Прекрасная монашка - Картленд Барбара - Страница 24

• Предыдущая
• 24/76
• Следующая

— Что, еще не приехал? — спросило видение.

— Нет, еще не приехал, леди Изабелла, — ответил Хьюго, поспешно встав из-за стола.

— Даже представить себе не могу, что с ним могло случиться. Он всех нас заставил мучиться неизвестностью, хотя, без сомнения, просто приударил за какой-нибудь темноокой мадемуазелью, да и забыл о нашем существовании.

— Посол уже два раза спрашивал о его светлости, — удрученно проговорил Хьюго.

Видение прошлось по комнате и уселось на диван; пышная юбка раскинулась вокруг ее талии, головка дамы немного откинулась назад, когда она, изучая свою внешность, бросила мимолетный взгляд в одно из длинных зеркал в позолоченных рамах, что висели в гостиной по обе стороны от камина.

— Когда Себастьян приедет в Париж, я обязательно скажу ему, насколько возмущена его поведением, — самодовольно проговорила леди Изабелла. — Я договорилась, что он будет сопровождать меня на обед, который прошлым вечером давала принцесса де Полиньяк. И когда его не оказалось в нужное время в Париже, я вынуждена была просить лорда Руперта Карстерса сопровождать меня, а тот вел себя на приеме просто безобразно.

— Так ведь Руперт — не любитель парадных обедов, — усмехнувшись, проговорил Хьюго.

— Он доказал это своим поведением, будьте уверены, — резко ответила леди Изабелла. — Я с ума сходила, откровенно говоря, все это на совести Себастьяна. И можете не сомневаться, он обязательно услышит от меня об этом.

— Но ведь, возможно, с ним случилось что-то непредвиденное. Может быть, даже произошел несчастный случай, — проговорил Хьюго, как всегда готовый к защите герцога от любых нападок.

— В этом случае те кареты из его кортежа, которые ехали следом, обязательно обнаружили бы где-нибудь его экипаж, — возразила ему леди Изабелла. — Нет, можете быть уверены, он нашел себе какое-нибудь развлечение и сейчас в полной мере наслаждается им.

Хьюго Уолтхем даже не пытался опровергнуть ее предположения, в присутствии леди Изабеллы Беррингтон он неизменно терял дар речи. Эта женщина, так же как и он, являлась родственницей герцога Мелинкортского по материнской линии и поэтому не была кровной родственницей Хьюго.

Изумительно красивая, крайне избалованная и в то же время — всеобщая любимица Сент-Джеймского дворца , леди Изабелла Беррингтон заслужила репутацию роковой женщины; говорили, что в свой первый сезон при королевском дворе она разбила больше сердец, чем какая-либо другая дебютантка за всю историю. Кроме того, с того самого дня, когда ее забрали из пансиона, о ней начала ходить масса сплетен, которые с тех пор не иссякли.

Можно было определенно утверждать, что она ничуть не старалась заслужить любовь тех, кто в любой момент готов сурово осудить молодость и красоту. Леди Изабелла Беррингтон с пренебрежением относилась ко всяким условностям, к суждениям великосветских престарелых дам, которые считали, что именно они являются примером для молодых, несмотря ни на что, она оставалась самой привлекательной дамой Лондона.

Даже замужество, на которое она решилась, когда ей не исполнилось еще и двадцати лет, не помешало ее успеху. Чарльз Беррингтон был небогатым военным, но происходил из знатного рода. Они были страстно влюблены друг в друга, но ровно через три недели Чарльз отправился на войну в Америку и был убит. Задолго до того, как закончился общепринятый период траура по случаю смерти супруга, Изабелла Беррингтон увлеклась тем, что называли «чудовищной модой».

Она раздражалась, сердилась, негодовала и все-таки всегда оставалась прекрасной. Леди Изабелла мечтала жить так, как ей хотелось, и возмущалась, когда что-либо мешало этому; если в жизни она хотела чего-то добиться, то для достижения этого она проявляла редкостное упорство, а в настоящее время ей по сердцу был Себастьян, герцог Мелинкортский.

— Я могу стать очаровательной герцогиней, — говорила она. — Судя по портретам, которые висят в картинной галерее Мелина, было бы нелишним добавить немного красоты в эту фамилию, а кроме того, мы с Себастьяном вполне могли бы составить очаровательную пару.

