Поцелуй в Риме - Картленд Барбара - Страница 21

• Предыдущая
• 21/21

«Я люблю его! Я люблю его! Но он не должен… догадаться… о моих чувствах!»

Алина ждала ответа. Но он молчал, и поэтому она повторила свой вопрос:

— Ч-ч-что… за причина?

«Наверное, это должно быть что-то очень важное», — подумала она.

К ее изумлению, лорд Тевертон приблизился к ней еще на шаг.

— Я хотел знать, — сказал он спокойно, — так ли свежи и невинны ваши губы, как тогда, когда я поцеловал вас?

Потрясенная Алина безмолвно взирала на него. Прежде чем она успела сдвинуться с места, его руки обхватили ее.

— Я проделал слишком долгий путь, чтобы узнать правду. А затем его губы коснулись ее губ, и она почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног.

Он целовал ее, и на сей раз его губы были нежные, а не такие, как тогда в Риме, жесткие и холодные.

Алине казалось, что ее сердце растворилось, растаяло в груди и он вместе с поцелуями выпил его до дна. Мир для них перестал существовать. Любовь, которую они чувствовали друг к другу, затмила все вокруг. Это было так, словно само солнце зашло в дом и окружило их с ослепительным светом.

Лорд Тевертон поднял голову:

— Теперь скажи, что ты чувствуешь ко мне?

— Я… я люблю тебя, — прошептала Алина. — Я… ничего не могу поделать с этим… но я… люблю тебя, и я думала, что… никогда не увижу тебя больше.

Пока она говорила это, ее глаза наполнились слезами.

— И я люблю тебя, — сказал он взволнованно. — Но, Бог мой, как ты могла додуматься до такой возмутительной нелепости выдать себя за взрослую женщину, будучи молоденькой девушкой, которую никто еще не целовал.

— Я… показалась тебе очень… неопытной?

— Я поцеловал тебя тогда, потому что ты была так прекрасна, — сказал Тевертон. — Но я был уверен, что ты, подобно другим женщинам, просто кокетничаешь со всеми мужчинами, которые встречались тебе, и наверняка притворяешься, что боишься поползновений со стороны князя Альберто.

— Как ты… мог помыслить… такое… обо мне? — спросила Алина и поняла, что знает ответ на свой вопрос. Она была накрашена и нарумянена, выглядела как те великосветские красавицы, с которыми он проводил время в Лондоне.

Последовала короткая пауза.

— Да, поэтому, — подтвердил ее мысли Тевертон, — пока я не поцеловал тебя. Это правда, что тебя никто не целовал раньше?

— Никто не целовал меня… кроме тебя, — сказала Алина. У нее сорвался голос, и несколько слезинок выкатилось из-под ресниц и потекло по щекам. Он еще крепче прижал ее к себе и собрал слезинки губами. Потом опять поцеловал. От его поцелуев у нее кружилась голова, и ей казалось, она взлетает над землей и парит где-то высоко в небе.

Она стояла, боясь вздохнуть, и он спросил ее взволнованно и одновременно растроганно:

— Как тебе удалось сделать такое со мной?

— Сделать… что? — прошептала Алина.

— Ты заставила меня чувствовать так, как я и не смел, уже надеяться. Словом, моя радость, я очень влюблен!

— Это… правда? Неужели… это правда? Как ты можешь любить… меня?

Лорд Тевертон улыбнулся:

— Очень просто. И я обещаю тебе, мое сокровище, что это только начало нашей любви. — Увидев вопрос в ее глазах, он сказал: — Я прошу тебя, дорогая, как можно скорее выйти за меня замуж.

Казалось, сердце ее сделало сотню кувырков, прежде чем она смогла ответить:

— Ты… действительно… просишь меня быть твоей женой

— Как можно скорее, — ответил Тевертон.

Он подумал, говоря это, что никогда не видел более сияющего, счастливого и более прекрасного лица.

— Но… как мы можем пожениться? То есть если ты… женишься на мне, это будет самым замечательным, самым волшебным событием в моей жизни. Но герцог тогда… узнает правду, а я не могу… испортить счастье Денизы.

— Так или иначе, но я женюсь на тебе, — сказал Тевертон твердо. — Мы должны повести себя так же умно, как ты, любовь моя, и продумать все таким образом, чтобы никто ничего не заподозрил.

