Пленница любви - Картленд Барбара - Страница 1

• 1/32
• Следующая

В романе приводятся подлинные сведения, касающиеся враждебного отношения к строительству Хрустального дворца, происходившему в 1851 году, и открытия Великой Выставки.

Восторженными отзывами о непревзойденном успехе Выставка обязана прежде всего поддержке принца Альберта.

Описывая в письме к королю Бельгии Леопольду испытанные ею облегчение и восторг, королева Виктория признается:

«Это был самый счастливый и торжественный день в моей жизни, и я не могу думать ни о чем другом. Дражайшее для меня имя Альберта увековечено его великим замыслом, ЕГО собственным, и моя СОБСТВЕННАЯ любимая страна доказала, что она достойна этого».

Герцог Нан-Итонский перелистал страницы «Морнинг пост»и сердито сказал:

— Я вижу, Уинсфорд получил орден Подвязки1. Бог знает, чем он его заслужил!

С этими словами он положил газету на серебряный поднос, стоявший перед ним на столе, и принялся за свой завтрак с таким видом, что дамам, сидевшим по обе стороны от него, стало ясно, насколько он раздражен.

— Что ж, Подвязка будет прекрасно смотреться на ноге графа, — заметила герцогиня.

Она говорила намеренно успокаивающим тоном, но муж взглянул на нее и резко бросил:

— Ну, конечно, ты его защищаешь! На последнем королевском балу было совершенно ясно, как ты к нему относишься.

Герцогиня подняла брови и ответила голоском «бедной сиротки»— как называла про себя эту ее манеру племянница герцога:

— Эдмунд, дорогой, что ты такое говоришь? Я думала, тебе хочется, чтобы я проявила вежливость по отношению к нашему соседу.

Герцог что-то невнятно пробурчал и продолжал свой завтрак.

Сорильде, слушавшей разговор, было ясно, что дядя ревнует, и это ее ничуть не удивило.

Три месяца назад она, как и остальные обитатели замка, была поражена, когда через неделю после шестидесятилетия герцог объявил о своей женитьбе на молодой вдове на тридцать пять лет моложе себя.

Сначала Сорильда обрадовалась тому, что в доме появится обитательница, не столь далекая от нее по возрасту, и что она и ее новая тетушка станут друзьями.

Очень скоро она убедилась в обратном.

Айрис терпеть не могла женщин и тем более тех, кто мог в чем-то с ней соперничать.

Сорильде и в голову не приходило, что тетушка может видеть ее в таком свете, и она была готова искренне восхищаться красотой новой герцогини, пока не усвоила, причем очень скоро, что красота эта была, как выражалась ее няня, «не глубже кожи».

Через шесть месяцев после дядиной женитьбы Сорильда осознала, что замок, после смерти родителей ставший ей родным домом, превратился в место печали и скорби, где она со страхом встречала каждый новый день.

Герцог, плененный молодой женой, как это бывает только с пожилыми мужчинами, не замечал ничего, кроме соблазнительной красоты женщины, на которой женился, и не догадывался, что для всех остальных обитателей замка она стала чудовищем, изрыгавшим огонь и оставляющим за собой только слезы и горе.

Сорильда часто размышляла о том, до чего же это непостижимо: внешностью Айрис походила на ангела, каким его обычно представляют люди, а по внутренней сути казалась воплощением самого дьявола. Для юной девушки Сорильда была умна не по годам, поскольку много времени проводила с отцом, который был необычайно одаренным человеком. Он был капитаном одной из команд в Итоне, всегда шел первым в Оксфорде, а когда он стал членом парламента, то о нем заговорили как о самом выдающемся молодом политике.

Вся страна сочла трагедией, когда лорд Итон с женой погибли во время железнодорожной катастрофы во Франции, направляясь на одну из политических конференций. Для Сорильды неожиданно рухнула вся ее жизнь. Дядя проявил доброту и забрал ее жить к себе в замок, расположенный в Нортхемптоншире, но долгое время она была в состоянии лишь оплакивать потерю отца и матери, которых так любила. Вспоминая прошлое, она думала о том, что родной дом был полон света и смеха прежде всего благодаря атмосфере любви, которой она явно не находила в замке.

