За порогом смерти - Роолингз Мориц - Страница 18

Как следствие впечатлений жизни после смерти, которые глубоко воздействуют на будущие стремления людей и их убеждения, меняется и образ их жизни:

Я всегда полагал, что положение в обществе и признаки благополучия - самое важное в жизни, пока эта самая жизнь не была вдруг отнята от меня. Тогда я понял, что ни один из прежних моих идеалов не имеет реальной ценности. Только любовь, которую испытывают к ближним, выдержит испытание и время, и память. Материальные блага в счет не идут. Наша настоящая жизнь - ничто по сравнению с той, которая вас ожидает, вы увидите потом. Мне теперь не страшно умереть снова. Те, кто боятся умереть, должны иметь причину для опасения или еще не знают, что она из себя представляет.   

* У Роолингза: «ты только вредишь самому себе». (Прим. перев)

Некоторые люди сообщают, что во время духовного существования они имели обостренное восприятие. Они, например, могли чувствовать приятный аромат в воздухе, или красивое музыкальное сопровождение, или состояние экзальтированной радости.

Несколько лет тому назад, на следующий день после сильного ураганного ветра в нашем городе, бригада рабочих из электро-энергетической компании производила замену цепи на некоторых сорванных электролиниях. Один из них имел неосторожность не отключить ток, и участок цепи обвился вокруг ноги одного из членов бригады. Он скорчился на земле, и напряжение в несколько тысяч вольт, прошедших через его тело, создало вспышки. Под ним вспыхнула даже трава. Его товарищ по работе перерубил цепь, отключив ее от линии, и установив, что у того нет ни сердцебиения, ни дыхания, приступил к реанимации. Этому их обучили на практике на случай критической ситуации.

Когда я увидел его в клинике в приемном отделении, он был жив, хотя и без сознания. Зрачки были нормальными, но нарушения ритма сердцебиения требовали лечения.

Требовалась пересадка живой ткани для замены обширного участка кожи у лодыжки.

На другой день после того, как он пришел в себя, то вспомнил, что слышал прекрасную музыку и ощущал присутствие спокойного и тихого Существа, длившееся до тех пор, пока он не пришел в сознание. Странная вещь происходила; он слышал музыку и после своего пробуждения. Это заинтересовало его настолько, что он попросил пришедшего к нему посетителя найти, откуда исходила эта музыка. Но навещавший не мог слышать музыки!

Были и некоторые другие детали, которые он не мог припомнить, но это ощущение глубоко повлияло на всю его жизнь. Почему музыка оказывает такое воздействие, для меня остается загадкой; однако испытав это ощущение, он рассказывает о нем почти в любом обществе или каждому, кто пожелает слушать.

Проникновение в ад (или то, что кажется адом) может произойти непосредственно сразу, минуя многое из обычного хода событий. Точно так же люди могут рассказывать о прямом восхождении на Небеса или туда, что представляется Небесами, хотя более вероятным было бы вначале им пройти через землю разделения или какое-нибудь препятствие. Обычно земля разделения представляет собой место встречи, независимо от качества ощущения, а барьер - обычно изгородь, стена или что-либо подобное этому.

Мужчина средних лет с излишним весом, который неоднократно находился в состоянии клинической смерти, имел богатый опыт ощущений до своей конечной смерти, пересказал, как несколько раз его возносили к небесным местам. Его высокое кровяное давление вызывало рецидивы сердечных приступов, которые в свою очередь обусловливали случаи мерцательной аритмии и внезапной клинической смерти. Обычно им овладевала конвульсия и затем наступала полная потеря сознания. Дыхательная деятельность прекращалась в две-три минуты, если ничего не предпринималось, но каждый раз электрошок и реанимация возвращали его к жизни. Если хотя бы одна из этих остановок сердца произошла дома, конечно, наступила бы необратимая смерть. Эпизоды смерти повторялись каждые несколько дней, и он, бывало, всякий раз рассказывал о своих внетелесных ощущениях. Здесь будут приведены два его рассказа. В первом необыкновенное реагирование непосредственно на месте реанимации, а во втором предполагается переход в потусторонний мир:

Я повернулся, чтобы ответить по телефону, когда в груди вдруг возникла резкая боль. Я нажал кнопку вызова медсестры. Они пришли и начали заниматься мною. Они влили лекарства во флакон, подвешенный на штативе рядом с кроватью, вводя лекарство в руку. Я был жалок, когда лежал там. Это чувство подобно тому, как если бы мне на грудь наступил слон. Я вспотел и почувствовал, что теряю сознание. Все заволокло чернотой. Сердце перестало биться! Я слышал, как медсестры кричали: «Код 99, код 99!» Одна из них набрала номер телефона госпитального репродуктора.

