Падшая звезда - Нейтак Анатолий Михайлович - Страница 4

— Хочу. Ненадолго. Чтобы морду ему начистить.

— А если без воплощения мстительных фантазий? Чего ты хочешь, Терин из Алигеда?

Выпрямиться. Снова посмотреть в пугающе чёрные глаза на слишком бледном лице.

— Возьмите меня в учение, госпожа Игла!

— Зачем тебе это?

— Чтобы уметь управляться с моей природной Силой. Чтобы быть свободной! Чтобы самой распоряжаться своим временем и своей жизнью!

— Ну, в учении у меня распоряжаться своим временем и жизнью ты будешь так, как велю я.

— Пусть! Тот, кто не умеет подчиняться, не сможет и повелевать.

Игла почему-то поморщилась.

— Ладно, — сказала она. — Стержень в тебе вроде есть, стремление к знаниям тоже. Остальное приложится…

— Госпожа Игла!

— Тихо! — снова поморщилась наставница. — Во-первых, никаких "господ" и "слуг". Пусть такими играми развлекаются в храмах. Я тебе не хозяйка, ты мне не слуга. Усвой это раз и навсегда.

— Я… постараюсь.

— И ещё. Моё имя — Эйрас сур Тральгим. Можно просто Эйрас. Звать меня Иглой будешь на людях… и без выканья. Усвоила?

— Усвоила. Но…

— Что ещё?

— Ты… ты гораздо сильнее меня. И искуснее. Почему…

Формулировка была явно не из самых чётких, но Эйрас поняла.

— Потому что, — сказала она мягко, улыбнувшись краем рта, — ведьмы обращаются друг к другу на "ты", и никак иначе. Может, это станет для тебя приятным сюрпризом, но серьёзная учёба является итогом взаимодействия между равными. И она всегда обоюдна.

Вскоре Терин убедилась, что её новая наставница воспринимала формулу "равенство и взаимность" всерьёз, причём совершенно буквально. Двигаясь по равнине сквозь туман, они практически без передышки говорили друг с другом. Терин просто-таки засыпала Эйрас вопросами и получила на каждый из вопросов чёткий ответ. Но Эйрас также задала ученице ничуть не меньшее количество вопросов, причём не стеснялась уточнять не вполне ясные моменты. Сказанное Терин она воспринимала всерьёз… правда, с долей здорового скепсиса.

Беглянка выяснила, что Эйрас сур Тральгим происходит из мира столь отдалённого, что он даже не является частью Пестроты; ведовской дар пробудил в Эйрас отец ещё до её рождения, причём дар этот был тесно связан со смертью и многообразными проявлениями тьмы. Но со временем, расширяя свои познания и доступные силы, Игла изучила многие разделы аналитической и интуитивной магии, а также синтетические дисциплины, сочетающие самые разные подходы к сотворению заклятий. В общем, не узкий специалист, а мастерица на все руки. Оружие она тоже таскала с собой не для украшения. Чему свидетельством хотя бы участь Быстрорукого.

В свою очередь, Эйрас выжала из Терин очень многое о жизни в Такворском храме. Начиная от названий и авторов книг, размещённых в библиотеке внешнего круга, и заканчивая именами и характеристиками слуг, приставленных к храмовым кухням. Причём, отвечая, Терин по-новому начинала смотреть на многие хорошо знакомые вещи. Немало вопросов было задано и о той Силе, которую ощущала в себе девушка. Как она пробуждается? Что её питает, а что умаляет? На какие действия с помощью Силы она способна без подготовки, с минимальной подготовкой, после длительной медитации? Какие заклятия ей известны? Умеет ли она составлять новые заклятия? А вкладывать Силу в талисманы? Варить истинные зелья? Исцелять?

Разговор буквально иссушил Терин. Эйрас не давила на неё, и даже признаваться в том, что чего-то Терин не знает (не умеет, не представляет, не разбирается), было легко. Как сказала Игла и потом ещё пару раз повторила: "Если бы ты вполне понимала это, я бы сама охотно у тебя поучилась". Но само общение со старшей ведьмой являлось процессом утомительным. Слишком интенсивно приходилось думать, вспоминать и сопоставлять.

Почти за пределом доступного. Но — именно почти: за этим Эйрас следила строго.