— Но ведь ты же… заподозрил! — возразила Алина.

— Только поцеловав тебя, — ответил Тевертон. — Но заверяю, в будущем целовать тебя буду только я. Князю Альберто повезло, что я не убил его тогда вечером или по крайней мере не сбросил в озеро! — Неожиданно лорд Тевертон рассмеялся: — Только ты, моя дорогая, могла таким оригинальным образом спастись от любовных притязаний князя — прыгнула в озеро.

— Я… я… была так напугана и… не видела другого выхода.

— Я понял это. И ты поступила очень разумно. Больше с тобой ничего подобного не случится, потому что я никогда не оставлю тебя одну. Ты слишком соблазнительна, чтобы оставлять тебя без надлежащей опеки. Алина теснее прижалась к нему:

— Неужели ты… думаешь, что я захочу… чьих-то поцелуев… кроме твоих? Князь… казался мне отвратительным! конечно, теперь я… понимаю, что думала о нем так, потому… что была уже влюблена… в тебя.

— Но еще не так, как я хочу, чтобы ты любила меня в будущем, — ответил Тевертон.

Алина спрятала свое лицо у него на груди.

— Неужели это правда, что ты любишь меня? Когда… я приехала… из Рима, мне казалось… что каждая прошедшая минута все больше и больше отдаляет… меня от тебя, пока ты наконец… полностью не стал для меня недосягаем.

— Я вернулся в Англию с твердым намерением разыскать тебя сразу же по приезде. И когда Дениза так туманно ответила мне на вопрос о тебе, я начал волноваться, что не смогу найти тебя.

— Но допустим… когда мы… поженимся, ты… не разочаруешься во мне? — спросила Алина. — Ведь, в конце концов, я… только неопытная девушка… а ты… ты ненавидишь… девушек.

Лорд Тевертон тронул губами ее мягкую щеку:

— Ты недолго будешь оставаться ею!

— Но как мы сможем пожениться, не навредив… Денизе?

— Я уже все обдумал, и это довольно просто. Ты живешь в этом приходе, и ваш священник обвенчает нас тайно завтра утром.

Алина сделала легкое движение, но промолчала, а он продолжил:

— Затем мы немедленно отправимся на мою яхту в бухту Фолькстоуна. — Его губы еще ближе придвинулись к ее губам. — Мы пустимся в очень долгое свадебное путешествие. И у нас будет нескончаемый медовый месяц, дорогая! научу тебя любить, и это будет самое восхитительное, что я когда-либо делал в своей жизни!

Алина ждала его поцелуя, но он продолжал:

— Как только мы покинем Англию, будет напечатано сообщение о смерти твоей матери. А затем, через три или четыре месяца или когда мы надумаем вернуться, мы объявим о нашем браке. — Он подбадривающе улыбнулся: — и никто, даже Уэскотт, не будет иметь оснований подозревать что подруга моей кузины Денизы, ставшая моей женой, может выдавать себя за кого-нибудь, кроме себя самой.

— Боже мой! Ты такой умный, и быть с тобой… это райское блаженство… куда бы мы ни поехали.

— И я такого же мнения. Вот видишь, мы мыслим одинаково, чувствуем одинаково, и я знаю, дорогая, ты будешь моей, и только моей навсегда.

— И я думала об этом и хотела сказать… то же. Потому что я люблю тебя… я люблю тебя… и у меня просто не хватит слов рассказать тебе… какое счастье я испытываю.

Она увидела сияние в его глазах. А он начал целовать ее, страстно, одержимо, бурно. И каждая клеточка ее тела отзывалась на его поцелуи. Она вся пылала в его объятиях от пожара, который он разжег на ее губах.

Это было такое восхитительное, волнующее и всепоглощающее чувство, что она поняла: они оба встретили настоящую любовь, ту любовь, о которой они с Денизой мечтали еще девочками. Это было неземное блаженство! Да, о такой любви она и загадывала у фонтана Треви. Фонтан выполнил ее желание, а Бог услышал ее молитвы.

«Спасибо, Господи, спасибо тебе!» — ликующе звучали в ней слова благодарности.

Поцелуи Тевертона поднимали ее все выше и выше к небесам, и ей казалось, что они оба приближаются к вратам рая.

• Предыдущая
• 21/21