Прекрасная похитительница - Картленд Барбара - Страница 10

• Предыдущая
• 10/32
• Следующая

Это очень тяжелая потеря для меня, — спокойно сказал Джастин. — Что вы знаете о разбойниках, действующих в этих краях?

— Ничего, милорд. Правда, мы живем очень изолированно и, если можно так сказать, варимся в собственном соку.

— Кто наши ближайшие соседи?

— Их не так много, милорд. Полковник Ллойд — вы, может быть, его помните — в прошлом году умер, и теперь его дом пустует. Лорд Морланд, который был другом вашего отца, прикован к постели и скоро год, как не покидает свой дом.

— А нет ли других крупных поместий или имений, в которых разбойники могли бы найти такую же добычу, как у нас?

— Нет, милорд.

Джастин ненадолго задумался и спросил:

— А что вы скажете насчет адмирала?

— Вы имеете в виду адмирала Уодбриджа, милорд?

— Конечно, кого же еще!

— Его нет в живых вот уже девять или десять лет, милорд.

— Я так и предполагал, — заметил маркиз, — а где его сын?

— Разве ваша светлость не знает, что он убит в битве на Ниле?

— Не имел ни малейшего понятия. И хотя наши семьи враждовали, мне искренне жаль, что он погиб.

— Он был прекрасным человеком, милорд, и с его смертью флот потерял хорошего капитана.

Джастин внимательно посмотрел на управляющего:

— Вы знали его?

Последовала небольшая пауза. Казалось, будто Маркхэм пожалел, что так тепло отозвался о сыне адмирала, затем он нерешительно добавил:

— Да, милорд. Я знал капитана Уодбриджа. Было бы трудно избежать знакомства с такими близкими соседями.

Маркиз улыбнулся.

— Я понимаю, Маркхэм, что здесь довольно одиноко, но я думал, что у вас есть семья.

— Ваша светлость забыли, что я не женат.

— Прошу прощения, Маркхэм, этот факт действительно выпал у меня из памяти, — извинился Джастин.

«Интересно, какие связи у моего управляющего с имением старого адмирала», — подумал маркиз.

Казалось, Маркхэм снова колеблется, прежде чем сказать:

— Сын капитана Уодбриджа сейчас в армии, где-то в Вест-Индии.

— Я припоминаю, что была еще и дочь, — попытался сосредоточиться Джастин.

— Да, милорд, это мисс Ивона.

— Я никогда не встречался с детьми из Флагшток-хауза, — сказал маркиз, — но она должна быть младше меня. Ивона, как вы ее назвали, сейчас, наверное, уже взрослая девушка?

— Да, милорд, — ответил Маркхэм. — Не прикажет ли ваша светлость уведомить полицию о вчерашнем происшествии?

Джастин заметил, что управляющий пытается сменить тему разговора, и продолжил расспросы:

— Чем же занимается здесь мисс Уодбридж? Не может же она одна жить в Флагшток-хаузе? Жива ли ее мать?

— Миссис Уодбридж умерла много лет назад, милорд.

— Так кто же еще живет в Флагшток-хаузе?

— Я в самом деле не знаю. Хотя я и был знаком с капитаном Уодбриджем, между нашими домами нет никакого сообщения.

Видя уклончивость Маркхэма и его нежелание обсуждать эту тему, Джастин перестал настаивать. Что-то непонятное было связано с этими Уодбриджами, но этой семье всегда сопутствовали странности.

Когда-то достаточно было упомянуть в разговоре имя адмирала или что-нибудь, что он сказал или сделал, чтобы отец пришел в ярость. Джастин был уверен, что реакция адмирала на имя отца была точно такой же.

Следующее поколение было слишком рассудительным, чтобы продолжать вражду, которая заставляла кипеть кровь в сердцах двух старых джентльменов и наполняла их жизнь смыслом.

— Интересно, — задумчиво сказал маркиз, — может быть, разбойники, которые ограбили меня и сэра Энтони, заезжали и к мисс Уодбридж? Это могло ее напугать. В конце концов, если мы не справились с ними, то что могла поделать она?

— Я думаю, милорд, что в высшей степени маловероятно, чтобы в Флагшток-хаузе нашлось хоть что-нибудь, что могло бы заинтересовать их.

— Почему вы так думаете? — спросил маркиз.

— Но это же очевидно, милорд, они знали, чего хотели.

