Лорд-Чародей - Уотт-Эванс Лоуренс - Страница 61

Наверное, я проявил бы мудрость, устояв перед искушением, но, если быть до конца честным, последние пять лет я впервые за все годы жил в полном мире с самим собой. Я был счастлив, думая о том, что все те, кто причинял мне зло в нежном возрасте, заплатили за свои преступления, и их грязные ноги больше не оскверняют землю, а дыхание не заражает воздух.

И вот теперь Ясновидица сотоварищи хотят меня убить. Но почему? Я больше никому не желаю зла. Я полностью удовлетворен. Я сделал то, что должен был, и у меня не осталось недругов. Так будем жить в мире.

— Ты убил невинных детей, — сказала Ясновидица. — Младенцев, беременных женщин, старух, свою родную тетю. Лерры взывают к отмщению.

— Я устранил язву с лица Барокана, и именно в этом, согласитесь, состоит долг Лорда-Чародея. Ни больше ни меньше.

— Дразнившие тебя дети не заслуживали смерти.

— Если ты называешь дразнившими детьми моих истязателей, то я не могу с тобой согласиться. Я не сделал ничего, что не заслуживало бы оправдания, и если вы хотите использовать это как предлог, чтобы выступить против меня, то я буду вынужден защищаться всеми доступными мне средствами. Но я искренне надеюсь, что до этого не дойдет.

— Ты убил детей, которые еще не родились, когда ты покинул Каменистый Склон!

— Но их родичи были в числе моих мучителей. Кроме того, если бы я оставил детей в живых, они стали бы распространять бесстыдную ложь обо мне по всему Барокану.

— Выходит, ты убил их, чтобы не оставлять свидетелей? — спросил Крушила.

Кошка, ответив ему злобным рычанием, обратилась к Красавице:

— Я надеюсь, у тебя хватит здравого смысла не позволить этим заблудшим людям сбить тебя с толку. Вспомни о смертельных опасностях, которые грозят тем, кто смеет выступать против меня, подумай о том, что я сказал. Я никому не желаю зла, но буду вынужден защищаться. Ну а теперь позволь мне на время исчезнуть, чтобы не калечить твою милую кошечку, челюсти и гортань которой не созданы для человеческой речи.

Взгляд кошки мгновенно изменился, она громко мяукнула и, соскочив с каминной полки, снова скрылась в соседней комнате.

Избранная Красавица тяжело вздохнула и спросила у Ясновидицы:

— Он нас все еще слушает?

— В данный момент — нет, — ответила та. — Но может снова начать, когда ему вздумается. Если не через кошку, то через паука или жучка, через мышь в стене или птицу на печной трубе.

— Мы обязаны его убить, — сказала Красавица. — И сделать это как можно скорее. Он — чудовище!

— Да, — сказала, изумившись ее горячности, Ясновидица. — Ты совершенно права.

— Особой нужды спешить нет, — заметил Вожак. — Чтобы добиться успеха, надо как следует подготовиться.

— Надо действовать быстро, — возразила Красавица, — пока он не вспомнил о других пережитых им в юности обидах, за которые следует мстить.

Крушиле показалась, что он заметил в глазах Красавицы какой-то странный огонек.

— Ближе к вечеру встретимся в постоялом дворе Каррега, чтобы разработать план действий, — задумчиво произнес Вожак.

— Я там буду, — сказала Красавица. — Мне надо упаковать кое-какие вещи и найти человека, согласного присмотреть за кошкой. Но в постоялом дворе я буду обязательно.

— Отлично! Превосходно! Итак, встречаемся сегодня вечером, — сказал Вожак, протягивая руку хозяйке дома.

Та, смутившись, ответила ему тем же.

— У гостеприимцев нет обычая пожимать друг другу руку, — заметила она. — Думаю, вам всем следует об этом помнить, пока вы находитесь в Зимовье.

— Благодарю тебя, — ответил Вожак, — это прошло мимо моего внимания.

У Крушилы на языке вертелись десятки, если не сотни вопросов, которые ему хотелось задать Красавице. Ему хотелось узнать, с какой стати она поселилась в Зимовье и почему сразу согласилась выступить против Лорда-Чародея. Но после того, как он увидел соблазнительный носик, ему более всего не терпелось взглянуть на лицо. Однако на сей раз он сдержался и, ни слова не говоря, двинулся за Вожаком и Ясновидицей к дверям. У самых дверей он бросил быстрый взгляд через плечо, и увидел, что Избранная Красавица стоит посреди комнаты, провожая их взглядом.