Десять лет дядя ее оставался вдовцом. Его сыновья выросли и обзавелись семьями. Старший, маркиз, уже проявил себя на дипломатическом поприще, став вице-королем Индии.

Герцог вел чрезвычайно деловую жизнь. Он не только постоянно находился при королеве в Букингемском дворце, но и являлся главой судебной и исполнительной власти в Нортхемптоншире и занимал множество ответственных постов в графстве.

Сорильде, как и прочим, никогда не приходило в голову, что в действительности он был очень одинок и, подобно многим другим, жаждал удовольствий молодости, пока не успел слишком состариться, чтобы наслаждаться ими.

Следовательно, он был в самом благоприятном расположении духа для женщины, подобной миссис Айрис Хандли, искавшей должного положения, достойного ее красоты.

Разумеется, у нее было множество поклонников, но в большинстве своем это были люди женатые; они не могли дать ей того, к чему она стремилась — второй раз надеть на палец обручальное кольцо.

Она познакомилась с герцогом во время торжественного обеда на большом приеме, когда по одному из странных капризов судьбы, которым нет объяснения, оказалась его соседкой по столу.

Рядом с герцогом должна была сидеть пожилая дама высокого ранга, но в последний момент она заболела, и дабы не пересаживать всех гостей, хозяйка дома попросту поместила на ее место Айрис Хандли. Неудивительно, что герцог, которому вечно приходилось, как он сам однажды выразился, «сопровождать к столу жену мэра», был приятно удивлен, оказавшись рядом с одной из самых красивых женщин, каких ему только доводилось видеть.

Обычно, впервые увидев Айрис, мужчины испытывали потрясение.

Голубые глаза, белокурые волосы, нежно-розовая кожа — все это в их представлении составляло идеал женской красоты, тем более теперь, когда со вступлением на престол королевы Виктории в моду вошло все миниатюрное, нежное и женственное. В тот вечер герцог не думал об этом, но, когда голубые глаза Айрис взглянули на него, он потерял голову.

Сорильда первой почувствовала, что внешность ее новой тетушки не соответствует ее истинной сути.

Герцог и Айрис поженились столь быстро, что она не успела посетить Нан-Итонский замок, прежде чем стала герцогиней. Поэтому герцог привез ее в замок прямо к традиционному празднику, устраиваемому для арендаторов в Тайт-Барне: в деревне и вдоль всей дороги к замку были сооружены праздничные арки и, как только стемнело, начался фейерверк.

Карета прибыла днем. Когда Сорильда увидела Айрис, спускающуюся на землю в платье с пышнейшим кринолином из всех, какие девушке доводилось видеть, в длинной накидке из тафты под цвет ее глаз и шляпке, отделанной короткими страусовыми перьями того же цвета, то ахнула от восторга перед ее красотой.

Она порывисто выбежала вперед, присела перед дядей в реверансе, а затем, обняв его, воскликнула:

«Поздравляю вас, дядя Эдмунд! Надеюсь, вы будете очень, очень счастливы! Мы все с нетерпением ждали встречи с вашей женой!»

«Вот вы и встретились, дорогая», — добродушно ответил герцог.

Он повернулся к жене и произнес:

«А это моя племянница Сорильда. Она живет здесь, в замке. Уверен, что вы подружитесь».

«Живет здесь?»

Сорильда замерла, услышав тон, каким был задан этот вопрос.

Неужели дядя не сказал своей жене, что она живет в замке?

«Да, да, — подтвердил герцог. — Родители Сорильды погибли при самых трагических обстоятельствах. У меня просто еще не было времени рассказать тебе об этом, дорогая».

Сорильда, присев в реверансе, наблюдала за герцогиней. Увидев выражение ее глаз, девушка похолодела.

Герцог, которому не терпелось показать молодой жене ее новый дом, ничего не заметил.

• 1/32
• Следующая