Радуга до небес - Картленд Барбара - Страница 23
- Предыдущая
- 23/38
- Следующая
С тех пор Диана больше не надевала свои драгоценности и теперь была просто счастлива, что вырученные за них деньги помогут Джимми.
На следующий день она отнесла драгоценности к знакомому ювелиру, у которого отец покупал для нее первый детский браслетик с крохотными жемчужинками и браслет с бриллиантами и сапфирами на совершеннолетие.
Единственное, чего она не стала продавать, так это мамино обручальное кольцо, золотое, с бриллиантами.
«Когда Джимми женится, отдам ему. Пусть подарит своей жене», — решила Диана.
Она пришла в восторг, когда выяснилось, что ювелир готов дать за драгоценности семьсот фунтов. Вместо пятисот она послала Джимми шестьсот, решив, что двести они должны поровну разделить между собой.
Он прислал ей сто фунтов обратно, а вместе с ними очень трогательное письмо, в котором сердечно поблагодарил сестру за то, что она пришла ему на помощь. Он написал вот что:
«Единственный положительный момент во всей этой истории с отцом, так это то, что я понял, какая у меня замечательная сестренка. Я очень рад, что ты есть на белом свете. Надеюсь, что и ты всегда будешь испытывать по отношению ко мне подобные чувства. И впредь в радости или в горе мы всегда будем поддерживать друг друга».
Дочитав письмо, Диана почувствовала, как слезы наворачиваются у нее на глаза. Джимми прав: как хорошо, что есть человек, способный не дать упасть духом в трудную минуту.
Вернувшись в Лондон, Диана снова ощутила себя ужасно одинокой. А вскоре произошло одно событие, совершенно выбившее ее из колеи.
Как-то Рут захотелось пойти в ресторан «Куаглино» потанцевать. Пригласили двух молодых людей. Одного для нее, другого для Дианы.
Они отправились в ресторан, который был в то время весьма популярен среди молодежи, поскольку там всегда царило веселье. Диана в своем простеньком зеленом платье и маленькой бархатной шляпке прекрасно вписывалась в интерьер этого заведения.
Звучала веселая музыка, и Диане очень хотелось танцевать. Она чувствовала себя молодой, бодрой, полной энергии. Внезапно подняв голову, она увидела в дверях Терри.
Вне себя от восторга Диана заулыбалась и замахала ему рукой. Холодно глянув на нее, он лишь сдержанно поклонился в ответ.
Несколько секунд Диана с недоумением смотрела на него Внезапно ее осенило — он знает, чья она дочь.
Все ее радужное настроение рассеялось как дым.
Должно быть, ей теперь вечно нести на себе этот крест! Она чужая на празднике жизни. Видно, никогда не изгладятся из людской памяти самоубийство сэра Роберта Хедли и события, этому предшествовавшие.
Понурая и несчастная, смотрела она в никуда, как вдруг услышала, что кто-то произносит ее имя, а потом просит у Рут разрешения сесть за их столик. Подняв голову, Диана увидела Хьюго.
К ее удивлению, он присоединился к компании и принялся очень мило ухаживать не только за своей бывшей невестой, но и за Рут, которая тут же начала напропалую кокетничать с ним, хихикая и краснея. Она то и дело тянулась к нему через весь стол, делая вид, что боится пропустить хоть одно сказанное им слово.
Никогда еще Диана не видела, чтобы Хьюго так старался развлечь всех. И мало-помалу благодаря его усилиям жизнь стала казаться ей не такой уж мрачной.
Вскоре Рут отправилась танцевать, и Диана получила возможность поговорить с Хьюго наедине.
— Зачем ты сюда пришел? — удивленно вскинув брови, спросила она.
— Зачем? — переспросил он. — Сейчас скажу. Потому что я должен был с тобой встретиться. В Монте-Карло ты вела себя со мной совершенно по-свински, но я все равно не могу выбросить тебя из головы. Давай завтра встретимся.
Диана покачала головой.
— У меня работа, — пояснила она.
— Ну хорошо, — твердо заявил Хьюго. — Я позвоню твоей хозяйке и напрошусь на обед.
— Ну что ты… — рассмеялась Диана. — Ты никогда этого не сделаешь!
— Думаешь? — Голос Хьюго звучал решительно. — А вот увидишь. Глазом не успеешь моргнуть, как я стану для Шнайберов своим в доску.