— Именно поэтому мы и встречаемся так редко, — обычно отвечал на это герцог немного насмешливо.

— Между прочим, как раз в этом и кроется единственно верная основа супружеского счастья, — победно заявляла Изабелла Беррингтон. — Вы предпочитаете жить в Мелине, а мне бы очень понравился ваш дом на Баркли-сквер , а если б мы были вместе, искренне радовались бы каждой нашей встрече.

— Вы в своих рассуждениях не учитываете одного, — лениво не соглашался со своей кузиной Себастьян. — Дело в том, что я предпочитаю оставаться холостым.

— Ну, разве можно быть таким эгоистом? — возмущалась леди Изабелла, но сколько бы она ни вела подобных разговоров, они ни к чему не приводили, так как Себастьян Мелинкорт только смеялся в ответ на все ее доводы.

Тем не менее леди Изабелла не отказывалась от своих настойчивых попыток. И когда она услышала о том, что герцог Мелинкортский собирается отправиться в Париж, она немедленно выехала туда, преодолев Ла-Манш за несколько дней до того, как прибыл кортеж его светлости. В парижском обществе у Изабеллы Беррингтон было много друзей, и за то короткое время, которое она провела в столице, эта женщина умудрилась получить приглашения на все приемы, на которые был приглашен и герцог, а также и на множество других, от которых его светлость отказался. Французские аристократы всегда отличались неравнодушием к женским чарам, как и английские светские львы. Леди Изабелла постоянно ощущала, что ее преследуют, за ней ухаживают, соблазняют, и была искренне рада фурору, который неизменно производила, стоило ей где-либо появиться.

Она думала, что было бы совсем неплохо, если бы Себастьян убедился, насколько она привлекательна для Других мужчин, и, к ее величайшей досаде, герцога в назначенное время в Париже не оказывается, и ни один человек на свете, даже Хьюго, не имеет ни малейшего представления, где он может быть.

— Я очень обеспокоен, как бы с ним чего-нибудь не случилось, — проговорил Хьюго Уолтхем.

Он неторопливо расхаживал взад и вперед по комнате, говоря эти слова, а глаза леди Изабеллы были неотрывно прикованы к его высокой фигуре, стройность которой подчеркивал камзол из серо-стального атласа. Ей нравился этот человек, хоть Изабелла и считала, что с застенчивыми людьми, как правило, гораздо больше хлопот: постоянно приходится вовлекать их в разговор и заставлять отказаться от множества предубеждений, прежде чем такие люди начинают вести себя естественно и непринужденно.

Но данная ему от природы застенчивость не могла затмить той преданности, с которой он относился к Себастьяну Мелинкорту. «Он чем-то напоминает наседку над только что вылупившимся из яйца цыпленком», — подумала Изабелла Беррингтон и сказала:

— Вы знаете, Хьюго, все-таки Себастьян на редкость эгоистичен и невнимателен. Что касается меня, то я не рискнула бы усомниться даже на минуту в том, что он обязательно опоздает.

— Я отказываюсь верить своим ушам, моя очаровательная кузина, — зазвучал чей-то голос с порога. — Я думал, что вы только начинаете оправляться после траура.

Леди Изабелла вскрикнула от неожиданности, а Хьюго резко обернулся, когда услышал хорошо знакомый голос герцога Мелинкортского. Его светлость стоял на пороге комнаты, улыбался и, как с облегчением отметил Хьюго, казался абсолютно здоровым, хотя в эту минуту его внешний вид несколько отличался от привычной изысканности: шелковые чулки были разорваны в нескольких местах, белые панталоны покрыты пятнами грязи и пылью, пальцы рук, которые он протянул леди Изабелле и Хьюго Уолтхему, были в ссадинах с запекшейся на них кровью.

— Себастьян, где вы были? — спросил Хьюго.

— Ну, как девушка, ничего? — поинтересовалась Изабелла.

— Я задержался из-за того, что один джентльмен, которого вы оба достаточно хорошо знаете, слишком навязчиво предлагал мне свое гостеприимство.

Что-то в его тоне и словах, обращенных к Хьюго Уолтхему и леди Изабелле, подсказало им, что в пути с его светлостью произошло нечто необычное и неприятное.

• Предыдущая
• 24/76
• Следующая