Рунная магия - Харрис Джоанн - Страница 3

• Предыдущая
• 3/95
• Следующая

Сердце Мэдди забилось чуть быстрее. За все эти годы ей ни разу не выпало подобной возможности — увидеть одного из фейри так близко, поговорить с ним и услышать ответ.

Она попыталась вспомнить то немногое, что знала о добром народце из-под холма Красной Лошади. Забавные существа, скорее шаловливые, чем злобные, любители хорошо выпить и красиво поесть. И что-то еще задержалось в уголках памяти. Рассказ Одноглазого, быть может? Или какой-нибудь ловкий трюк, какой-нибудь заговор, который поможет ей справиться с существом?

Мэдди оставила свечу на крышке бочонка и подошла посмотреть, кто прячется в углу.

— Я знаю, ты здесь, — тихо прошептала она.

Гоблин — если это был гоблин, а не просто крыса — промолчал.

— Выходи, — продолжала Мэдди. — Я тебя не трону.

Никто не пошевелился, разве только пласты теней, потревоженные пламенем свечи. Мэдди вздохнула, словно от разочарования, и посмотрела в другую сторону.

В тенях что-то таилось; она видела это уголком глаза.

Девочка застыла, она стояла, явно погруженная в раздумья. В темноте кто-то начал красться между бочками, очень тихо.

Мэдди по-прежнему не двигалась. Только ее левая рука пошевелилась, пальцы сложились в привычную фигуру, Беркану, руну разоблачения.

Если это крыса, Беркана ей покажет!

Но это была не крыса. Дымка — всего лишь дымка — золота фейри мерцала в кольце большого и указательного пальцев.

Мэдди бросилась вперед. И очень вовремя. Существо тотчас принялось бороться. Хотя Мэдди его не видела, она совершенно определенно чувствовала, как оно вертится и брыкается в ее руках, стараясь укусить. Затем, поскольку девочка продолжала крепко держать его, существо в конце концов обмякло, тень слетела с него, и Мэдди ясно его увидела.

Оно — он — был немногим больше лиса, с ловкими ручками и опасными зубками. Большую часть тела покрывали доспехи — металлические бляшки, кожаные ремни, половинка кольчуги, для подгонки грубо обрезанная снизу. С коричневого длинноусого лица пронзительным, нечеловеческим золотом светились глаза.

Он дважды моргнул, глядя на Мэдди. Затем без всякого предупреждения пулей метнулся между ее ног.

Он мог даже спастись — он был быстр, как ласка, — но Мэдди это предвидела и пальцами послала вслед Иса, Ледяную, приморозив гоблина к месту.

Он рвался и извивался, но ступни его крепко сцепились с землей.

Гоблин выплюнул из-за заостренных зубов блуждающий огонек, но Мэдди по-прежнему его не отпускала.

Гоблин выругался на множестве языков, в том числе животных и фейри, и в заключение вылил ведро грязи на семью Мэдди — и ей пришлось признать, что по большей части его слова были правдой.

Наконец он перестал бороться и сердито уселся на пол.

— Ну и чего тебе надо? — спросил он.

— Как насчет… трех желаний? — с надеждой произнесла Мэдди.

— Забудь, — усмехнулся гоблин, — Что за историй ты наслушалась?

Мэдди была разочарована. Во многих сказках, которые она собирала последние несколько лет, кто-нибудь получал от фейри исполнение трех желаний, и ее довольно сильно расстроило, что это оказалось всего лишь выдумкой. И все же были другие истории, которые, по мнению девочки, могли содержать более практичные истины. Глаза Мэдди загорелись, когда она вспомнила то, что таилось в ее подсознании с тех пор, как она впервые услышала подозрительные звуки из-за бочки.

— Чего уж тут, можешь не спешить, — заметил гоблин, ковыряясь в зубах.

— Ш-ш-ш, — шикнула Мэдди. — Я думаю.

Гоблин зевнул. Он приобрел довольно нахальный вид, яркие золотые глаза светились лукавством.

— Не знаешь, что со мной делать, а? — спросил он. — Имей в виду, за меня отомстят, если я не вернусь домой.

— Отомстят? И кто же?

— Капитан, конечно, — ответил гоблин. — Боги, тебя что, в шкафу воспитали? А теперь ты меня отпустишь, хорошая девочка, и тогда никаких претензий, никто не зовет Капитана.

Мэдди улыбнулась, но промолчала.

— Кончай волынку, — продолжал гоблин. Похоже, ему стало не по себе. — Что толку держать меня тут? Все равно я ничего не могу тебе дать.

