Аристос - Роговская Наталия Феликсовна - Страница 41

• Предыдущая
• 41/53
• Следующая

102. Официальное же отношение, разумеется, в корне нереалистично; только в немногих, лежащих на периферии, областях (таких как проституция или аборты) официальное мнение может быть насильно претворено в жизнь; и если дети знают, что бОльшая часть сада, где растут аппетитные сочные яблоки, расположена так, что хозяину их не поймать, сколько бы он им ни грозил, соблазн воровать яблоки становится у них от этого только сильнее. Да и вообще, здесь мы имеем дело с детьми, которые перво-наперво затеют спор, кому по праву принадлежит этот сад. Отсюда можно заключить, что противники сексуальной свободы в действительности принадлежат к числу ее главных пропагандистов.

103. Результатом этой двусмысленной ситуации стал апофеоз противозаконных сексуальных отношений — противозаконных по меркам официальной общественной морали. Отношения такого рода сыздавна именуются любовной связью — «любовной», заметьте, то есть предполагающей именно тот компонент, отсутствие которого так беспокоит современных пуритан. Правда, сейчас больше в ходу интимные связи, чем сердечные привязанности.

104. Чем чреваты внебрачные связи, всем хорошо известно. Свободная любовь мало способствует любви настоящей. Эмоциональная нестабильность, толкнувшая вас в чью-то постель, вряд ли сменится эмоциональной стабильностью, которая понадобится вам для того, чтобы из этой постели выбраться. Всё больше страдающих венерическими заболеваниями. Всё больше страдающих неврозами. Больше разбитых семей, больше ни в чем не повинных детей, которые страдают от этого и которые, в свою очередь, порождают новые страдания. И вот за этими-то непобедимыми чудищами, дремучими лесами, коварными трясинами, потемками души маняще сияет Святой Грааль — счастливая, ничем не омраченная любовная связь. С другой стороны, во многих яростных разоблачениях любовной связи явственно различим душок патологической неприязни к сексуальному удовольствию; и какой-нибудь беспристрастный судья, весьма вероятно, счел бы, что в такого рода «нравственности» предвзятости не меньше, чем в гипотетическом «скотстве», с которым она отчаянно борется.

105. Сексуальное влечение и сексуальный акт сами по себе невинны — ни моральны, ни аморальны по своей сути. Секс как все великие силы: просто сила и всё. Мы можем считать моральным или аморальным то или иное проявление или ситуацию, в которой реализуется эта сила, — но не саму силу.

106. Коитус, даже в самом своем животном обличье, — наилучшая ритуализация природы целого, природы реальности. Тайна его отчасти в том, что ритуал этот совершают (за исключением тех случаев, которые, по нынешним меркам, относятся к разряду извращений) один на один, и постигают один на один, и наслаждаются им тоже один на один. Удовольствие частично именно в том, что тут открывается простор бесконечному разнообразию, как физическому, так и эмоциональному; разнообразию, где взаимодействуют такие составляющие, как партнер, место, настроение, манера, время. В общем, проблему можно свести к следующему. Как обществу найти оптимальное решение — как позволить индивиду на собственном опыте познать эту сокровенную тайну и испытать разнообразие удовольствия, но чтобы при этом не нанести урон самому обществу?

107. Главный социологический аргумент против интимных плотских связей состоит в том, что они навсегда прививают вкус к беспорядочной сексуальной жизни и, следовательно, потворствуют супружеской неверности. И по-видимому, это ближе к истине, чем контраргумент: что такие связи помогают сделать окончательный выбор мужа или жены и повышают вероятность удачного брака. Это еще, допустим, может быть верно, если у молодых людей было достаточно времени, возможностей и эмоциональной сдержанности для широкого диапазона связей до брака; но таких среди молодых немного. Гораздо чаще связи, в которые вступают молодые люди, психологически еще незрелые и подражающие модному поветрию, приводят к бракам-катастрофам или к затяжному совместному мучению.

108. Во всяком случае, не меньшее, если не большее зло, чем сама внебрачная связь» представляет собой ситуация, при которой такая связь, окруженная манящей аурой аморальности и передового свободомыслия, выступает неким «удачным» прибежищем, неким способом уйти от разностороннего давления общества, некой компенсацией за то, что в конце концов придется умереть, — то есть выступает всем тем, чем она отчасти и является, но чем по сути быть не должна. Поскольку в эпоху, когда такие отношения все еще идут вразрез с официальным законом, какими бы безобидными помыслами и удовольствиями они ни сопровождались, ясно, что они неизбежно вступают в конфликт со всеми теми представлениями о недопустимом, с точки зрения образа мыслей и совести (то есть с тем коллективным суперэго), — которые внедрены в наше сознание обществом.

109. Подростки и предвзрослые в массе своей, естественно, оказываются сбитыми с толку двумя имитирующими друг друга внутренними побуждениями: тягой к приобретению сексуального опыта (само по себе это часть еще более глубинного стремления к случайному и авантюрному) и тягой к любви в форме существующего в обществе института брака (само по себе это часть тяги к определенности и защищенности). Молодым людям оказывается непросто провести между ними грань; порой то, что начинается как одно, уже через несколько мгновений может превратиться в другое. Желание поцеловать оборачивается желанием жить вместе до конца дней, а желание пожениться оборачивается краткой вспышкой томления по другому телу.

110. Гораздо больше, чем сейчас, сексуальное образование подростков должно быть направлено на то, чтобы обучить их этиологии любви; это никак не менее важно, чем знать физиологию коитуса.

111. Широко бытует мнение, что любовь и секс несовместимы. Что если у вас за плечами внушительный сексуальный опыт, то любить вы уже неспособны (Дон Жуан); и что если вы любите (поддерживаете постоянные отношения вроде брачного союза), то рано или поздно вы перестанете получать радость от секса. Это мнение находит опору в привычке смотреть на брак как на только лишь санкционированный секс, а совсем не как на средство утверждения любви. Если вы накладываете строжайший запрет на добрачную любовную связь, вам не следует ждать, что у молодых людей выработается правильное понимание брака — понимание того, чем по идее должен быть брак: реализацией намерения любить, а не желания наслаждаться коитусом на законных основаниях.

112. Прелесть незаконного сексуального опыта иногда только наполовину в том, что он сексуальный, а в остальном именно в том, что он незаконный. Когда Мольн вновь обрел наконец свое domaine perdu, domaine sans nom[17], когда наконец вновь повстречал таинственную Ивонну де Гале — что же он сделал? Убежал куда глаза глядят после первой брачной ночи.

113. Когда индивида со всех сторон одолевают силы антииндивидуальности; немо; ощущение, что смерть абсолютна; дегуманизирующие процессы массового производства и производства массы, — любовная связь предстает не только как способ укрыться в очарованном саду эго, но и как квазигероический жест, продиктованный духом гордой непокорности.

114. Точно так же, как индивид пользуется искусством, чтобы дать выход внутреннему протесту против каких-то перекосов в общественном устройстве, он пользуется и любовной связью. Это как взять и прогулять опостылевшую школу, сбежать на денек от ее убийственной скуки порезвиться на приволье. Все современное массовое искусство на этом и строится. Вслушайтесь в слова поп-музыки. Сравните сексуальную привлекательность такого персонажа, как Джеймс Бонд, и таких, как Мегрэ и Шерлок Холмс.

• Предыдущая
• 41/53
• Следующая