Выше звезд - Картленд Барбара - Страница 3

• Предыдущая
• 3/20
• Следующая

Граф подошел к девушке.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — спросил он.

Девушка была маленькая и худенькая и смотрела на него широко распахнутыми глазами, как будто была удивлена, что он с ней разговаривает.

И он отметил про себя, что она необычайно прелестна, да, да, именно прелестна — самое подходящее слово!

Он понял, что она еще очень молода, смущена и испуганна.

— Мы тут столкнулись… — молвила она без всякой надобности. — И я просто не знаю, что делать…

— Боюсь, вы не сможете больше находиться в этом дилижансе, — сочувственно заметил граф.

— Нет… конечно, нет… Я полагаю, это невозможно.

У Мальчика на руках сидел спаниель.

— Брэкли так испугался, Люпита, — сказал он.

— Думаю, пес придет в себя, если ты спустишь его на землю, но держи крепко поводок, Джерри.

А между тем возницы продолжали осыпать друг друга проклятиями, употребляя слова, которые, по мнению графа, отнюдь не могли быть предназначены для ушей молодой девушки.

Улица, на которой они застряли, находилась в квартале бедняков.

Кроме пострадавших почтового дилижанса и наемного экипажа, по ней проезжали тяжелые телеги-фургоны.

— Я предлагаю вам и вашему, по всей видимости, брату, отдохнуть, прийти в себя, чтобы вы могли продолжить поездку и спокойно добраться до того места, куда вы направлялись.

— О, как вы… добры! — воскликнула девушка. — Но…

— У вас есть багаж? — прервал ее граф.

— Да, есть… — Она показала на маленький саквояж, приютившийся на ящике почтового дилижанса.

Граф жестом подозвал своего лакея, оставшегося у кареты. Тот сразу прибежал.

— Слушаюсь, милорд.

— Возьми саквояж, Джеймс, и перенеси его в нашу карету, поставь сзади.

Пакей снял саквояж, оказавшийся не слишком тяжелым.

— Теперь, я полагаю, вы перейдете в мою карету, а я пока постараюсь разнять бранящихся возниц и освободить дорогу, чтобы можно было проехать, — обратился граф к девушке.

Она взяла за руку мальчика, и они последовали за лакеем, который шагал впереди с багажом.

Граф поспешил к месту аварии.

Всего несколькими словами он утихомирил разъяренных возниц, уважавших власть и знатность. С кислыми физиономиями они продолжали оттаскивать повозки и погонять лошадей, чтобы открыть путь графу с его новыми знакомыми.

Вскоре дорога была свободна.

Граф вернулся в свою карету и закрыл дверцу.

Девушка с мальчиком расположились на заднем сиденье, собака устроилась напротив них.

Граф сел впереди, и девушка пролепетала:

— Вы так… добры к нам. Я и брат… очень благодарны вам.

— Общение с вами мне только доставило удовольствие… И куда же вы теперь намерены ехать?

Пакей стоял у дверцы кареты в ожидании новых приказаний.

Немного подумав, девушка сказала:

— Не знаете ли вы здесь гостиницу, где мы могли бы остановиться?

Граф посмотрел на нее с удивлением.

— Гостиницу? Но если вы прибыли в Лондон, у вас, вероятно, есть родственники или друзья, у которых вы собирались остановиться?

— Нет… нет. Боюсь, никого нет… — замялась девушка. — Так получилось, что Джерри и я должны где-нибудь поселиться… затаиться в тихом, достойном месте… где никто не сможет… нас найти.

Граф был изумлен и заинтригован.

Сложившаяся ситуация таила в себе некую загадку, которую следовало разгадать, что казалось ему весьма занимательным. С этими юными существами явно происходило нечто странное.

— Можешь быть свободен, Джеймс!

Лакей закрыл дверцу кареты и отошел.

Когда лошади тронулись, граф сказал:

— Первое, что нам стоило бы сделать, это, я полагаю, представиться друг другу. Я — граф Ардвик.

Девушка, легко вздохнув, произнесла:

— Я слышала о вас!.. Вы — знаток породистых лошадей и владелец замечательных скакунов. В прошлом году вы выиграли Золотой кубок… в Аскоте, Граф улыбнулся.

— В самом деле выиграл, но удивительно, что вы об этом знаете.

— Мой отец очень интересовался бегами и скачками. А когда у него сильно ухудшилось зрение, я читала ему в газетах репортажи о состязаниях и прочих спортивных новостях.