«В конце-концов, — утешал себя Крушила, — мы много дней будем путешествовать вместе, и по пути к холмам Гэлбек еще будет масса времени, чтобы задать Избранной Красавице все вопросы и как следует рассмотреть ее лицо».

Оказавшись на улице, они двинулись в сторону постоялого двора, где ждали остальные, — постоялого двора Каррега, как предполагал Крушила.

Когда они вошли, Ведун обменивался рассказами с полудюжиной гостеприимцев, а Говорунья прислушивалась к тому, что говорят стены. Лучник куда-то скрылся. Завидев их, Ведун вежливо извинился перед собеседниками и встал из-за стола. Говорунья отлипла от стены.

— Итак, — начал Вожак, — нам потребуется несколько дней на подготовку, чтобы…

— Это почему? — невежливо прервал Заправилу удивленный его словами Крушила.

— Я полагаю, что чем раньше мы двинемся в путь, тем лучше, — заметил Ведун.

— Да, нам следует немедленно приступить к делу, — поддержала его Ясновидица. — Если мы станем тянуть, у Лорда-Чародея появится больше шансов помешать нам.

— Ни одному Лорду-Чародею никогда не удавалось остановить Избранных, — возразил Вожак. — Мы обречены на успех. В этом весь смысл существования Избранных. Просто нам следует подготовиться к нашей миссии как можно более тщательно, чтобы ни один из нас не погиб. Но ее конечный итог, повторяю, предопределен!

— Да, Лордам-Чародеям до сих пор не удавалось остановить Избранных, — поправила его Ясновидица. — Наша система создана не божественным провидением, Заправила. Ее создал Совет Бессмертных, а он, при всем моем к нему уважении, не безгрешен. Прошло много-много лет с тех пор, как Избранные были поставлены на стражу Барокана, и мы не можем быть уверены в том, что не объявится Лорд-Чародей, который найдет способ победить систему.

— Чепуха!

— Лорд-Чародей думает иначе. Разве он не отрекся бы от власти, если бы был уверен, что мы непременно его победим? — сказал Крушила.

— Ты предполагаешь, что он мыслит рационально, — ответил Вожак. — Но на мой взгляд, его поступок в Каменистом Склоне и произнесенные им недавно слова свидетельствуют об обратном.

Крушила открыл было рот, чтобы напомнить, как час назад Вожак утверждал, что единичная бойня вовсе не указывает на безумие Лорда-Чародея, но в последний момент передумал — к чему спорить, если мнение собеседника полностью совпадает с твоим?

Впрочем, его все же слегка раздражало, что Вожак так быстро поменял точку зрения. Может, это одно из проявлений магии, позволявшей Вожаку принимать решения быстро и без колебаний?

— Он считает, что должен победить, — сказала Ясновидица. — Надо помнить, что когда устранили последнего Темного Лорда, ни одного из нас еще на свете не было. Откуда мы можем знать, что нам следует делать? Такого длительного промежутка между появлением Темных Лордов раньше не случилось!

— Вообще-то, — откашлявшись, начал Ведун, — этот промежуток даже близко не стоит к самому длительному историческому пробелу. Темный Лорд из Цамоса был устранен на четыреста семьдесят четвертом году от создания Совета Бессмертных и через сто шестьдесят девять лет после устранения Темного Лорда из Камитт-Дару.

Ясновидица обожгла его взглядом.

— Но это — второй по длительности промежуток, — поспешно добавил Ведун. — С тех пор, как Избранный Воин из Залива Крабовой Клешни сразил мечом Темного Лорда из Голн-Влейя, миновало сто три года. Все остальные промежутки не достигали ста лет.

— Если мы бросимся к холмам Гэлбек, не имея стратегического плана, то Лорду-Чародею, возможно, удастся нас остановить. Нам надо подумать, каким образом к нему подойти.

— Прежде чем разрабатывать планы, надо ознакомиться с обстановкой, — возразила Ясновидица. — Чтобы узнать, что представляет собой башня и как она защищена, на нее следует взглянуть. Возможно, добравшись туда, мы не захотим стучать в парадные ворота, но и сидеть здесь смысла нет. Предварительные планы мы разработаем по пути и внесем в них необходимые изменения, узнав, как выглядит твердыня.