Запертое сердце - Картленд Барбара - Страница 23

• Предыдущая
• 23/33
• Следующая

При этих словах женщина встала на колени и выставила перед собой кричащего малыша.

Мгновение Сирилла колебалась, потом она нежно прикоснулась к его голове.

— Господь уже благословил этого малыша, — сказала она. — Не я вернула его к жизни, а Всемогущий Господь, потому что только Он дает нам жизнь. — Все внимательно слушали. Продолжая держать руку на головке ребенка, Сирилла добавила:

— Я хочу попросить вас, чтобы вы назвали его в честь человека, который помог вам и который — я уверена в этом — будет способствовать тому, чтобы ваша жизнь стала счастливой и обеспеченной.

Она улыбнулась герцогу и тихо, но четко проговорила:

— Дайте ему имя Аристид!

— Это большая честь для нас, монсеньер, — сказал отец малыша.

— Тогда я рад, что вы назовете своего сына в мою честь, — ответил герцог.

Он подхватил Сириллу на руки и подсадил в седло. Потом вскочил на своего жеребца и обратился к собравшимся жителям деревни:

— Чем быстрее мы вернемся в замок, тем скорее вы получите то, что я обещал.

При этих словах он развернул лошадь. Сирилла последовала за ним. Женщины побежали рядом с ее лошадью, продолжая при этом благодарить Сириллу. На краю деревни они отстали, и она махала им до тех пор, пока они с герцогом не скрылись в лесу.

Некоторое время они ехали в молчании, и наконец герцог спросил:

— Ты совсем не испугалась?

— Только вначале, — призналась Сирилла. — Но после того, как мне удалось спасти малыша, я поняла, что они не причинят мне никакого вреда.

— Расскажи, как ты это сделала.

Она рассказала, что видела, как один пастух в поместье ее отца спас ягненка, и как потом кардинал сказал, что жизнь дается Богом, но иногда Он может передать это право другим.

— В жизни не слышал ничего подобного! — воскликнул герцог.

— Они намеревались похитить вас, а потом пригрозить вам, — еле слышно проговорила Сирилла, — но я объяснила им, что вы не имели ни малейшего понятия о том, что происходит в их деревне.

Помолчав, герцог сказал:

— Как бы там ни было, но ты осуждаешь меня за то, что я довел поместье до такого состояния. Сирилла не ответила.

— Скажи мне правду, — с усмешкой потребовал герцог.

У Сириллы возникло впечатление, будто он хочет насильно вызвать в ее душе чувство отвращения к самому себе.

— Я понимаю, монсеньер, — через некоторое время проговорила она, — что вы всего себя посвятили помощи бедным и несчастным в Париже, Но и здесь есть те, кто нуждается в вас, — ведь это ваши люди.

Герцог уже открыл рот, чтобы возразить ей, но промолчал. Она заметила, что на его лице промелькнуло какое-то странное выражение.

Герцог пришпорил лошадь. В замке их ждал Пьер де Бетюн. Завидев их, он сбежал по лестнице. На его лице отразилось непередаваемое облегчение.

— С вами все в порядке, мадам? — спросил он.

— Да, — ответила Сирилла, — но вот у монсеньера появилось очень много дел, которые не терпят отлагательства. — Помолчав немного, она добавила:

— Прошу вас, поторопитесь.«это срочно — очень срочно!

Она была уверена, что Пьер де Бетюн выполнит ее просьбу, поэтому спокойно прошла в дом, оставив герцога отдавать приказания. Ей показалось, что его решительность и резкий голос удивили не только казначея, но и остальных слуг.

Почувствовав страшную усталость, она поднялась в свою спальню.

Горничные помогли ей снять амазонку и переодеться в легкое платье.

Сирилла спустилась вниз. Она испытывала голод, однако воспоминание о страданиях крестьян, которые так долго жили почти впроголодь, питаясь чем попало, заставило ее устыдиться своего желания поесть.

Герцог ждал ее в гостиной. Когда Сирилла вошла, он протянул ей фужер с вином.

— Выпей, — сказал он. — Это то, что тебе сейчас необходимо.

— Мне действительно хочется что-нибудь выпить, — призналась Сирилла. — Вы уже сделали все, что нужно для тех людей? — не удержавшись, спросила она.

