Повесть об Атлантиде - Томин Юрий Геннадьевич - Страница 17

• Предыдущая
• 17/50
• Следующая

Ребята стояли изумленные и встревоженные. Какая-то непонятная сила привела в смятение лес; он больше не таился от людей, и значит, сила эта была страшнее человека.

— Чего они боятся? — спросил Петька.

Запах гари докатился до них. Теперь не нужно было ни объяснять, ни спрашивать. Не было никакой таинственной силы.

Над деревьями проносились полосы дыма, пока еще прозрачные и легкие. Ребята посмотрели назад, где воздух был еще прозрачен, затем — вперед, где уже начали туманиться контуры стволов…

Им хотелось убежать. Им хотелось остаться.

Мальчишки любят огонь. Взрослые тоже любят, хоть и притворяются, что костер в лесу — необходимость, а не развлечение. Кому из тех, кто бродил по лесу, хоть раз в. жизни не приходилось складывать кучу хвороста в десять, в двадцать раз больше, чем нужно! И не затем, чтобы сварить еду, а просто так — посмотреть, что получится. Стоит, прикрывая лицо локтем от нестерпимого жара, и. улыбается.

Сейчас огня не было ни сбоку, ни сзади. Дорога для отступления была открыта. Ребята двинулись вперед. Они хотели только взглянуть и уйти.

Чем дальше они шли, тем плотнее становился дым. Почему-то пропал ветер; он поднялся наверх, а внизу было тихо. Низины, заполненные дымом, были похожи на озера. Мальчишки переходили их вброд и облегченно вздыхали, выйдя на высокое место. Внизу было тихо. Но тишина — не такая, как раньше. Теперь лес не таился, он был пуст. Голубой туман висел в воздухе, и деревья, будто одурманенные этим туманом, стояли поникшие и безучастные.

Ребята думали, что они увидят фонтаны искр, пламя, идущее стеной, веселую злобу огня, от которого становится жутко и радостно. Но они видели только дым. Сначала это было просто не интересно, потом стало страшно. Им казалось, что дым заполнил весь свет и что теперь в какую сторону ни иди, не будет конца этим белесым полосам и озерам в низинах.

— Я не пойду дальше, — сказал Юрка.

Ребята остановились.

— У меня в ушах звенит от дыма, — сказал Димка.

Петька подумал секунду.

— Ладно, — сказал он, — там и дальше, наверное, нет ничего…

Петька хотел отступить с честью, но это не удалось. Снова что-то переменилось в лесу. Когда они обернулись назад, то увидели, что дымная стенка чуть колыхнулась, дымные озера полезли из берегов, ленты и полосы зашевелились. Может быть, это объяснялось случайным порывом ветра… Но в движении была согласованность. Дым пошел в наступление, со всех сторон он тянулся к ним.

И тогда, сорвавшись с места, они бросились бежать — плечом к плечу, стараясь не отставать друг от друга, потому что сейчас каждый из них больше всего боялся остаться один.

Димка споткнулся и со всего маху грохнулся на землю. Пока он лежал, ребята успели сделать всего несколько шагов, но Димке показалось, что они удаляются быстро и навсегда.

— Стой, ребя-та-а!.. — крикнул он, вскакивая.

Они остановились.

— Дураки! — выдохнул Димка, подбегая к ним. — Не видите, что упал?!

— Не ори, — ответил Петька. — Мы тебя бросили, что ли? Видишь — ждем.

Они побежали снова.

Впереди все тонуло в белом горьком тумане. Поддавшись страху, они уже не могли остановиться и бежали наугад, туда, где было светлее.

Они бежали втроем — плечо к плечу, — потом их стало двое.

Юрка отклонился на несколько метров, чтобы обогнуть упавшее дерево. Он все время видел ребят, и вдруг нога провалилась в пустоту; он покатился вниз, цепляясь пальцами за сухую, комковатую землю.

Он ничуть не ушибся. Все тело его было сейчас в том напряжении, когда не чувствуешь ни ушибов, ни боли. Вскочив на ноги, Юрка крикнул вверх, в серую муть, плывшую над головой:

— Я здесь! Сейчас вылезу!

Никто не откликнулся.

Юрка бросился вверх, но земля осыпалась под его ногами. И он побежал по дну оврага, отыскивая место, где можно выбраться.

Овраг не имел конца.

