Жнани-йога - Аткинсон Вильям Волкер "Рамачарака Йог" - Страница 11

Классическая поэма индусов «Махабхарата» рассказывает о том, как однажды Брахма создал самую красивую из когда-либо бывших женщин и он назвал ее Тиллотама. Он показывал ее по очереди всем богам, чтобы быть свидетелем их удивления и восторга. Желание Шивы смотреть на нее было так велико, что оно породило в нем, одно за другим, четыре лица, пока Тиллотама обходила собрание; желание Индры было так сильно, что тело его все покрылось глазами. В этом мифе можно видеть наглядное пояснение того действия, которое желание и воля оказывают на организм на их функции и форму – все они подчиняются желанию и потребностям; так, например, у жирафа образовалась длинная шея, чтобы он мог доставать ветви высоких деревьев его родины, точно так же создались длинные ноги и шеи водяных птиц, журавлей, аистов, ибисов и т. д.

Творческая воля в самой себе находит желание создавать солнца – и они образуются. Она пожелала, чтобы вокруг солнца обращались планеты – и планеты двинулись в путь, повинуясь закону. Она пожелала создать жизнь растений – и появилось царство растений, и жизнь шла в них от высших и до низших форм. Затем появилась жизнь животного царства, от монеры до человека. Некоторые из видов животных выказали желание летать; у них постепенно выработались крылья, и мы назвали это жизнью птиц. Некоторые виды почувствовали желание зарыться в землю – и вот появились кроты, землеройки и т. д. Творческая воля пожелала создать мыслящее существо, – и появился человек с его изумительным мозгом. Эволюция – это нечто большее, чем простой пережиток приспособляемости, естественного отбора и т. д. Хотя она и пользуется этими законами, как средствами и орудиями, но за ними стоит это настоятельное побуждение, – это вечно призывающее желание, – вечно деятельная творческая воля. Ламарк был ближе к истине, чем Дарвин, говоря, что желание существовало раньше и предшествовало развитию функций и форм. Желание хотело определенных форм и функций – и порождало их действием творческой воли.

Эта творческая воля действует как живая сила – да она и в самом деле жива, – только она не действует, как рассуждающее, интеллектуальное начало, в определенном смысле слова, а скорее проявляет «чувствование», желание, стремление, – инстинктивную фазу разума, похожую на те «чувствования» и следующие за ними действия, которые мы находим и в нашей природе. Воля здесь действует на плоскость инстинктов.

Эволюция показывает нам, что жизнь постоянно стремится к высшим и высшим формам выражения. Побуждение постоянно действует вверх и вперед. Правда, некоторые виды исчезают, – их дело в мире уже закончено, – но их заменяют другие виды, более гармонирующие с окружающей их обстановкой и с нуждами своего времени. Некоторые человеческие расы приходят к упадку, но на их основании возникают другие и достигают еще большей высоты.

Творческая воля отличается от разума или интеллекта. Она лежит в их основе. На низших ступенях жизни, где разум виден очень мало, деятельность воли находится во всем разгаре, проявляясь в инстинкте или в так называемых автоматических действиях. Проявление воли не стоит в зависимости от мозга, – у низших живых организмов мозга нет, – но воля действует в каждой части тела живого существа.

Доказательства существования творческой воли, действующей независимо от мозга в животно-растительной жизни, имеются в подавляющем количестве – стоит нам только посмотреть на жизненную деятельность низших существ.

Свидетельства и изыскания сторонников школы эволюционной мысли показывают нам, что жизненный принцип деятельно проявлялся в низших стадиях животной и растительной жизни, еще за целые миллионы лет до появления развитого мозга, способного мыслить. Геккель говорит, что в продолжение больше, чем половины того громадного периода, который прошел со времени первого проявления в природе органической жизни, не существовало ни одного животного, настолько развитого, чтобы иметь мозг. Мозг развился, повинуясь закону желания или необходимости, согласно предначертаниям великого плана развития жизни; но для выполнения изумительной работы создания и сохранения живых организмов мозг не требовался. Его не нужно для этого и теперь. Маленький ребенок или бессмысленный идиот неспособны разумно мыслить, но жизненные их отправления совершаются правильно и согласно закону, несмотря на отсутствие мыслящего мозга. Жизненная работа растения и низших живых организмов выполняются также без участия мозга. Та изумительная вещь, которую мы называем инстинктом, является, лишь под другим названием, проявлением творческой воли, вытекающей из Единой Жизни, или Абсолюта.