— Нет, не все, — ответил герцог. — Понадобится какое-то время, чтобы пригнать в деревню коз и привезти кур. Но я уже отправил в Токсиз довольно значительный запас продуктов: ветчину, рыбу и хлеб из нашей кладовой.

— Спасибо… спасибо. Я знала, что вы сделаете нечто подобное, — проговорила она.

Ее удивило выражение, появившееся в глазах герцога, который продолжал пристально смотреть на нее.

— Вы уже виделись с управляющим виноградниками? — спустя несколько секунд спросила она.

— Он сейчас ждет меня, — ответил герцог. — Ожидание пойдет ему только на пользу. Наверное, он уже знает, что произошло.

— Вы собираетесь уволить его?

— Я вот спрашиваю себя, кто из нас в большей степени виноват перед этими людьми, — он или я, — не сразу проговорил герцог. — Ты правильно сказала, Сирилла: я действительно ответственен за них.

— Он проявил жестокость по отношению к ним, — заметила она, — а вы просто не способны на такой низкий поступок!

Ей показалось, что герцог хотел что-то сказать, но в этот момент объявили, что обед подан, и они направились в столовую.

Невзирая на протесты Сириллы, герцог настоял, чтобы она после обеда прилегла отдохнуть.

— Что бы ты там ни говорила, ты просто не можешь не быть уставшей, — заявил он. — Ведь ты оказалась в такой ситуации, которая вымотала бы любого человека.

— Я хочу… побыть с вами, — запротестовала Сирилла.

— Я собираюсь допросить управляющего, — сказал герцог. — У меня есть подозрение, что наша встреча будет не из приятных, поэтому, признаюсь тебе, мне не хотелось бы, чтобы ты присутствовала при нашем разговоре.

— Тогда я прилягу, — сдалась Сирилла. — Но, пожалуйста, монсеньер, давайте завтра съездим на виноградники? Я так давно ждала этой прогулки.

— Завтра мы обязательно туда поедем, — пообещал герцог.

Он увидел, как загорелись ее глаза, и сказал себе, что рано еще думать о возвращении в Париж, когда в поместье так много работы.

Ну почему, спросил себя герцог, охваченный внезапным бешенством, почему управление поместьем так ухудшилось по сравнению с тем временем, когда хозяином был его отец?

Однако он боялся произнести вслух ответ, который и так был прекрасно ему известен.

Сирилла отдыхала в прекрасной спальне, в которой в течение многих веков не раз останавливались французские королевы.

Ей очень нравилась бледно-голубая парча, которой были обиты стены; роспись потолка, изображавшая Венеру, окруженную купидонами; застилавший пол толстый абиссинский ковер, рисунок которого был выполнен в розово-голубой гамме, которая сочеталась с остальной отделкой комнаты.

Легкий ветерок слегка шевелил шелковые шторы, и Сирилле казалось, что его дуновение приносит с собой нежные звуки музыки.

— Я счастлива, — сказала она себе, — я гораздо счастливее, чем могла себе представить, и только потому, что рядом монсеньер. Какой же он замечательный! — Она вспомнила об утренних событиях и добавила:

— Эта неприятность случилась только потому, что он жил в Париже.

Она помолилась. В своей молитве она просила Господа, чтобы у герцога появилось много работы в доме и в поместье и чтобы у него не возникало желания слишком скоро вернуться в Париж.

— Там его будет недоставать, — проговорила она, — но он нужен и здесь — очень нужен!

Она знала, что не только Токсиз, но и другие деревни поместья требуют внимания герцога. Все существо Сириллы стремилось к тому, чтобы находиться подле него и вместе наслаждаться миром и покоем Турена.

Сирилла боялась Парижа. Она прекрасно понимала, что чувствовала бы себя потерянной, неопытной и неловкой, окажись она в изысканном и блестящем светском обществе, в котором, без сомнения, вращался герцог и о котором она не имела ни малейшего представления.

Если бы мама была жива, подумала Сирилла, она помогла бы дочери войти в этот мир. А из-за того, что отец никогда не интересовался жизнью света, она была вынуждена сидеть дома. И поэтому Сирилла была уверена, что совершит массу ошибок на этом пути, так как у нее не было никого, кто мог бы направить ее.

• Предыдущая
• 23/33
• Следующая