Радуга до небес - Картленд Барбара - Страница 13
- Предыдущая
- 13/38
- Следующая
Повинуясь безотчетному порыву, Диана вскочила в свободное такси и назвала водителю свой адрес на Парк-лейн.
Когда такси тронулось, она обернулась: в дверях клуба стоял недоумевающий Хьюго с ее соболями в руках.
Диана поспешно отпрянула от окна и, забившись в угол, улыбнулась: «Поделом тебе, Хьюго! Впредь не будешь говорить со мной в таком приказном тоне!» И ее вдруг охватила радость оттого, что она возвращается домой одна.
Ей нисколько не хотелось целоваться с Хьюго. Во-первых, она устала, во-вторых, было слишком поздно, вернее рано, а в-третьих, не исключено, что он снова обрушится на нее с упреками из-за того, что она позволила себе потанцевать с Тони.
На Парк-лейн Диана раплатилась с таксистом и, вытащив из позолоченной сумочки ключ, открыла входную дверь. В холле царила тишина.
Горел лишь ночничок, оставленный явно для нее, а сквозь незашторенное окно светила луна, отбрасывая причудливые тени на ступеньки лестницы и освещая висевший на стене портрет матери.
Одетая в платье с плотно облегающим лифом — мода 1900 года совсем не нравилась Диане, — она тем не менее выглядела красавицей.
Несколько секунд Диана рассеянно смотрела на написанный маслом портрет. Он висел здесь так давно, что она почти перестала его замечать. Странное чувство внезапно охватило ее.
В доме стояла гробовая тишина, и все-таки что-то было не так.
Диана прислушалась.
Ни шороха, ни звука. Лишь в дальнем конце холла тикали напольные часы.
«Что же это такое?» — размышляла Диана. Она понимала, что ничего особенного не происходит, просто у нее не в меру разыгралось воображение, но все равно стояла и настороженно прислушивалась.
Пока она вот так стояла, к входной двери подъехало такси. Кто-то взбежал по ступенькам, раздался резкий стук в стекло.
«Кому же это быть, как не Хьюго?» — И, подойдя к двери, Диана открыла ее.
— Не дури, Хьюго, — приказала она. — Будешь шуметь, всю прислугу перебудишь.
— Пусти меня, я хочу с тобой поговорить, — взмолился он.
Диана покачала головой.
— Я хочу спать. Ужасно устала, правда. Прошу тебя, не устраивай сегодня сцен.
— Позволь мне войти. Только на минуточку! — не отставал Хьюго, но Диана встала в дверях, загораживая ему дорогу.
— Утром поговорим о чем угодно, — решительно сказала она. — А сейчас я слишком устала, серьезно.
Хьюго взял ее за руку.
— Почему ты от меня все время убегаешь? — спросил он.
— Не знаю, — пожала плечами Диана. Он поцеловал ей руку.
— Любой бы на моем месте здорово на тебя разозлился, а я почему-то не могу.
Хьюго улыбнулся.
— Я тебе за это очень признательна, — сказала Диана. — А теперь я пойду спать. Очень устала. Позвони мне завтра утром, может быть, поужинаем вдвоем.
Он повернул ее руку ладонью вверх и несколько раз поцеловал.
— Доброй ночи, любовь моя, — сказал он. — Спи спокойно. Желаю, чтобы ты увидела меня во сне.
И, повернувшись, ушел.
Закрыв за ним дверь, Диана вернулась в холл.
«Милый Хьюго, — растроганно подумала она. — Какой он добрый и все понимает!»
Диана уже поставила ногу на ступеньку лестницы, собираясь подняться к себе, как внезапно ее опять охватило нехорошее чувство.
«Совсем нервы сдали!» — раздраженно подумала она.
Обернувшись, заметила, что из-под двери, ведущей в кабинет отца, пробивается тоненькая полоска света.
«Папа еще не спит, — догадалась Диана. — Зайду к нему».
Подойдя к двери, они тихонько приоткрыла ее.
Сэр Роберт частенько спал в своем кабинете. Зная об этом, его никто не тревожил.
Он страдал бессонницей, и если ему удавалось подремать несколько часов, не важно днем или ночью, кое-как примостившись в кресле, то это было лучше, чем без сна находиться в постели.
Однако сейчас сэр Роберт расположился не в своем любимом кресле у камина, а почему-то сидел за столом. Секунду постояв и посмотрев на отца повнимательнее, Диана удивленно вскрикнула.
