Она в ответ кивнула головой и чмокнула его в колючую щеку.

Когда все сели за стол обедать, отец посмотрел на маму и бабушку и торжественно сказал.

— Наша козявка уже умеет определять время по часам!

Мама с бабушкой только рты раскрыли.

Отец подмигнул ей и зачерпнул ложкой суп.

— Сейчас мы ей устроим экзамен. Ну-ка, пойди, погляди сколько времени!

У кикиморки сразу испортилось настроение, она сползла со стула, направляясь в соседнюю комнату, где висели часы. На циферблате маленькая стрелка была около цифры 'два', а большая на 'десяти'. Как это сказать она забыла напрочь. Вот если бы стрелка была на 'двенадцати', то было бы два часа, а если бы на 'шести', то пол второго, это она запомнила. Кикиморка наморщила лоб, пытаясь извлечь из своей памяти нужные фразы, но они растворились без остатка, не оставив в ее голове ровным счетом ничего. Тогда она залезла на стул, сняла со стены часы и подкрутила стрелку на цифру 'двенадцать'.

— Два часа! — деловито сообщила она, возвращаясь в столовую.

Отец тут же бросился в другую комнату и триумфально вынес часы.

— Вот вам и козявка! — он с гордостью посмотрел на дочь, щедро посыпающую в суп соль.

Все эти воспоминания вихрем пронеслись в ее голове, оставив после себя неприятный осадок.

Чтобы хоть как-то себя развлечь, Тюса решила сделать пузырьку-принцессе корону. Она достала из кармана фольгу от конфеты, которой вчера угостил ее Вурзель, и стала мастерить украшение. В этот момент раздался звон колокольчика и заявился этот поваренок.

Кикиморка оглядела его с ног до головы. Парнишка был невысокого росточка, с широким круглым лицом. Нос у него был курносый, небольшие зеленоватые глазки часто моргали, а два передних зуба были такие крупные, что рот у него, похоже, никогда не закрывался. Поварской колпак у него был натянут до самых глаз, и упирался в торчащие уши.

— Простыл что ли? — буркнула Тюса, перебирая пузырьки.

— Ага. И горло еще болит, — он шмыгнул носом, да так громко, будто рядом разорвали кусок полотна.

— Тогда тебе еще полоскание нужно, вон видишь из разных трав, — она показала на бутылки, на которых были картинки с травами. — Да и леденцы хорошо бы, Фабиус их такими вкусными делает… — кикиморка вздохнула и открыла тетрадку. — Ну, что берешь?

— Все. Только кулек дай, — он засопел носом и протянул ей бумажку в двадцать фелдов.

— Видать Вурзель тебе неплохо платит, — заметила кикиморка, подсчитывая сумму.

— Ну да. Я стараюсь, — он разглядывал плакаты с целебными травами.

— А это правда, что ты умеешь, вкусное суфле делать? — спросила Тюса, придвигая ему кулек.

— Из диких яблок? Ага, — он взял кулек и направился к двери. Потом, чуть помешкав, обернулся.

— Меня Башмакус зовут. Но называют все почему-то Сапожком, — он смущенно потер нос.

— Сапожок? А что мне нравится! А я Ге…, а меня Тюсой зовут, — кикиморка доделала корону и торжественно одела ее на пузырек.

— Ух, ты, красиво! Ты так все пузырьки украшать будешь? — Сапожок топтался в дверях, поправляя съехавший колпак.

— Не-е, это мой любимый. Это принцесса Малинесс де Пузыринно. К ней уже два раза сватался вон тот толстяк, — Тюса показала пальцем на небольшую банку из темно-коричневого стекла, с надписью 'пилюли от изжоги'. — Но она ждет своего принца, — кикиморка вздохнула и поставила пузырек на полку.

*** *** ***

Карета, запряженная четверкой лошадей, подъехала прямо к дубу Эйче. Из нее вышла Олесс, придерживая двумя руками тяжелую ткань платья, и побежала вверх по лестнице. Она распахнула дверь библиотеки, увидев там Лемиса и Зака, склонившихся над толстой книгой. Рядом на столе лежал меч Зака, который он аккуратно положил на льняную салфеточку.

— А мы про рыцарей читаем, — важно сказал Зак, глядя на запыхавшуюся сестру.

Лемис встал и подошел к Олесс.

— Ну, что тебе сказала королева? — он внимательно посмотрел ей в глаза.

