Четыре дня с Ильей Муромцем - Орешкин Борис Сергеевич - Страница 17
- Предыдущая
- 17/27
- Следующая
— Вот и хорошо. Вот и ладно. Завтра утречком и поедем.
— Утречком не получится, — отозвался кузнец. — По дому дел много.
— Ништо. Соберешься. Теперь тебя хлебом не корми, а дай тую рукотворную птицу самому посмотреть да потрогать. Я тебя знаю!
Утром я проснулся позже всех. И первое, что увидел — аккуратно сложенную в стопочку мою одежду. Брюки, майка, рубашка, носки. Все выстиранное, заштопанное, зашитое. Вычищенные и смазанные жиром сапожки-боярки стояли тут же. Я быстро оделся и вышел наружу. На дворе кузнец смазывал чем-то втулку снятого с оси тележного колеса. Это была даже и не телега, а как бы большая тачка с двумя колесами, у которой вместо ручек были оглобли, выструганные из тонких бревнышек. Причем там, где настил телеги опирался на ось, они были прямоугольного сечения, а потом, сужаясь, переходили в обычные круглые оглобли. Никаких рессор у телеги, разумеется, не было.
Подняв обтянутое железным ободом колесо, кузнец ловко насадил его на железную ось, повернул телегу, и она встала теперь на оба колеса. Я хотел спросить, где Зорянка, чтобы поблагодарить ее за выстиранную и починенную одежду, но в это время ворота открылись и с коромыслом на плече появилась она сама. Ее тоненькая фигурка гнулась под тяжестью двух деревянных ведер. Я подбежал, чтобы помочь, но она легко поставила ведра на землю и улыбнулась мне.
Ведра оказались не такими уж тяжелыми, как я думал, потому что они были значительно меньше наших. Я взял оба ведра за веревочные дужки и спросил, куда их нести. Зорянка подвела меня к глиняному горшку с оттянутым носиком, висевшему в углу двора, и показала мне на него. Я поднял одно ведро и осторожно наполнил водой этот своеобразный умывальник. Остальную воду мы вылили в стоявшее на дворе корыто, из которого пили куры.
Потом Зорянка вынесла из дома полотенце и, стоя рядом, ждала, пока я умоюсь. Она смотрела на меня с удивлением и даже чуть-чуть испуганно. Наконец-то нашелся здесь человек, на которого мое появление действительно произвело впечатление!
— А где Илья Иванович? — спросил я, чтобы рассеять почему-то возникшую неловкость.
— На реку поехал, коней поить.
Я поблагодарил Зорянку за одежду, и она вся зарделась от удовольствия.
— Я одёжу твою со щелоком выстирала. А все равно пятна зеленые на рубашке остались, — огорченно покачала она головой. — И кто это тебе такую хорошую одёжу сшил? Мать или сестра? Стежки такие уж маленькие, что и сказать нельзя. А пуговки не понять из чего сделаны. Ты поел ли? Иди в избу, там тебе ежева оставлена.
На столе, прикрытые чистым холщовым полотенцем, стояли кувшин с молоком, глиняная кружка и миска с медом. На глиняной тарелке лежал большой кусок вчерашнего пирога. Я с аппетитом принялся за еду, одновременно рассматривая кузнецово жилище, но уже при дневном свете. Оно оказалось просторнее, чем я думал вначале. В дальнем углу комнаты стояло странное сооружение из деревянных брусьев, валиков и веревок.
— Что это? — спросил я у Зорянки.
— Кросно. Неужто не знаешь? Как же у вас холсты ткут?
Я понял, что передо мной был древний ткацкий станок. В принципе он состоял из двух деревянных валиков, на одном из которых были густо навиты нитки, а на другом — уже готовая материя. Между ними на веревочках была подвешена большая деревянная гребенка, между ее зубчиками пропущены нитки, из которых и ткался холст. Севшая за станок Зорянка нажала ногой одну из педалей, подвешенных на веревочках, часть ниток поднялась, и она ловко просунула под ними челнок с поперечной ниткой. Потом Зорянка нажала на другую педаль, эти нитки опустились вниз, а поднялись другие. Пристукнув гребенкой продернутую челноком поперечную нитку, она снова пропустила его, но теперь уже в обратную сторону. Я пришел в ужас: сколько же раз надо продернуть челноком нитку, чтобы соткать хотя бы один метр ткани! Ведь за один ход челнока она удлиняется всего на толщину одной нитки. Да еще сами эти нитки нужно было вручную скрутить из льняной кудели.