Должно быть, им было также известно, что половина табакерок была убрана в сейф, — предположил Джастин.

На это Маркхэм ничего не ответил, но маркизу показалось, что его управляющий смутился.

— Я собирался поговорить с вами об этом сегодня, — продолжал Джастин. — Я решил, что вы держали в сейфе всю коллекцию табакерок и вынули часть к моему приезду. Это верно?

— Да, милорд, совершенно верно, — ответил Маркхэм.

В его голосе явно слышалось облегчение.

Джастин подумал, что управляющий боится получить выговор за то, что он не убрал все ценности в сейф и не закрыл их перед тем, как слуги ушли ужинать.

«Он очень ответственный человек», — сказал себе маркиз.

Он был тронут, что Маркхэм так близко к сердцу принял пропажу вещей, хранителем которых так долго являлся.

— Я расспрошу, милорд, не знает ли кто-нибудь о бандитах, — сказал Маркхэм, — но мне кажется, что мы больше о них не услышим.

Джастин не стал спорить с ним. Неожиданно он принял план действий и, поднявшись с кресла, приказал:

— Скажите грумам, чтобы привели двух лошадей к парадной двери. Мы с сэром Энтони отправляемся на прогулку. Попозже днем, когда наступит жара, мы искупаемся, как я всегда делал это прежде.

— Уверен, что вашей светлости это придется по душе, — ответил Маркхэм. — Я немедленно передам приказ на конюшню.

Дойдя до двери, он оглянулся и сказал:

— Мне бесконечно жаль, милорд, что это несчастливое происшествие постигло нас в первый же вечер, когда вы почтили нас своим присутствием.

— Благодарю вас, Маркхэм.

Как только управляющий вышел, маркиз энергично повернулся к Энтони:

— Мы отправляемся на разведку.

— Что мы будем искать? — поинтересовался Энтони.

— Правду о нескольких вещах, которые ставят меня в тупик.

— Ты собираешься играть в сыщика?

— В некотором роде, — ответил маркиз, — и я нахожу это занятие чертовски увлекательным.

Друзья вошли в холл. Когда маркиз брал у слуги свой цилиндр, он заметил Маркхэма, стоящего у лестницы.

— Кстати, Маркхэм, — сказал Джастин, — как имя молодого Уодбриджа, который унаследовал имение?

После небольшой паузы Маркхэм нехотя ответил:

— Его зовут Чарльз, милорд. Зачем вам это нужно знать?

— Я подумал, что странно не знать имен ближайших соседей, — заметил маркиз.

Говоря это, он спускался к ожидавшим друзей лошадям. Энтони спросил, в свою очередь:

— Так, значит, мы направляемся на «виноградник Навуфея»? Я с большим интересом посмотрю на него.

— Я тоже, — отозвался Джастин. — Это была запрещенная территория с тех пор, как я себя помню.

Устроившись в седле, Энтони сказал:

— Я думаю, нужно вначале немного разогреть лошадей. Предлагаю скакать через парк.

— Согласен, — кивнул Джастин.

Поплотнее натянув цилиндры, они тронули лошадей, из-под копыт полетели куски торфа.

Проскакав около мили, приятели натянули поводья, и Энтони воскликнул:

— Черт побери, Джастин, я не могу понять, почему твои лошади всегда намного лучше моих. Не продашь ли ты мне ту, которая сейчас подо мной?

— Конечно, нет! — ответил маркиз. — Ты знаешь, что я никогда не продаю своих лошадей.

— Я почти не надеялся, когда спрашивал об этом, — улыбнулся Энтони.

До леса они доехали шагом, а затем Джастин повернул в противоположную сторону.

— Теперь нанесем визит, — сказал он, — интересно, какой прием нам окажут.

— Похоже, что в этой части света люди очень чувствительны, — заметил Энтони. — Я видел лицо твоего управляющего, когда он сообразил, куда мы направляемся. Оно напоминало маску ужаса из греческой трагедии.

Маркиз засмеялся.

— Бедный старина Маркхэм! Он помнит, как жестоко мой отец ненавидел адмирала. Я думаю, что слуги всегда перенимают у своих хозяев их любовь и ненависть.

Они поскакали дальше и вскоре увидели перед собой кирпичную стену, которая, как помнил маркиз, окружала дом адмирала.

Друзья без труда отыскали въезд: рядом с воротами на высоком флагштоке развевался английский военно-морской флаг.

• Предыдущая
• 10/32
• Следующая