Плоть и кровь - Келлерман Джонатан - Страница 46

• Предыдущая
• 46/93
• Следующая

Когда Дьюк выпустил пилотный номер журнала, фотографиями обнаженной груди, вытянутых для поцелуя губ и податливых бедер было трудно кого-либо удивить. Календари с красотками к тому времени уже давно являлись непременными атрибутами любой автозаправки, а "иллюстрированные издания" занимали стабильную нишу на рынке с тех пор, как изобрели фотоаппарат. Однако все это продавалось "из-под прилавка", покупалось ребятами в длинных плащах и с опущенными полями фетровой шляпы, потому что секс – это грязь и не соответствует американской традиции. Революция Марка Энтони Дьюка заключалась в том, что он придал подобному бизнесу внешний лоск и респектабельность. Сейчас почтенный отец семейства может купить сексуальный журнал в киоске на углу, и его сочтут скорее "классным парнем", чем "грязным извращенцем".

Подмигивающий ловелас на логотипе и молоденькие модели с великолепной грудью сделали свое дело. Журнал "Дьюк" стал главной силой в разрушении барьеров сексуальной цензуры. Не обошлось и без судебных тяжб. При этом победы в суде обернулись для Дьюка в конечном счете проигрышами на рынке, так как такие знаковые решения позволили другим, более похабным изданиям приобрести легитимность. В наши дни, в мире, где жесткое порно стало основным источником дохода для видеопрокатов, чувственные фотографии в "Дьюке" выглядят почти старомодными. Если сейчас Тони Дьюк и появлялся на страницах прессы, то лишь в сообщениях о том, что он основал очередной фонд для очередных благотворительных нужд.

Информацию о биографии Тони я почерпнул из газет. Мальчик с калифорнийской фермы, затем полуголодный продавец из книжного магазина, потом неудачливый сценарист в Голливуде, автор нескольких уже забытых фантастических романов стал в итоге главой процветающего издательства, которое принесло ему двадцать акров земли на побережье и такие игрушки, о которых его читатели могут только мечтать. Но газеты печатали лишь то, что им преподносили. Кроме того, Дьюк наверняка платил толпе журналистов.

Ему, должно быть, сейчас около семидесяти.

Очень зрелый мужчина.

Насколько я знал, Дьюк никогда не был замешан ни в каком скандале, связанном с насилием. Наоборот, о нем ходила слава как об истинном ценителе женщин. Как-то я застал конец телевизионного интервью с ним – биографический очерк на канале, который наивно считал себя независимым. Дьюк казался все еще бойким и жизнерадостным, только слегка похудевшим. Маленький, узкоплечий, загорелый, с козлиной бородкой, он напоминал скорее эльфа, а не мужчину. Однако легко поддерживал беседу, и, кроме того, его карие глаза казались дружелюбными. Дьюк мог сойти за эксцентричного, но любимого дядюшку, который отдыхал на побережье от последней прогулки по locales exotiques[20] и теперь сыпал неприличными анекдотами и непристойными шутками, давая понять, что однажды, может быть, возьмет вас с собой.

Глядя, как жарятся на сковородке отбивные, я продолжал размышлять о Марке Энтони Дьюке, Лорен Тиг и Шоне Игер.

Несколько лет назад, когда наш дом перестраивали, мы с Робин снимали домик на пляже в западном Малибу. В то время я проезжал мимо виллы Дьюка сотни раз, никогда не задумываясь, что скрывается за высокими стенами ограды. Я только смутно припоминаю буйную растительность вдоль забора: пальмы и сосны, плющ, герани, каучуковые деревья. И ворота, в которые сегодня въехала Гретхен Штенгель.

Тони Дьюк сколотил себе состояние, разрушая барьеры, но после этого предпочитал прятаться за оградой виллы. Майло прав: если Дьюк действительно замешан, то перед нами совершенно новая игра. С более жесткими правилами.

Я нарезал салат, сделал чай со льдом, сервировал стол, при помощи бифштекса уговорил Спайка выйти на улицу и закрыл дверцу, через которую он залезал в дом. Робин приехала как раз в тот момент, когда я закончил приготовления. Бледная и уставшая, с растрепанной прической, она все равно оставалась красивой женщиной, и я почему-то спросил себя: был бы Тони Дьюк того же мнения?

