Сумасшедший отпуск - Форш Татьяна Алексеевна - Страница 30

• Предыдущая
• 30/65
• Следующая

– Ну спокойной ночи? – Лиза театрально пожала руки мужчинам. – Спасибо за этот удивительно насыщенный день.

– Спокойной ночи. – Петя улыбнулся ей и посмотрел на меня. – До завтра?

– До завтра. – Я выдержала его взгляд.

– Что? Нас завтра ожидает еще одно такое же путешествие? – Сестру явно что-то смущало, и от этого она начинала цепляться к словам. – Я не переживу! Куда на этот раз отправимся? На лежбище инопланетян?

– Лиз! Сочетание слов «до завтра» всего лишь дань вежливости, и ты это прекрасно поняла! – Смерив ее выразительным взглядом, я повернулась к Гришке: – Спасибо за этот день, Гриш. Иди домой.

Он кивнул. И остался стоять на месте. Может, хочет с Лизой поговорить?

Я еще раз прощально махнула рукой Петру и, нащупав крючок, скользнула за калитку. Мне на удивление, вслед за мной во двор проворно юркнула и Лиза.

Хотя чему тут удивляться? Стесняется оставаться с парнем наедине. Пройдет. Лет через десять.

– Девчонки?

Из хозяйского окна послышался встревоженный голос Ольги.

– А я с ног сбилась! Даже участкового на уши подняла! Говорю, ищи, где хочешь, а найди мне моих квартиранток!

Нет, все-таки душевная она у нас. Кто мы ей? Никто! А вот поди ж ты, переживает!

– Под ливень попали? – Она высунулась из окна и принялась командовать: – Немедленно идите в баню! Там еще вода горячая. Потом на кухне салатиком да кашкой поужинайте. Все еще теплое. Вас дожидается!

Мы с Лизкой переглянулись.

Как приятно возвращаться. Особенно туда, где тебя ждут.

Лиза

Я до последнего не верила, что этот день закончился, пока чистая и сытая не улеглась на диване под боком у сестры. Но сон бежал, едва я закрывала глаза, и в темноте перед моим взором представал сосед.

Вернее, не так. Я его даже не видела – лицо оставалось размытым пятном. Я его чувствовала. Его мышцы под дешевой рубашкой, горький запах одеколона, свежесть дыхания.

Глаза открылись сами собой.

Там в лесу, когда он первый раз меня… гм… поцеловал (хотя поцелуем это назвать было сложно), как он мне был отвратителен со своим тошнотным запахом застарелой бражки и перегара. К тому же он влил пару стаканов самогонки у лесника. Неужели за день все выветрилось? Странно. И глаза!

От неожиданной мысли я села.

– Ты чего не спишь, Лиз? – Галина обернулась.

– Послушай, – затормошила я ее в ответ, – может быть такое, что вроде бы ты знаком с человеком – и в то же время его не знаешь? Вот, к примеру, думаешь, что у него серые глаза, а на самом деле – зеленые!

– Ты о чем? – Сестра охотно перевернулась на бок и внимательно подперла щеку кулаком. Та-а-ак. Видать, не я одна бессонницей мучаюсь!

– Ну вот у Гришки. Я думала, что у него серые глаза, а только сейчас поняла, что зеленые.

– Мутные они у него! И, кстати, дорогая, давно хотела предупредить – не увлекайся им. Зачем тебе нужен бесперспективный алкоголик-любитель? К тому же – мы через неделю уедем.

Я помолчала, прислушиваясь к себе, рассматривая любопытный глаз заглядывающей в окно луны.

Не хочу уезжать… Вот это номер! Неужели из-за Гришки?

Перед глазами вновь, как назло, появилось лицо соседа с хитро прищуренными белесыми глазами.

Не-э-эт! Мне это чудо до лампочки!

Я подержалась за голову. Так! Поздравляю! Обнюхалась свежего воздуха! Раздвоение личности началось!

– Плюнь на него и наслаждайся отдыхом, – сделала вывод сестренка. И словно невзначай произнесла: – Я завтра еду в город. Пожалуйста, никуда не уходи из дома. Хорошо? Вечером я вернусь.

– В город? Зачем?

Она посмотрела мне в глаза и равнодушно дернула плечом.

– Петр позвал.

– Зачем?

Нет, на Петра я не злилась, и, в отличие от местных алкашей, он меня не раздражал. Более того, он мне даже стал нравиться, но представить вместе его и Галку – я не могла.

– Свидание? – Я внимательно прищурилась.