Олесс загадочно улыбнулась.

— Это нужно не рассказывать, а показывать! — весело сказала она, взяв Лемиса за руку и увлекая вниз по ступеням.

Они быстро пошли по тропинке, ведущей в сторону озера.

— Смотри! — она достала из кармана небольшой медный ключик, на котором была подвешена сосновая шишка. — Это ключ от нашего дерева!

Лемис остановился как вкопанный.

— Ты хочешь сказать…

Олесс засмеялась и крепко обняла его.

— Да. Сейчас будем его смотреть.

Они подошли к высокой сосне, стоявшей у начала центральной тропы. Олесс дотронулась ключом до дерева и в нем тут же появилась массивная светлая дверь с круглой медной ручкой. Они зашли в свой новый дом, пропитанный приятным ароматом хвои. Олесс подошла к окнам и отдернула занавеси из плотной ткани, подняв большое облако пыли. Из темноты вынырнули очертания гостиной, мебель которой была завешена пыльными чехлами.

— Чей это был дом? — спросил Лемис, озираясь вокруг.

— Ничей. Этот дом вырос специально для нас с тобой. У каждого есть дом, который где-то его дожидается, главное — сделать правильный выбор в решающий момент. Так мне сказала королева, — добавила Олесс, проведя пальцем по пыльным лестничным перилам. Она подхватила руками подол платья и стала подниматься по деревянной винтовой лестнице, жестом пригласив Лемиса следовать за ней. Они попали в просторный холл, в стене которого белели три двери с витражными стеклами. Лемис открыл первую и в изумлении замер.

— Книги! Вот это да!

Все стены комнаты были в высоких стеллажах, заставленных до верху книгами в кожаных переплетах. Лемис обнял стеллаж руками и замер, ощущая себя таким счастливым, каким еще никогда за всю жизнь не был.

— Но самое главное в этом доме не библиотека, — загадочным голосом сказала Олесс, — а — подвал! — она накрутила на палец прядь волос, не спуская глаз с Лемиса.

Подвал? Что же в этом особенного, в долине в каждом холме огромный подвал, где холмовики хранят свои запасы. Видимо мысли Лемиса легко читались на его лице.

— Понимаешь, у древесников в каждом дереве подвал заколочен, — стала объяснять Олесс, — а в этой сосне — он открыт! — она явно ждала от него какой-то особенной реакции.

— Ну, — он поставил на полку толстую книгу и взял ее за руки, — давай спустимся и посмотрим на этот особенный подвал, единственный на весь лес.

— Нет, — Олесс покачала головой, — королева сказала, чтобы ты туда спустился первый. И еще она говорила про то, чтобы мы с тобой никому не говорили об этой незаколоченной двери. И пускать туда никого нельзя, — добавила она серьезно. — Иди, — она подтолкнула Лемиса к лестнице.

Тот стал спускаться вниз, раздумывая про себя, что, пожалуй, эти древесники немного странные. Такую важность из какого-то подвала сделать! Он подошел к небольшой низкой двери, с круглым медным кольцом вместо ручки. Лемис зажег керосиновую лампу, стоявшую неподалеку, и, взяв в руки прохладное кольцо, потянул дверь на себя. Он увидел множество ступеней, уходящих далеко вниз.

— Ух ты, глубокий какой! — с уважением подумал парень, пытаясь представить сколько же пришлось копать земли. Ступени уходили все глубже и глубже, закручиваясь по спирали, свет лампы мягко скользил по беленым стенам и низкому потолку, до которого можно было легко достать рукой. Наконец ступени кончились, и он остановился перед дверью из какого-то непонятного металла, на которой был нарисован затейливый узор.

Лемис, не раздумывая, толкнул дверь рукой и зажмурился от яркого света.

За дверью открывался великолепный вид на долину, залитую золотыми солнечными лучами, был слышен шум воды — где-то рядом протекала речка. Лемис шагнул на землю, покрытую зеленой травой, и почувствовал, как ласковый ветер взъерошил ему волосы. Струи горячего воздуха пробежали по его телу приятным теплом.

— Вот так подвал, да тут жарища как в разгар лета! — он задрал голову вверх, разглядывая кучевые облака, медленно ползущие по небу. Недалеко он заметил фруктовые деревья в буйной зелени. Все они были усыпаны плодами.

• Предыдущая
• 26/84
• Следующая