Влюбленный король - Картленд Барбара - Страница 26

• Предыдущая
• 26/29
• Следующая

Зита широко распахнула глаза и воскликнула:

– Венгеркой? Не может быть! Я не знала…

– Об этом почти никто не вспоминает. О моей матери теперь не говорят даже в Вальдестине. И знаешь почему?

Ее замужество было морганатическим!

Зита была в шоке.

От волнения она выпустила покрывало и всплеснула руками.

– Морганатический брак!

– Отец влюбился в нее с первого взгляда. Она происходила из знатного рода, но в ней не было королевской крови. Несмотря ни на что, они тайно обвенчались в Венгрии. Когда молодые вернулись в Вальдестин, моему деду ничего не оставалось, как благословить их и признать брак действительным.

– Как романтично! – прошептала восхищенная Зита.

– Да, – кивнул король. – Моя мама была не просто красавицей. Она была настоящей венгеркой.

Он улыбнулся, проговорив:

– Импульсивной, непредсказуемой, эмоциональной и немного дикой.

Затем умолк, как бы погруженный в воспоминания, и наконец тихо произнес:

– Отец не смог устоять перед этим» качествами, а теперь пришел мой черед.

– Но вы же говорили…

– Да, говорил, – перебил девушку король. – Именно это я и хотел с тобой обсудить.

Его взгляд стал немного отстраненным.

Казалось, мысленно он унесся в далекое прошлое.

– Мама умерла, когда мне исполнилось шесть лет.

Это был смертельный удар для моего отца. Он не представлял будущего без любимой жены. Его воля была сломлена и под давлением правительства он позволил вовлечь» себя в повторный брак, выгодный для страны по политическим соображениям.

Король многозначительно взглянул на Зиту.

– Думаю, каждый понимает, чем становится брак по расчету для человека, познавшего настоящую любовь.

Скорее всего король имеет в виду в том числе и ее отца.

В который раз она с горечью признала, что такие отношения не только пусты и бессмысленны, но и разрушительны.

Она ничего не ответила, и король продолжал рассказ:

– Когда во дворце стала управлять мачеха, первым делом она постаралась стереть из памяти людей все, что касалось моей матери. Придворные помогали ей с удовольствием. Их всегда коробило, что мать не была королевой от рождения, и даже после замужества называли ее просто «ваша светлость».

Голос короля стал жестким.

– Все портреты моей матери были уничтожены, как, впрочем, и любая мелочь, которая могла напомнить о ее существовании. Мне же запретили о ней говорить.

Зита не смогла сдержать возглас возмущения.

– Я обожал маму, – повествовал далее король. – Она была самой прекрасной женщиной в моей жизни. Когда она погибла, мир для нас с отцом потускнел. Мы были так одиноки и столь несчастны, что это невозможно описать никакими словами.

Зита представила себе маленького мальчика, одиноко блуждающего по огромным дворцовым залам.

Он испытывал страх и растерянность, а взрослым не было до него никакого дела.

Образ потряс ее до глубины души, и Зита чуть было не поддалась внезапному порыву и не схватила короля за руку.

Она вовремя опомнилась, так как понимала: стоит только к нему прикоснуться, как вся ее решимость рассеется словно душ.

– Мне не только запретили о ней говорить. Мачеха сменила всех моих воспитателей. Даже старую няню отослали в деревню. Мне велели забыть, чья кровь течет в моих жилах, и наказывали за каждое произнесенное венгерское слово. Все, что было во мне венгерского, подвергалось преследованию, а моя природная импульсивность и эмоциональность жестоко подавлялись.

– Я… тоже так подумала… – тихо молвила Зита. – Поэтому я отказалась… выходить за вас замуж.

– Я знаю, – кивнул он.

Увидев вопрос в ее глазах, он пояснил:

– Разве ты забыла, Зита, что я могу читать твои мысли, а ты – мои? Драгоценная, неужели ты думаешь, что я не понял, почему сегодня в лесу ты от нас убежала?

Ты боялась за свое будущее, боялась тех страданий, которые я мог бы тебе причинить.

– Но откуда вы знаете? – От изумления Зита не могла прийти в себя.

Король пожал плечами.