Голова его лежала на столе, на блокноте, руки были вытянуты вперед.
Сначала Диане показалось, что он заснул в такой неудобной позе. Внезапно она увидела нечто, отчего сердце ее сначала ухнуло в груди, а потом забилось со страшной силой.
В правой руке сэр Роберт держал пистолет.
Несколько секунд Диана стояла, словно окаменев, не в силах пошевелиться, потом с громким криком бросилась к отцу, понимая, что он мертв и ему уже ничем не поможешь.
Диана сидела в своей комнате, уставившись невидящим взглядом в открытое окно.
Не было ни мыслей, ни чувств — ничего. Полная пустота. Хотелось как-то встряхнуться, подумать о том, что случилось, но не тут-то было.
События прошедших часов вихрем проносились в голове, и тем не менее она была не в состоянии ни понять, ни оценить их ужасающих последствий.
Обрывки разговоров, быстрая смена событий, люди, которые то приходили, то уходили, отец, страшный в своем безмолвии, — все это вспомнилось Диане, пока она сидела, глядя на льющийся сквозь окно в комнату яркий солнечный свет.
В ушах все звенел собственный голос, когда она разговаривала по телефону с сэром Леверсоном Паркером, их домашним врачом, которого знала и любила с детства. Она позвонила ему домой. Казалось, трубку никогда не снимут: так долго никто не подходил к телефону.
Наконец раздался его спокойный и уверенный голос, голос человека, привыкшего к тому, что ему могут позвонить ночью.
— Алло! Слушаю вас. Ее ответ:
— Это Диана… Диана Хедли. Сэр Леверсон, прошу вас… приезжайте побыстрее… Папа… папа умер.
Ровный голос сэра Леверсона:
— Буду через несколько минут.
Диана положила трубку, и сразу же в комнате воцарилась страшная тишина. Она осталась одна с безжизненным телом отца. Вытянутые вперед руки, спрятанное лицо…
Диана впервые заметила, что волосы на затылке отца немного поредели. Почему-то осталось в памяти, что к рукаву пиджака прилип белый комочек ваты, а палец измазан чернилами. И только сейчас Диане бросилось в глаза письмо, лежащее на столе на блокноте.
Оно было сложено. С того места, где она стояла, Диана могла лишь прочесть перевернутые вверх ногами слова: «Моим детям».
И только прочитав это, Диана подумала о своем брате Джимми. Нужно сообщить ему. Он сейчас в Кембридже. «Можно ли звонить ему в такой ранний час?» — размышляла Диана.
Внезапно она вспомнила, что вот-вот должен приехать сэр Леверсон. Нужно встретить его в холле, иначе он перебудит всех слуг.
Диану вдруг охватил ужас при мысли о том, что прислуга в любой момент может спуститься вниз и узнать о случившемся.
Она была уверена, что все тотчас же начнут судачить о самоубийстве хозяина, втайне радуясь тому, что в их доме произошло такое выдающееся событие.
Диана поспешно вышла из библиотеки в холл. Ей казалось, что целый год прошел с тех пор, как она совсем недавно стояла здесь, держась рукой за перила, собираясь идти спать.
В этот момент к подъезду подъехала машина. Диана поспешно распахнула для сэра Леверсона входную дверь.
Врач зашел в кабинет, оставив Диану в холле. Несколько секунд спустя он вернулся. Закрыв за собой дверь, подошел к Диане и ласково взял ее за руку.
— Мне очень жаль, девочка, — проговорил он, — но я должен позвонить в полицию.
Услышав эти слова, Диана испуганно вскрикнула. Сэр Леверсон провел ее через библиотеку в маленькую гостиную.
— Посиди здесь. Я не могу пока разрешить тебе лечь в постель, потому что, боюсь, тебе придется ответить на кое-какие вопросы. Крепись, девочка моя, обещаю, что сделаю все возможное, чтобы тебе не слишком докучали.
Он подошел к столику, где обычно стояли бутылки со спиртным и лежало несколько бутербродов: сэр Роберт строго следил за тем, чтобы для того, кто возвращался домой поздно, проголодавшись, нашлось что-нибудь выпить и перекусить.
Сэр Леверсон протянул Диане полный бокал. Она механически выпила, чувствуя, как крепкий напиток обжег горло.
— А как же Джимми? — спросила она, отдавая ему пустой бокал.
- Предыдущая
- 13/38
- Следующая