Действие творческой воли мы можем видеть даже на такой низкой ступени жизни, как монера. Монеры – это лишь крохотные кусочки слизистого, студенистого вещества, – простые пятнышки клея, лишенные каких бы то ни было органов; но и они выполняют такие органические явления жизни, как питание, размножение, способность ощущать и двигаться – все, что обыкновенно соединяется с понятием живой структуры. Эти создания сами по себе неспособны мыслить, и все их жизненные явления относятся к действию в них воли. Такой инстинктивный импульс и действие воли заметны везде, проявляясь по восходящим все выше и выше линиям, по мере образования высших организмов.

Ученые естествоиспытатели выделяют определенную и отдельно существующую «инстинктивную тенденцию живых организмов выполнять некоторые действия; тенденцию неорганического тела искать того, что удовлетворяет требованиям его организма». Но что же такое эта тенденция? Она не может быть усилием разума, ибо у низших организмов нет органов, которыми бы они могли мыслить. Предполагать «намеренную тенденцию» невозможно, не допуская мыслительной способности некоторого рода. И где может находиться такая способность, если не в самом организме? Когда же мы подумаем, что во всех организмах и при посредстве их действует воля – от высшей формы до самой низшей, и от монеры до человека, то мы сразу можем определить источник этой силы и ее действия. Это – великий принцип жизни, – проявление самой творческой воли.

Может быть, нам легче будет образовать понятие о творческой воле, если мы сошлемся на внешние и видимые формы ее действия. Самую эту волю – давление и принуждение – мы видеть не можем, – но можем видеть ее действие в жизни организмов. Как не можем мы видеть спрятанного за занавесью человека, но тем не менее можем наблюдать за ним по его движениям, когда он близко подходит к занавеси; точно так же можем мы видеть волю, наблюдая ее давление на живую занавесь, состоящую из разнообразных форм жизни. Несколько лет тому назад в Америке была поставлена пьеса, в которой между прочим изображалась сцена появления духов умерших, согласно японским верованиям. Зрители не могли видеть актеров, изображавших духов, но видели их движения, когда они близко подходили к тонкой шелковой занавеси, протянутой через всю сцену; жесты их, когда они двигались за занавесью взад и вперед, были совершенно ясны. Иллюзия получалась совершенная и впечатление – поразительное. Можно было почти поверить, что видишь бесплотных существ. То же можем мы испытывать и при наблюдении творческой воли, – мы можем воочию видеть движущуюся форму воли, скрытую занавесью проявления жизни. Мы можем видеть, как она давит и подталкивает здесь, ярко выступает там, то формируя, то изменяя – и всегда находясь в движения, в деятельности, в борьбе, за работой, отвечая ненасытной жажде, принуждению и стремлению своего внутреннего желания. Посмотрим же на движение скрытой от нас занавесью воли!

Начав со случаев образования кристаллов, как мы описывали их в предыдущем нашем чтении, мы можем перейти к жизни растений. Но прежде нам полезно будет бросить последний взгляд на проявление воли в формах кристаллов. В одном из новейших ученых трудов говорится об опытах одного ученого, посвятившего много внимания вопросу об образовании кристаллов; этот ученый рассказывает, что он заметил, что некоторые кристаллы органических соединений формировались не симметричными, как это обыкновенно бывает у кристаллов, а были «асимметрично подобны», т. е. располагались противоположно один другому, вправо и влево, – подобно рукам, перчаткам, башмакам и т. д. Эти кристаллы никогда не бывали одиночными, а всегда парными. Разве вы не видите здесь скрытую за занавесью волю?