– Это нельзя объяснить. И описать мои чувства невозможно. Ясно только одно. Я люблю тебя, Зита. Люблю так, как еще ни разу в жизни не любил ни одну женщину.

– Но… вы уверены?

– Уверен! И знаешь почему? Потому что в тебе есть все, что я безуспешно искал всю жизнь и не мог найти ни в одной женщине.

Он заметил, что она уязвлена его словами, и пояснил:

– Глупо отрицать, что у меня были женщины. Освободившись от опеки мачехи, я, как и большинство мужчин в этом мире, безудержно отдался свободе.

– Вы отправились в Париж…

– Да, в Париж. И компенсировал годы ограничений в Вальдестине самыми утонченными удовольствиями.

– Могу себе представить, – заметила девушка.

– Я встретил женщин, которые осыпали меня самыми лестными комплиментами. Женщин, которые заставляли меня смеяться и танцевать. Были и такие, которым вполне хватало дорогих подарков, платьев и украшений, дабы исполнить любую мою прихоть. Я устраивал для них экстравагантные вечеринки.

– Наверное, там было весело, – предположила Зита.* – Конечно, им очень нравилось, да и мне тоже, – честно признался король. – Но через некоторое время я обнаружил, что мне уже неинтересно. Я пресытился наслаждениями, как пчела, запертая в банке с медом.

Он усмехнулся.

– Когда умер отец, – продолжал король, – я унаследовал трон. Я был рад благоприятной возможности оставить Париж и отправился на родину к своим любимым лошадям. Нет ничего приятнее занятий спортом. Я и раньше только к этому и стремился, но мачеха всегда была против.

– А что с ней теперь? – поинтересовалась Зита.

– Она немка. Я отослал ее домой.

– Немка?

– Она родом из Дани, Милденсбург, – объяснил король. – Они там все наполовину пруссаки. Может быть, поэтому я так страдал, живя с ней в одном доме.

– И она согласилась?

– А что ей еще оставалось!

Его голос стал жестким, и Зита догадалась, что он силой заставил ее уехать.

Девушка вздохнула.

– С тех пор я сам себе хозяин и делаю все, что мне нравится.

– И привозите во дворец… женщин!

Прежде чем ответить, король пытливо взглянул на нее.

– Это вторая причина твоего отказа!.

Да, король человек проницательный – от него ничего не скроешь.

Она опустила глаза и покраснела.

– Я должен кое-что тебе сказать, Зита. – Король немного наклонился вперед. – Отныне флигель пуст. И так будет всегда.

– До тех пор, пока он снова не понадобится!

– Если, – с чувством произнес король, – он мне снова понадобится, то лишь когда ты разлюбишь меня сама.

Другой причины быть не может до самой смерти.

– У меня нет гарантий. Откуда я могу знать, что так оно и будет?

– Доверься интуиции.

– И все-таки… – нерешительно сказала Зита, – мне кажется, не надо выходить за вас замуж. Я поняла… что вы имели в виду. Ну конечно… поняла! Но я… я не хочу быть королевой… и…

Зита не могла словами выразить свои мысли, и король перебил ее:

– Ты пытаешься найти причину, чтобы отказаться, но я не собираюсь все это выслушивать. Я твердо намерен жениться на тебе, Зита! Мне все равно, получу ли я согласие, но сказать тебе «нет»я не позволю.

Король говорил спокойно, и Зита не сразу ощутила неотвратимость его намерения.

Но интуиция подсказывала, что с ним бороться бесполезно, потому что у него стальная воля, и если уж он принял решение, то оно непреклонно.

И все-таки страх еще не ослабил свою хватку. Ее любовь к королю была всепоглощающей и пока что причиняла больше страданий; какое уж тут счастье!

Это ее пугало.

– Если вы уйдете… прямо сейчас, – поспешно сказала она, – не только из этой комнаты, но насовсем исчезнете из моей жизни… мы оба сможем забыть друг о друге.

Вы найдете себе подходящую королеву… которую не будут беспокоить ваши… интересы. Будьте благоразумны. Подумайте, чем способен обернуться союз двух венгров. Мы же разорвем друг друга на части!

Зита представила, до чего ее может довести ревность.

• Предыдущая
• 26/29
• Следующая