– Лиз, какое свидание? Он собрался в город по делам, а я заскочу в офис. Вечером он меня заберет, и мы приедем. И, кстати, джип не беру, чтобы ты не подумала, будто я тебя здесь бросила.

– Угу. И что мне здесь одной делать? – Я шумно вздохнула и улеглась. Разве что с Гришкой за грибами напроситься?

От такой мысли я даже поморщилась. Невероятно, как быстро проходит навеянное им очарование! Наверняка виной всему сегодняшний день. Просто вместе оказались в экстремальных условиях, вот и накатило.

Я закрыла глаза и улыбнулась – а он неплохо целуется.

Кто – он?

Лиза

Утро ворвалось в мою жизнь вместе с разноголосым хором местных петухов и диким воплем Галины:

– Нет! Просто невероятно! Непостижимо! Отстань от меня! Э-э-э, как это… сгинь!!!

Слетев с дивана, я, как была в спортивном костюме, бросилась на кухню.

Картина, открывшаяся мне, заставила меня остолбенеть и едва не сложиться пополам от хохота.

В углу, возле печки, вооружившись сковородой, держала оборону Галина, а на столе, устроившись в котелке с гречневой кашей, восседал Хряп и, используя ложку вместо катапульты, метал в сестру комья каши. Иногда Галка даже умудрялась отбить особо крупные комки, украшая стены кухни довольно замысловатым узором.

Заметив меня, домовой прекратил свое интеллектуальное занятие и расплылся в улыбке:

– Здорово, кикимора болотная!

– Чего? – От такого приветствия смеяться мне расхотелось. Я покрутила пальцем у виска: – Совсем уже?

– Нет, Лиз, я пока не совсем! – Получив долгожданную передышку, сестра подбоченилась. – И поэтому я сегодня не пойду к своему психотерапевту с жалобами на сумасшедшие блины и сбесившуюся кашу!

– Какие еще блины? – Я внимательно оглядела стол, но, кроме каши, рассыпанной повсюду, нарезанного хлеба и крынки молока, больше ничего не увидела.

– Да это я вчера утром наш план воплощал! – Домовой смущенно поколупал пальцем облупленный край казанка.

– О-о-о, – словно в подтверждение его слов простонала Галина, – ты же ничего не знаешь? Ну так слушай! Вчера, когда ты сбежала, а я, ничего не зная о твоем побеге, решила позвать тебя к завтраку, на кухне один блин шмякнулся в сметану…

– Ну и что? – обиделся Хряп. – А я, может, без сметанки не люблю?

– …и стал исчезать! Да с такой скоростью, словно его пылесос засасывал!

– А вот и неправда! – подбоченился домовой. – Что я, приличий не знаю? Кушал очень воспитанно и скромно!

– И тут, представь, весь уляпанный в сметане блин делает сальто в воздухе и плывет ко мне!!! – Выловив из взлохмаченных волос крупинки каши, она со злостью бросила сковороду на печь и под раздавшийся грохот заявила: – Я, Лиз, не ку-ку! И я объявляю войну тому, кто решил со мной пошутить!

– Ха! Интересно, и что ты мне сделаешь, женщина? – Хряп снова взялся за ложку, стараясь зачерпнуть побольше каши, но Галка среагировала первой. Заметив странное поведение посуды, она подскочила к столу и, схватив крынку, ловко перевернула ее над ложкой. Молочный водопад скрыл домового, а когда закончился, Галка вытаращилась на белоснежно-мокрого Хряпа и бросилась ко мне.

– Лиза, что это? Кто это?

И вот тут-то я ощутила превосходство над моей старшей, мудрой, многоопытной сестрой.

– Всего лишь домовой, Галь.

– До… домовой?! Но их не существует!!!

– Значит, это твоя начинающаяся шизофрения!

– Нет уж! Из домовых и шизофрении я лучше выберу домовых!

Мы переглянулись, и Галина, как-то скорбно выдохнув, махнула рукой и снова покосилась на вновь получившего возможность выражать свои мысли домового.

– …мать, через… да в… качель… Вот ведь… а она… …!

Встряхнувшись, как мокрый кот, он ловко спрыгнул на стол и, скатившись по скатерти на пол, исчез.

На улице тихо хлопнула калитка, и по гравию прошуршали шаги нашей хозяйки.

Оглядев облепленные кашей стены, залитую молоком скатерть и опрокинутую крынку, мы бросились к столу и, усевшись на табуреты, придвинули к себе тарелки.

• Предыдущая
• 30/65
• Следующая