– Ты все великолепно устроил, – сказала Робин, пока мыла руки, и легко чмокнула меня в шею.

Я обнял ее, поцеловал в губы, погладил спину, тихонько пропустил ее кудри сквозь пальцы – аккуратно, чтобы не дернуть. Те мурлыкающие звуки, которые она издавала, и то, как прижалась ко мне, подсказывали, что я на правильном пути. Я же, в свою очередь, изо всех сил старался отогнать от себя мысли об убитых людях.

Робин нашла бутылку каберне, о которой я совершенно забыл, и пока мы ели и пили, мой аппетит вернулся. Мы вместе помыли посуду и пошли прогуляться без Спайка, держась за руки и не произнося почти ни слова. Ночь выдалась довольно прохладной, изо рта шел пар, и ветер сдул городской смог. Зима, хоть и в калифорнийском стиле, все-таки подступала. Надо осмотреть завтра сад, может, необходимо подрезать розы и почистить пруд. В общем, делать хоть что-то, снова быть полезным.

Когда мы вернулись, я удостоился еще одного поцелуя в шею и усталого взгляда. Робин отправилась в кровать со стопкой журналов, я же пошел в кабинет и включил компьютер.

Имя Марка Энтони Дьюка упоминалось в шестнадцати ссылках, в основном в газетных статьях и на официальном сайте журнала "Дьюк", украшенном ухмыляющимися портретами владельца и архивом из маленьких фотографий "Угощений месяца", которые при желании можно было увеличить, кликнув мышкой.

Я немного почитал. Единственным новым для меня фактом было то, что два года назад Тони Дьюк перешел в "ультрасвободный режим работы", то есть передал все функции управления "Дьюк энтерпрайзес" дочери Аните. Здесь же приводилась фотография Тони в ярко-синем халате, с гордостью позирующего с привлекательной брюнеткой тридцати лет, одетой в открытое черное вечернее платье. Анита Дьюк оказалась выше отца на несколько дюймов, обладала хорошей фигурой и гладкими загорелыми плечами. Впрочем, вялая улыбка, открывающая ровные белые зубы, никак не относилась к разряду счастливых. Аниту описывали как "специалиста по инвестициям с дипломом Колумбийского университета и десятилетним опытом работы на Уолл-стрит". "У "Дьюк энтерпрайзес" впереди годы рыночного роста и благополучия, – предсказывала она. – Скоро мы полным ходом отправимся в киберпространство".

Я поискал что-нибудь менее одобрительное и нашел сайт организации, называющей себя "Пояс Библии", которая окрестила Дьюка "орудием сатаны". Потом наткнулся на несколько хвалебных гимнов от поклонников журнала. Из них я узнал, что Тони овдовел двадцать лет назад и оставался холостым все это время, пока не женился четыре года назад на бывшей модели "Угощения" Сильване Спринг ("девушка, которая приручила Тони") и стал счастливым отцом двоих детей.

Правда, "приручился" он ненадолго. Дьюк и Сильвана "мирно разошлись" в прошлом году. Было доказано, что отец детей действительно Тони. ("Завидуйте, поглотители "Виагры"", – восхищался автор статьи.) "Красавица Сильвана и отпрыски все еще живут в домике для гостей на великолепной вилле Тони Дьюка в Малибу! Этот парень суперщедрый и такой классный!" – не унимался автор.

Потом шли страницы отсканированных комиксов и фотографий. Думаю, Дьюк закрыл глаза на это нарушение авторских прав. Накрашенные лица, напудренные ягодицы, аккуратно подстриженные волосы на лобке. И женские груди. Персикового цвета и с розовыми сосками, все одинаково пышные и круглые. В общем, такой формы, какую природа не могла создать своими силами.

Я отключил Интернет и вернулся в спальню. В окно веяло ночной прохладой, и Робин надела фланелевую ночную рубашку, глухо застегнутую на все пуговицы.

– Я как раз собиралась идти за тобой, – сказала она. – Хочешь спать? У меня глаза слипаются.

• Предыдущая
• 46/93
• Следующая