— Когда ты и это претворишь в жизнь, я действительно поверю, что небезразлична тебе, — насмешливо проговорила Диана.
— Если ты и сейчас в этом сомневаешься, — совершенно серьезно ответил Хьюго, — то ты просто дурочка.
— Я всегда была такой, — беспечно отозвалась Диана.
Прошло еще немного времени, и Диана освоилась у Шнайберов. Привыкла, что ей приказывают, приспособилась всем угождать, и прошлое начало казаться ей каким-то полузабытым сном.
У нее не было никакого желания вернуть его, поскольку даже воспоминания о прежней жизни приносили ей боль.
Многое вообще испарилось из ее памяти, даже при желании она не могла бы вспомнить отдельные моменты.
Лоэлия Стэндиш заметила, как изменилась Диана, и была очень рада и удивлена такой перемене.
— Это лишний раз доказывает, что нельзя вот так поспешно судить о людях, — делилась она с мужем. — Я и представить себе не могла, что Диана способна выдержать подобное испытание, хотя и очень люблю ее.
И откуда только берется у человека мужество в суровый час! Просто удивительно! Видимо, каждый может быть героем, если жизнь заставит.
Джек Стэндиш кивнул.
— Ты права, — согласился он. — Я уже не раз мысленно извинялся перед Дианой за то, что иногда не очень хорошо думал о ней.
— Самое смешное, — добавил Джек, — что она выглядит гораздо счастливее, чем раньше. Исчезла привычка смотреть на людей свысока, так меня раздражавшая. Интересно, что теперь скажет Барри.
— Это и в самом деле интересно.
Вскоре Диана отпросилась у Шнайберов на выходные, чтобы съездить в Охотничий дом. Лоэлия с Джеком неоднократно ее приглашали, однако до сих пор она никак не могла вырваться.
А сейчас ей повезло: Рут простудилась и заявила, что все выходные будет лежать в постели.
Диана по опыту знала: Рут завалится в постель с каким-нибудь модным романом, положив рядышком коробку шоколадных конфет и пододвинув поближе телефон.
И она решила не упускать такую великолепную возможность и поехать к друзьям.
Отпустили ее весьма неохотно, но это не имело для Дианы никакого значения. Ей казалось, что никогда она еще так не радовалась, как при одной только мысли о том, что скоро опять увидит Джека с Лоэлией, а самое замечательное — на целых два дня она станет свободным человеком.
«Так бы и расцеловала всех», — радостно думала она, торопясь на вокзал Паддингтон.
Пассажиры приветливо смотрели на высокую улыбающуюся девушку, которая спешила по перрону к первому вагону, видимо полагая, что чем ближе будешь сидеть, тем быстрее доедешь до нужной станции.
Сейчас Диана и не вспоминала, какие мрачные мысли овладевали ею еще совсем недавно: когда она в последний раз возвращалась от Стэндишей.
Она лишь радовалась, что вскоре вновь увидит своих старых добрых друзей, милый ее сердцу Охотничий дом, а самое главное — насладится прекрасным чувством свободы.
На вокзале в Малверне ее ждала машина, а когда приехали домой, оказалось, что Лоэлия уже накрыла стол к чаю в просторном холле.
Как все вокруг знакомо! И радостный лай собак, и теплые объятия Лоэлии, и дружеское рукопожатие Джека. Диана вдруг почувствовала, что глаза ее наполняются слезами.
Сдержать их ей не удалось.
— Родные мои! — прошептала она. — Как я счастлива!
И схватив на руки маленького фокстерьера, порывисто прижалась к его грубой шерстке.
— Не обращай на меня внимания, — сказала она Лоэлии. — Я так глупо себя веду. Но если бы ты знала, как я рада вас видеть!
— А мы как рады, ты и представить себе не можешь, — ласково проговорила Лоэлия, беря подругу за руку. — Ну, рассказывай, как ты там.
И Диана принялась рассказывать о себе начиная с того момента, когда они расстались. I ^на поведала обо всем, что произошло с ней за последние месяцы: о трудностях, которые испытала, о вечно недовольной Рут, о ханжеском поведении миссис Шнайбер и высокомерной прислуги. И тут же осеклась. О чем это она тут толкует? Никаких трудностей не было! Жизнь у Шнайберов вдруг предстала перед ней совсем в ином свете, и она начала весело рассказывать об этом семействе Лоэлии и Джеку.
- Предыдущая
- 23/38
- Следующая
