Выбери любимый жанр

На грани победы-1: Завоевание - Киз Грегори - Страница 53


Изменить размер шрифта:

53

Толпа, ведомая Халом Рапуунгам, двинулась было по трапу вверх. Теперь она остановилась.

Межань Куад повернулась к ассистентке:

— Нен Йим, тащи этих двоих на борт, — она показала на Энакина и слабеющего Вуа Рапуунга.

Младшая формовщица нерешительно шагнула к Энакину. Она остановилась, увидев всплывающий позади него светомеч.

Межань Куад тоже увидела его. Она послала приступ боли, прошедший через тело Энакина и разбивший его мысли на случайные импульсы.

Однако светомеч продолжал двигаться. Межань Куад удвоила мучения Энакина.

Тахирай схватила плывущий по воздуху меч и зажгла его с шипящим звуком. Выражение лица Межань Куад замерло посредине между замешательством и внезапным, роковым пониманием, что оружие левитировал вовсе не Энакин.

Затем Тахирай обезглавила ее.

Какое-то мгновение Тахирай стояла, смотря на дело рук своих, и улыбалась. Словно зарница, в сознании Энакина вспыхнуло его видение — повзрослевшая Тахирай, окутанная темной Силой, ее безжалостный, холодный смех.

— Тахирай! — сумел произнести он.

Она взглянула на него и сделала нерешительный шаг в его сторону, потом еще один. Уронила острие меча, и теперь клинок почти касался щеки Энакина.

— Мой друг, — сказала она низким и неестественным голосом. — Мой лучший друг. Ты покинул меня…

С ее глазами было что-то не так. Они были того же цвета, что и всегда, но раньше они были теплыми, полными смеха. Теперь они стали хлористоледяными.

— Я пытался тебя найти, — ответил Энакин. — Все это время…

— Ты ненастоящий, — сказала Тахирай. — И все это ненастоящее. Ты — обман.

Энакин выдержал ее взгляд и увидел в нем уныние и замешательство. Он чувствовал ее смятение.

— Это не обман, Тахирай. Ты — мой лучший друг. Я люблю тебя.

Меч отсек прядь его волос, но Энакин не шевельнулся.

— Я люблю тебя, — повторил он. Семена его видения начали пускать корни.

Тахирай закрыла глаза. Когда она опять открыла их, это были те зеленые глаза, которые он знал — или почти те.

— Энакин? Это правда ты…? — она посмотрела вокруг, словно впервые увидела толпу.

— Нет, мне это не нравится, — заметила она.

Энакин знал, что она имеет в виду. Когда Межань Куад упала, толпа воинов подошла поближе. Вооруженные до зубов, они стояли всего в нескольких метрах и смотрели на странное зрелище.

Они недолго будут просто смотреть.

— Нужно убираться отсюда, — сказал Энакин.

— И это и есть твой план? — спросила Тахирай голосом, похожим на ее прежний.

— Эй, я делаю все, что могу. Я задержу их, а ты беги в корабль.

— Нет. Я не боюсь смерти, Энакин. После того, что со мной сделали… Давай заберем с собой в могилу столько врагов, сколько сможем.

Она подняла светомеч. В ее глаза начал возвращаться холод.

— Можно, я заберу его обратно? — мягко спросил Энакин.

Казалось, Тахирай скажет «нет», но она пожала плечами и отдала ему оружие.

— Конечно. Это твой меч. Я свой потеряла.

Энакин принял оружие, пошатываясь, встал, и повернулся лицом к воинам.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Хал Рапуунг поднял свой змеежезл и стал в позицию:

— Джиидаи, ты показал себя великим воином. Для меня будет честью убить тебя.

— Нет, — скрежетнул голос у Энакина за спиной.

Невероятно, но Вуа Рапуунг поднялся на ноги. Он взял змеежезл у одного из мертвых стражников.

— Нет. Пока я жив, никто из вас не будет биться с джиидаи.

— Вуа Рапуунг, — сказал ему брат. — Все мы слышали слова Межань Куад. Ты больше не Опозоренный.

— Я никогда не был Опозоренным. Но теперь ты знаешь, что тебе противостоит воин.

— Вуа Рапуунг, нет, — сказал Энакин. — Это дело для тебя окончено.

Рапуунг обернулся к нему.

— Я скоро умру, — отвечал он. — В моих силах дать вам лишь маленький шанс. Воспользуйтесь им.

Он снова повернулся к толпе.

— Салют джиидаи! — закричал Рапуунг. — Кровавый салют!