Речь ее была так искренна и безыскусна! А манера говорить свидетельствовала о том, что она выросла на природе, в провинции. О Лондоне знала крайне мало.

Хорошую гостиницу для себя и брата в Лондоне ей было бы трудно подыскать. Хозяев гостиницы наверняка насторожило бы, что молодая девушка путешествует без пожилой сопровождающей-наставницы, как это полагалось в обществе.

— Однако вы так и не назвали себя, — напомнил граф.

— Я Люпита Ланг, а это мой братик Джереми. Его все зовут Джерри.

Немного поколебавшись, она добавила:

— Возможно, я также не должна утаить от вас, что он граф Лангвуд.

Граф в изумлении посмотрел на нее.

— Граф Лангвуд? — опомнившись, сказал он. — Тогда я знал вашего отца.

Я слышал, он скончался.

— Он… он… умер прошлой зимой. — Люпита произнесла эти слова с такой скорбью, что не оставалось сомнений: смерть отца оказалась для нее страшным ударом.

— Глубоко сожалею… — промолвил граф. — Я встречал вашего отца два года назад в Нью-Йорке и уверен, что видел его в Аскоте в прошлом году, когда, как вы помните, я выиграл Золотой кубок.

— Да, да, он там был… А теперь, когда его нет, мы с Джерри вынуждены бежать из дома.

Граф в недоумении посмотрел на нее.

— Бежать? Почему и от кого?

Казалось, воцарившаяся тишина источала грусть. Наконец граф деликатно спросил, не намерена ли она рассказать ему всю правду.

В эту минуту неожиданно загремел оркестр.

Джерри быстро открыл окно.

Одетые в красные мундиры, по улице маршем шли солдаты, а перед ними — военный оркестр. К этому зрелищу лоидомцы уже привыкли: оно не раз повторялось, с тех пор как две недели назад был отпразднован бриллиантовый юбилей королевы Виктории.

Для Джерри это было новое, волнующее событие. Он далеко высунулся из окна, чтобы увидеть последнего солдата, замыкающего шествие.

И тогда граф услышал тихий голос Люпиты:

— Кто-то пытается убить Джерри.

Граф пристально посмотрел на девушку, но когда он хотел заговорить, она прижала палец к губам. Он понял, что она не хотела рассказывать свою историю в присутствии братишки.

Как только они вышли из кареты, граф сказал:

— Я думаю, вы совершили бы непростительную ошибку, леди Люпита, если б остановились в гостинице с Джерри одна. Поскольку я знал вашего отца, я чувствую себя в какой-то степени ответственным за вас с братом. Поэтому предлагаю вам остаться в моем доме на Гросвенор-сквер.

Предложение графа крайне удивило Люпиту.

— Остаться здесь у вас? Но ведь мы только что познакомились.

— Знаю, — ответил граф с улыбкой. — Но вы, вероятно, и не подозреваете, с какими трудностями вам пришлось бы встретиться, остановись вы в незнакомой гостинице в чужом месте. К тому же в связи с юбилеем королевы все хорошие отели переполнены.

— А я об этом и не подумала, — сказала Люпита с детской непосредственностью.

— Именно поэтому, — продолжал граф, — разрешите еще раз предложить вам пожить у меня — хотя бы до тех пор, пока вы не свяжетесь со своими родственниками. Вас всюду будет сопровождать моя бабушка, она как раз сейчас находится у меня, и вы с братом попадете под ее покровительство, и будут соблюдены светские традиции.

Граф улыбался, ожидая, как Люпита отнесется к этому предложению.

— Хотя бабушке под восемьдесят, она не пропустила ни одного юбилейного торжества и желает насладиться каждой минутой праздника.

— Благодарю вас от души! Огромное… вам спасибо… С вашей стороны это так… благородно! Если бы папа был жив, он по достоинству оценил бы ваш поступок.

Граф больше ничего не сказал, но был ошеломлен всем происшедшим и услышанным.

— Ты уже вернулся, Ингрэм? — удивилась бабушка. — Я не ждала тебя так рано.

— А я привел к вам гостей. — Граф склонился над ней и поцеловал в щеку. — Это Люпита Ланг, а это ее брат граф Джереми Лангвуд. Смею надеяться, вы помните последнего графа Лангвуда.

• Предыдущая
• 3/20
• Следующая