Под ногами хлюпала вода. Юрка понял, что это ручей. И понял, что остался один; один в горящем лесу — это все равно, что один во всем мире. Если бы у него было время, — может быть, он заплакал бы… Но он торопился — нужно было куда-нибудь бежать, все равно куда. И Юрка побежал вниз по долине ручья. Он выбрал верное направление, но не потому, что выбирал, а потому, что вниз бежать было легче.

Когда полчаса спустя ручей вывел его к реке и он увидел стоящую у берега лодку и ощутил тот же холодный, тугой ветер, то это показалось ему чудом — величайшим из чудес, которые бывают только во сне и которым трудно поверить.

Но тут он вспомнил о Димке и Петьке. И ему показалось уже, что не они его, а он их бросил, и Юрка подумал о том, как это должно быть невозможно и страшно вернуться домой без них.

Тогда он решил, что будет ждать их здесь хоть месяц.

А потом — заплакал. Теперь у него было время для этого.

Исчезновение Юрки ребята заметили почти сразу. Но «почти» — это очень много, когда летишь сломя голову.

— Стой! — крикнул Петька. — Где Юрка?

— Он тут был…

— Давай обратно!

— Ты посмотри, я здесь подожду, — сказал Димка.

Петька вернулся назад. Он помнил: когда перелезали через дерево, Юрка был рядом. Петька обошел дерево, заметил овраг, заглянул в него. Там никого не было.

— Юр-а-а!..

Дым спеленал звуки; лес не зазвенел, не откликнулся эхом, как прежде.

Петька подошел к Димке.

— Нет его… Давай вместе искать.

— Как же искать?.. — торопливо заговорил Димка. — Смотри, чего тут кругом… Мы сами не выберемся! Знаешь, Петь, он, наверное, вперед ушел.

И это объяснение вдруг показалось Петьке очень правильным. Он поверил ему сразу и без колебаний, потому что хотел поверить. Оставаться на месте было куда страшнее, чем идти вперед.

И они побежали дальше.

А дым становился все плотнее. Он оторвался от земли, окутал стволы; все стало нереальным, расплывчатым, мутно-серым. Сами того не зная, потеряв направление, ребята бежали по большому кругу. Они уже прошли самую далекую от огня точку и теперь снова приближались к нему.

Впереди посветлело. Они бросились туда. Пелена дыма осталась за спиной, и ребята увидели огонь.

Внизу он был не буйный, а какой-то ползучий. Пламя падало с верхушек деревьев, растекалось по земле извилистыми, удобными для него путями. Но вверху огонь шел по кронам сосен и кедров, и в глубине леса черно-рыжие языки сливались в один лохматый костер. Дым рвался вверх, но, прижимаемый ветром, опускался на землю за спинами ребят.

Они стояли на большой поляне. Но даже здесь струи воздуха были горячими и шершавыми. Они кололи щеки тысячами иголок, и казалось, что кожа на лице натянулась до предела и готова лопнуть.

Ребята повернулись и бросились в белесую муть, из которой только что вышли. Они бежали и чувствовали, что сердце каждого из них как будто переместилось в виски. Удары пульса стучали в голове все настойчивее и громче.

Петька с разбегу влетел в какой-то куст и, запутавшись в ветвях, повис на них. Несколько секунд он не двигался. Потом крикнул:

— Димка!

Димка оглянулся. Он даже остановился, чтобы повернуть назад. Он даже сделал один шаг по направлению к Петьке…

— Димка!.. — снова позвал Петька. Голос его был прерывистым и приглушенным.

И Димка вдруг испугался этого голоса. Жалость к самому себе пробудилась в нем — острая, беспощадная жалость. Ведь и он, Димка, мог бы лежать вот так и кричать таким голосом. Но этого не должно быть! Он еще может бежать… Он выберется… У него болит голова и стучит в висках, но он выберется…

И Димка скрылся в дыму. Он продолжал свой бессмысленный и бесконечный бег по большому кругу. Петька видел Димкину спину. Потом она исчезла. Только сейчас Петьке стало по-настоящему страшно. Он рванулся. Ветви отпустили его. Снова поплыла под ногами земля.

Петька тоже бежал по большому кругу…

Он не знал, сколько времени продолжался этот путь. Помнит лишь, что споткнулся, упал и рука его ощутила что-то мягкое и теплое. Это был Димка.

• Предыдущая
• 17/50
• Следующая