С этими словами он прыгнул в передний ряд воинов, размахивая змеежезлом. Первый его удар достался брату, и тот свалился его на землю — без сознания, но живой. Остальных Рапуунг атаковал с куда более смертоносной точностью.

— Энакин? — спросила Тахирай.

— В корабль! — крикнул он. Если она будет в безопасности, может быть, он сможет вернуться за Рапуунгом.

Нет. Его первая обязанность была перед Тахирай. Если он будет пытаться помочь Рапуунгу, они все умрут.

— А ты знаешь, как на нем летать? — спросила Тахирай.

— Мы будем думать об этом, когда сообразим, как поднять посадочный трап.

Они нырнули в люк и бросились отчаянно разыскивать какую-нибудь систему управления.

— Что мы ищем? — спросила Тахирай.

— Нарост, гладкое место — скопление нервов. Я не знаю.

— Я не вижу ничего похожего! Это безнадежно! — закричала Тахирай.

Энакин ощупывал губчатые стенки корабля. Тахирай была права. Если они не могут даже втянуть трап, какие у них шансы поднять эту дурацкую штуку в воздух?

Вероятно, около нуля, но нужно было попытаться. Он не для того зашел так далеко, чтобы потерпеть поражение в самом конце.

Энакин видел, как умер Вуа Рапуунг. Окруженный горой трупов, зажавшей его ноги, тот был вынужден сражаться на месте. Змеежезл ударил Рапуунга сверху в шею и чуть-чуть вышел из спины. Прежде чем упасть, Рапуунг молниеносно, как бластерный разряд, опустил змеежезл и раздробил череп тому, кто его ранил. Воины обступили его, нанося удары змеежезлами, и затем устремились вверх по трапу.

— Ситово семя! — зарычал Энакин и стал в дверях с пылающим мечом, полный решимости умереть хотя бы так, как Рапуунг.

— О! — воскликнула Тахирай. — Ции дау пунси!

Тизовирм перевел это как «Рот, закройся!»

Язык втянулся внутрь прямо из-под ног у атакующих воинов, и после этого люк закрылся.

— Наверно, просто надо знать, как с ним разговаривать, — сказала Тахирай. Она пыталась говорить легко, но это было все равно что пародия на прежнюю ее. Она тоже это знала. Глаза ее наполнились слезами.

— Они что-то вложили в мою голову, Энакин. Я больше не знаю, что настоящее, а что нет.

Он дотронулся до ее плеча.

— Я настоящий. И я намерен забрать тебя отсюда. Поверь мне.

Она вдруг обняла его, а его руки даже без его команды обвили ее. По сравнению с ним она казалась теплой, маленькой и милой.

Затем раненая нога отказалась держать Энакина.

Они отрезали часть одежды Тахирай, чтобы сделать жгут. Живая материя сработала даже лучше, чем ожидалось, так как от шока, произведенного ее отделением, она сжалась — вероятно, умирая. Энакин пожалел, что у него нет рапуунговых заживляющих заплаток. Может, они найдут их в корабле.

Они нашли пульт управления, как раз когда корабль содрогнулся от жуткого взрыва.

— Малыш, им немного времени понадобилось, — буркнул Энакин. — Странно, что они просто не открыли люк.

— Я его запечатала, — сказала Тахирай. — Он не послушается никого снаружи.

— Откуда ты знаешь?

— Просто знаю. То есть у них, конечно, есть кто-то, кто сможет открыть люк, но не раньше, чем мы взлетим.

— При условии, что мы сможем взлететь, — сказал Энакин, разглядывая пульт с растущим чувством безнадежности. Он узнал виллип и противоперегрузочное кресло — и все. Из «консоли» торчало множество разнообразных объектов не совсем правильной геометрической формы, а также заплатки различного цвета и текстуры. Все это ничего не говорило Энакину. Не было видно ни надписей, ни цифр, ни датчиков, ни табло. Вдобавок стены были непрозрачными. Нельзя было увидеть даже, чем там заняты йуужаньвонги, хотя и так было понятно, что они притащили что-то вроде большой пушки или взрывчатку.

Корабль содрогнулся опять, и несколько заплаток вспыхнуло тусклым свечением, которое, вероятно, указывало на то или иное повреждение.

— О'кей, — сказал Энакин. — Может быть, я умею летать не на всем.

Тахирай достала из-под сиденья нечто, похожее на мешок. Тонкий пасик соединял его с консолью.

53
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело