Лорд-Чародей - Уотт-Эванс Лоуренс - Страница 65

Они двинулись вперед и через несколько минут борьбы со стихией Крушила задал себе вопрос: как они увидят убежище, даже оказавшись поблизости? Дождь по-прежнему лил без устали и, как ему казалось, сделался даже сильнее. Ветер все так же хлестал в лицо, заставляя держать голову как можно ниже.

Еще через несколько минут Крушила перестал задавать себе вопросы и полностью сосредоточился на том, чтобы переставлять ноги, вытягивая их при каждом шаге из скрытого водой слоя грязи, переставляя вперед и снова погружая в ледяную жижу, при этом стараясь не поскользнуться.

Утешало то, что тропа была приподнята над уровнем земли. Будь она чуть ниже, вода наверняка доходила бы до колен. А воды изливалось с небес какое-то совершенно невообразимое количество. Крушила и в самом страшном кошмаре не мог бы представить себе ливень такой силы. Все посевы в округе наверняка смыты водой. Поля превратились в болота, отводные канавы — в полноводные реки. На то, чтобы почва просохла, потребуется несколько недель. Под ударами ветра плоды в садах попадали на землю, а может, не только плоды, но и ветви.

О чем думал Лорд-Чародей, спуская с цепи такие стихии? Избранные уже идут к нему, чтобы отомстить за преступления, а подобный ураган восстановит против него и весь Совет Бессмертных.

Лорд-Чародей — бич всех вставших на путь зла чародеев, сам ступил на этот путь. Он безответственно пользуется магией, чиня зло невинным людям.

Если, конечно, этот ураган вызвал Лорд-Чародей. Может, это сделали другие маги…

Но нет. Лорд-Чародей управляет погодой во благо Барокана. Такой ураган не может быть природным явлением, и вряд ли отыщется маг, обладающий подобным могуществом.

Кто-то прикоснулся к его рукаву. Крушила поднял голову и в нескольких дюймах от своего лица увидел лицо Вожака.

— Амбар!! — прокричал Вожак, показывая куда-то в сторону. — Там — амбар!! Убежище!!

Крушиле не хватило воздуха, чтобы ответить, и он ограничился кивком.

По пути к убежищу им пришлось прошагать сотню ярдов через пастбище, по которому бежал быстрый и глубокий поток ледяной воды. Ступни онемели от холода, и при каждом шаге с сапог стекала жижа, а сверху низвергались потоки воды.

Дождь становился все холоднее. Прежде просто прохладный, он сделался ледяным. Проходя под внушительным дубом, Крушила рискнул посмотреть наверх. Капли дождя замерзали на ветках, покрывая их блестящей коркой льда.

В это-то время года?! Разве возможно? Избранный Воин содрогнулся всем телом, и причиной тому был не столько холод, сколько отвращение к Лорду-Чародею.

Потом он стукнулся обо что-то коленом, а чьи-то руки, схватив его, потянули вверх. Он ударился грудью о помост и оказался в кромешной тьме.

Дождь остался снаружи.

Крушиле показалось, что он сбросил с плеч огромный груз. Спина болела, но тем не менее он выпрямился, и с его шляпы хлынул поток воды, словно это не шляпа, а таз. Распахнув промокшую накидку, он глубоко вдохнул влажный воздух. Это казалось счастьем — ведь во время потопа даже трудно было дышать.

Обернувшись, он на фоне дверного проема увидел остальных. Ясновидица и Говорунья помогали Красавице и Ведуну подняться в амбар, а Вожак вел Лучника по помосту. Вспыхнул свет, Крушила увидел лампу и стоящую перед ней на коленях проводницу.

— Итак, мы все здесь, — громко объявил он, пытаясь перекричать шум ветра и барабанящего по крыше дождя.

— Поразительно, — сказала проводница, когда лампа разгорелась. — Просто поразительно, что мы никого не потеряли в такую бурю.

— Да, — согласился Крушила, — нам повезло.

Вожак и Лучник, поддерживая друг друга, ввалились в амбар. Лучник сразу плюхнулся на пол и прислонился спиной к стене.

— Все целы? — пропыхтел Вожак.

— Я страшно замерзла, — пожаловалась Красавица.

— Может быть, я смогу… — начал Лучник.

— Это из-за мокрой одежды, — оборвал его Вожак. — Надо поскорее переодеться, если у каждого найдется что-нибудь более или менее сухое.

Красавица посмотрела на него, потом на Лучника.

— Я буду там, — показала она на самый темный угол амбара, — не ходи за мной.

— Я и не собирался! — возмутился Лучник.

Ведун перестал стягивать с себя промокшую накидку и повернулся к Лучнику:

— Боюсь, твои слова не сохранятся в моей памяти.

До смертельно уставшего Лучника смысл сказанного дошел не сразу, но прежде чем он успел достойно ответить, Ведун объявил:

— Буря кончилась.

Все, кроме Красавицы, посмотрели на двери амбара, и тут же убедились, что Ведун прав — дождь прекратился так же неожиданно, как и начался. Ветер стих, но тучи по-прежнему висели темные и мощные. Лед еще поблескивал на деревьях, с каждой ветки капала вода, но ливня уже не было.

— Пока мы здесь, Лорду-Чародею от бури никакого проку, — заметила Ясновидица. — Зачем ему расходовать магические силы и губить урожай, если мы в укрытии?

— Нет, — ответил Лучник, — это невозможно.

— Ты правда думаешь, что все закончилось? — спросил у Ясновидицы Крушила, копаясь в своем дорожном мешке.

Полностью сухой одежды там не осталось, но та, что лежала в середине, была лишь немного влажной.

— Разумеется, — ответила она. — Лорд-Чародей не тревожил нас, пока мы удалялись от него, поскольку надеялся, что другие Избранные отговорят нас от похода на холмы Гэлбек. Теперь же, когда мы направляемся к его убежищу, он пойдет на все, чтобы нас остановить.

— Духи неба и морей, призванные нашим врагом, принесли сюда эту бурю, — сказала Говорунья. — Когда мы находимся в укрытии, они теряют цель, и буря прекращается. Но тучи остаются. Они готовы начать новый потоп, как только мы покинем убежище. Лерры земли вопиют в негодовании. Они оскорблены и унижены, растеряны и испуганы. Небеса никогда не наносили такого удара по их чести и благосостоянию.

Крушила удивленно посмотрел на нее: столь связной и длинной речи он от нее еще не слышал.

Поймав его взгляд, Говорунья сказала:

— Для того я и предназначена. Первый раз в моей жизни все связанные со мной лерры пребывают в полном согласии друг с другом. Они все как один ведут меня в поход против Лорда-Чародея, чтобы положить конец нарушению законов природы.

— Я об этом не подумал, — ответил Крушила, стягивая с себя мокрую рубаху. — Надеюсь… Надеюсь, это тебя не очень раздражает?

— Напротив, — сказала она. — Впервые за четырнадцать лет я пребываю в мире сама с собой.

— Очень рад, — проговорил Крушила, сам смущаясь от банальности этих слов.

Когда он наконец стянул с себя прилипшую к телу рубашку, взгляд его упал на темный угол, где переодевалась Красавица. Хотя видно ничего не было, его вдруг одолел приступ стыдливости. Проведя много месяцев в пути и познакомившись с некоторыми весьма экзотичными сообществами Барокана, он почти забыл о существующем в Безумном Дубе запрете на наготу. И вот сейчас в обществе самой красивой женщины в мире вспомнил об этом странном, с точки зрения многих, табу. Крушила торопливо влез в чуть влажную рубашку, стараясь не смотреть в сторону Красавицы.

— Это невозможно, — повторил Лучник. — Ты ошибаешься. — И шагнул сквозь дверной проем на настил.

Ураганный ветер, перешедший к этому времени в крепкий бриз, взвыл снова и ударил в западную стену амбара с такой силой, что доски застонали, а все сооружение содрогнулось.

— Буря утихла не потому, что мы нашли убежище, — заорал Лучник с настила, стараясь перекрыть рев ветра. — Просто он устал, и ему потребовался отдых. Видите? Ведь не может же он так внимательно за нами следить!

С неба вновь полило, и тяжелые капли дождя забарабанили по крыше амбара. Крушилу начала бить дрожь.

— Вот видите! — торжествующе крикнул Лучник. — А вы все еще внутри.

— Зато ты снаружи! — крикнула в ответ Ясновидица.

— Подождите! Подождите! — ответил Лучник и вошел в амбар; с полей его шляпы струилась вода.