Когда они делали это, я почувствовал, что покидаю тело через область головы, отрываясь и паря в воздухе, без ощущения падения. Затем я легко встал на ноги, наблюдая медсестер, надавливающих на мою грудь. Вошли еще две сестры, и я заметил, что униформу одной из них украшала роза. Потом вошли еще две сестры и один санитар. Затем я заметил, что они привели моего доктора с обхода в госпитале. Я увидел его раньше, чем он вошел в комнату, и я удивился, почему он находился здесь, ведь я чувствовал себя прекрасно!

Затем мой доктор сбросил с себя халат, чтобы сменить сестру, делавшую мне массаж сердца. Я заметил его галстук с голубыми полосами. Комната начала темнеть, и я почувствовал, что быстро двигаюсь в низ темного коридора. Вдруг я почувствовал невыносимый удар в грудь. Мое тело сдвинулось, спина изогнулась, и в груди возникло страшное жжение, будто кто-то пнул меня. В тот момент я пришел в сознание и оказался опять в постели. Только две сестры и санитары стояли рядом со мной, остальные ушли.

Все подробности, которые видел пациент, включая число людей, их действия, их одежду, были позднее проверены. Реконструкция последовательности событий по времени показала, что он пребывал без сознания и деятельности сердца в течение всего эпизода, который потом вспомнил.

В противоположность большинству возвращенных из состояния смерти людей, он приобретал посмертные ощущения всякий раз в момент реанимации. И каждое из них отличалось от предыдущих. Все ощущения были приятными. Вот одно из них:

Уже в который раз в мою грудь возвратилась та изматывающая боль. Я знал, чем это может грозить. Мог наступить обморок, как прежде. Но мне так хорошо спалось! Я принял под язык свою обычную «динамитную» таблетку и позвал медсестру. Затем надавил на лампочки. Сестра быстро появилась. Боль усилилась. В этот момент комната внезапно вновь почернела. Потом я не чувствовал никакой боли.

Следующее, что я помню, это, что я парил в противоположном конце комнаты у потолка и осматривал свое тело с головы до ног. Я помню это оттого, что сказал себе: «Я и не знал, что у меня такие большие ноги. Неужели это действительно я? Надо мной опять хлопочут. И надо же мне было умереть!» Я видел, как вкатили аппарат ЭКГ и установили рядом то, что называли шоковой машиной. В нее, кажется, со всех сторон были введены трубки, одна из них была подведена к моему носу, видимо, из кислородного баллона, а другая - к руке. Между тем, я плавал наверху не боясь, что упаду. Затем я услышал, как сказали: «Я не уверен, что он теперь уже вернется!»

Я помню все, что происходило в комнате, и затем меня стало быстро уносить в черный туннель, причем я не задевал стенок этого туннеля. И вскоре мне было радостно увидеть опять свет, но теперь меня остановила стена. Я в прямом смысле пролетел справа над ней. Я преодолевал пространство с высокой скоростью. Подо мной была река, занималась заря. Вокруг становилось светлее. Я заметил, что пересекаю прекрасный город, раскинувшийся подо мной, после того, как пролетел реку, подобно взмывающей ввысь птице. Улицы казались вымощенными золотом и были удивительно красивы. Я не в силах сделать описание, достойное зрелища. Я опустился на одну из улиц, и меня окружили счастливые люди, которые были рады видеть меня! Казалось, на них были яркие, разноцветные, сияющие одежды. Никто никуда не торопился. Некоторые приблизились ко мне. Я думаю, это были мои праотцы. Но именно в тот момент я очнулся опять в палате госпиталя. Я снова находился в теле. В тот момент я по-настоящему желал, чтобы они меня не возвращали. Я устал от всего этого. Дали бы мне остаться.