— Ну почему же, — возразила Мэдди, усевшись на пол и скрестив ноги. — Ты можешь назвать свое имя.

Гоблин молча уставился на нее широко распахнутыми глазами.

— «Кого назвал, того связал» — разве не так говорится в пословице?

Это была старая история, Одноглазый рассказал ее несколько лет назад, и Мэдди почти забыла ее в горячке момента. В начале первого года каждому существу, камню и растению дается тайное имя, которое подчиняет своего носителя воле любого, кому оно станет известно.

Мать Фригг знала истинные имена и использовала их, чтобы заставить все живое молить о возвращении ее мертвого сына. Но Локи, у которого было много имен, не был связан обещанием, и Бальдру Справедливому, богу Весны, пришлось остаться в Мире мертвых, царстве Хель, до Конца Света.

— Мое имя? — наконец переспросил гоблин.

Мэдди кивнула.

— Какое имя? Зови меня Опохмелиться-бы, или Кувшинчик-виски, или Пьяный-вдрабадан. Мне без разницы.

— Твое истинное имя, — уточнила Мэдди и снова нарисовала руны Наудр, Связующую, и Иса, чтобы укрепить лед.

Гоблин извивался, но вырваться не мог.

— Да на кой оно тебе вообще? — поинтересовался он. — И откуда ты, черт побери, столько об этом знаешь?

— Ну же, говори, — потребовала Мэдди.

— Ты никогда не сможешь произнести его, — юлил гоблин.

— Все равно скажи.

— Не скажу! Отпусти меня!

— Отпущу, — пообещала Мэдди, — как только ты мне его скажешь. А не то открою дверь погреба, и пусть солнце вершит свое черное дело.

Гоблин побледнел, ведь солнечный свет смертелен для доброго народца.

— Неужели вы это сделаете, госпожа? — заскулил он.

— Следи за мной, — ответила Мэдди, встала и направилась к люку (в тот момент закрытому), через который доставляли бочки с элем.

— Не надо! — заверещал гоблин.

— Имя, — настойчиво повторила она, положив руку на задвижку.

Гоблин забился еще сильнее, но руны Мэдди по-прежнему крепко держали его.

— Он тебя достанет! — визжал гоблин. — Капитан тебя достанет, и тогда ты пожалеешь!

— Последний шанс, — сообщила Мэдди и потянула задвижку.

Тонкий солнечный лучик упал на пол погреба всего в нескольких дюймах от лапы гоблина.

— Закрой, закрой! — завопил он.

Мэдди терпеливо ждала.

— Ну ладно! Ладно! Мое имя… — Гоблин протараторил что-то на своем языке, так быстро, словно насыпал в тыкву камешков и потряс. — А теперь закрой, закрой! — крикнул он и извернулся, чтобы оказаться как можно дальше от конца луча.

Мэдди захлопнула люк, и гоблин вздохнул с облегчением.

— Какая мерзость, — произнес он. — Такая хорошая девочка не должна вести себя так мерзко. — Он с укором смотрел на Мэдди. — Кстати, а зачем тебе мое имя?

Но Мэдди пыталась вспомнить слово, которое выпалил гоблин.

Сморкаться? Нет, не то.

Сна-ракки? Нет, и это тоже не то.

Сма-рики? Она нахмурилась в поисках верной интонации, зная, что гоблин постарается отвлечь ее, зная, что заговор не сработает, если она не сможет произнести имя точно.

— Сма…

— Зови меня Смачкин, зови меня Смажа, — принялся болтать гоблин, стараясь перебить заговор Мэдди своим. — Зови меня Скорпик, Склизик и Слизень. Зови меня Скользик, зови меня Скоро…

— Тихо! — прикрикнула Мэдди.

Слово вертелось на кончике ее языка.

— Ну так скажи его.

— Скажу.

Если бы только существо перестало болтать…

— Забыла! — В голосе гоблина звенел триумф. — Забыла, забыла, забыла!

Мэдди чувствовала, что теряет концентрацию. Слишком много приходилось делать одновременно; она не могла надеяться удержать гоблина в повиновении и вспомнить заговор, который подчинит его ее воле. Наудр и Иса вот-вот падут. Гоблин почти вытащил одну ногу и, злобно хлопая глазами, старался освободить и другую.

Сейчас или никогда. Забросив руны, Мэдди обратила всю волю на то, чтобы произнести истинное имя существа.

• Предыдущая
• 3/95
• Следующая