— Эвон у меня ниток сколько! — похвасталась Зорянка, показывая на большие клубки, лежавшие на полке. — Зимой вечера длинные, вот мы, девушки, и прядем при свете лучины. Песни поем да пряслица крутим. Весело!
«Уж куда как весело, — подумал я. — Каждую ниточку руками свивать». Да еще, как оказалось, лен надо было сначала надергать, вымочить, истрепать, вычесать и только после этого можно было накрутить, то есть напрясть, из него ниток. А из них на таком вот станке вручную, ниточка за ниточкой, наткать кусок материи на рубашку или на полотенце. Сколько же труда надо затратить, чтобы одеть всю семью? Мне даже жарко стало, пока Зорянка обо всем этом рассказывала.
— Выходит, вы все-все сами делаете? — спросил я ее. — И хлеб, и одежду, и посуду?
Она рассмеялась:
— Кто же за нас делать будет? Ну, посуду глиняную, соль, мед, ведра, кадушки, овчины выделанные отец на железные вещи выменивает. А все остальное со своего огорода берем да с нивы. Ничего, не хуже людей живем! — добавила она с гордостью.
Я вышел на улицу. Молчаливый кузнец укладывал на телегу мешки, узлы, инструменты. Ильи Ивановича нигде не было видно. Я вышел за ворота. Поросшая мелкой травушкой-муравушкой улица вправо постепенно спускалась к реке, а влево поднималась полого вверх, к деревянной крепости на холме. Я, конечно, пошел туда.
По обе стороны улицы стояли деревянные высокие, хотя и одноэтажные, избы с маленькими окошечками. Между ними были огороды, отделенные от улицы и друг от друга высокими плетнями из можжевеловых жердей. Жерди эти, с тонкими и гибкими вершинками, были так плотно «вплетены» между двумя внизу и вверху проложенными горизонтально тонкими бревнышками, закрепленными на врытых в землю столбах, что сквозь такой частокол ни зайчишка не проберется, ни тем более кабан не пролезет. Да и куры, свободно бродившие по улице, через такой плетень не перелетят. Ведь курице обязательно нужно сначала взлететь на забор, сесть на него, оглядеться, выбрать место для посадки, и лишь после этого она отважится слететь, вернее спрыгнуть на землю. Ну а на таких гибких вершинках частокола разве что воробью сидеть удобно.
Я прикинул — сколько же можжевеловых жердинок потребовалось на такой забор нашему хозяину? Оказалось, что на один погонный метр частокола уходило, в среднем, двадцать кольев высотой около трех метров. А забор по улице тянулся метров на двадцать. Да в глубину, отделяя огород кузнеца от соседних, еще метров на шестьдесят — семьдесят. В общем не только кузнецу Кузьме, но и каждому хозяину других участков пришлось заготовить и привезти из леса что-то около двух тысяч можжевеловых кольев. Работенка! Но зато огороды у них ни зимой, ни летом никакая лесная тварь не повредит. Кроме ворон и сорок, конечно.
Но оказалось, что и против них меры приняты: на каждом огороде стояло пугало, а то и два. Точь-в-точь такие же, как и теперь еще можно встретить — шест с поперечиной, на которую, как на плечи, накинута старая одежонка, а вместо головы на вершину шеста надет лопнувший глиняный горшок. Меня особенно умилили эти огородные пугала. Больше тысячи лет прошло, а они все такие же! Конечно, в крупных современных фруктовых садах и на овощных плантациях для отпугивания птиц сейчас применяются электронные устройства, но во многих местах я своими глазами видел пугала с глиняными горшками вместо голов!
Вот она, неравномерность развития! В важнейших вопросах технический прогресс ушел от десятого века буквально в космические дали, а в чем-то, в кое-каких мелочах остался на месте. Раньше я об этой неравномерности общественного развития как-то не задумывался, а теперь этот закон сам бросился мне в глаза. Вот бы в школе об этом доклад сделать! Но что теперь вспоминать о школе. Больше я ее не увижу.
Наверху улица упиралась в ворота крепости. Они были распахнуты, и по бревенчатому мостику, перекинутому через ров, я вошел внутрь. Оказалось, что стены крепости были сделаны не из одного ряда бревен, как в святилище Ратибора, а из двух, между которыми была насыпана земля. Причем внутренний ряд бревен был ниже наружного почти на рост человека, и защитники крепости, стоя на земляной засыпке, могли, прикрываясь высокой наружной стеной из бревен, отражать нападающих.
- Предыдущая
- 17/27
- Следующая