Впрочем, такой разговор Терин не променяла бы даже на тысячу золотых. Да что там какое-то золото — даже на собственную библиотеку из сотни томов!

— Эйрас, а куда мы идём? И вообще, что это за места вокруг?

— Во-первых, это не "место" в обычном понимании. Так, оформленная без воплощения абстракция. Если угодно — протяжённый и стабильный, почти реальный сон. Общепринятое название этой абстракции — Межсущее. Такие, как мы, используют его для перемещения между мирами Пестроты. Расстояния в нём есть зависимая функция от направления и воли. То есть попасть отсюда можно в любой Лепесток, любой мир, любую плотную или неплотную реальность Пестроты. Приложив определённые усилия, можно попасть даже в несуществующее место.

— Это как?

— Да так, как творят новые фрагменты Пестроты. Если некое место не существует, сотвори его — и сможешь в него попасть. Всё просто.

— Ого! Эйрас, а ты можешь…

— Нет! — Игла рассмеялась. — Хотя кое-какие… хм, манипуляции с неплотными реальностями мне уже удаются, ни инструментов, ни опыта настоящего демиурга у меня нет. Ну, пока нет. Я слишком молода и слаба, чтобы замахиваться на нечто по-настоящему масштабное.

— А сколько тебе вёсен?

— Сложный вопрос. Моему телу ещё нет тридцати. Сознанию и душе… наверно, что-то около шестидесяти или семидесяти. Если же мерить опыт не по количеству, а по разнообразию, то любые числа становятся бессмысленны. Срок от весны до весны для крестьянина — совсем не то, что для кошки или для демона. А для мотылька-однодневки это вообще как вечность. Сравни себя с… ну, например, с Носухой, храмовой поломойкой. С рождения ей, ты говорила, меньше сорока. С виду — за полсотни. Но внутренний её возраст меньше, чем твой, не так ли?

— Так, — кивнула Терин. — Если бы тело Носухи соответствовало душе, она была бы девочкой вёсен около двенадцати. Туповатой такой… Эйрас, но куда мы всё-таки идём?

— Не знаю. Путь выбираешь ты.

— Как? Я же не знаю здешних путей!

— И никто не знает. Потому что путей здесь нет. Мы придём туда, куда ты стремишься, и так быстро, насколько сильно ты хочешь добраться до цели. А я просто иду рядом.

"Вот тебе на!"

— Значит, последние два часа мы ходили по кругу, — сказала Терин мрачно.

Эйрас негромко рассмеялась.

— Уверяю тебя, — сообщила она, — мы ушли довольно далеко.

— Каким образом? Если человек не знает, куда идти, и сбивается с дороги, он начинает ходить кругами. А я вообще не знала, что должна выбирать направление!

— Хочешь, чтобы его выбрала я?

— Ну, я бы хотела попасть хоть куда-нибудь как можно быстрее. Потому что давно уже хочу есть, пить и спать!

— И хочешь ты этого довольно сильно. Посмотри-ка вон туда!

Впереди из тумана навстречу идущим величаво выступило кольцо каменных менгиров.

— Это, ученица, ничто иное, как выход из Межсущего. Или, со стороны Сущего, вход. Постоянный якорь в одном из миров Пестроты. И вышли мы к нему благодаря тебе.

— Что-то не верится.

— Лучше поверь. Не так-то просто пройти на Шёпот Тумана, заполняющего Межсущее, чтобы покинуть плотный мир. Но эту работу я сделала за тебя. А вот отыскать в Тумане дорогу может любое разумное существо. И даже некоторые неразумные, кому не чужда магия.

Помолчав, Эйрас добавила:

— Вообще-то ты могла бы догадаться о цели этих блужданий. Но я понимаю, как ты устала, поэтому объясню сама, покороче и попроще. Для общения с алинкабом я замаскировалась немагическими методами, а потом позволила тебе брести наугад, чтобы слуги Пятиокого не смогли впоследствии отыскать нас.

— Разве такие, как Быстрорукий, для тебя опасны?

— Для меня — нет. А вот для тебя… и не забывай: помимо слуг, есть ещё их хозяин.

— Ты опасаешься Пятиокого?

— Не слишком. Без своих приспешников боги не так уж могущественны, а хорошего мага — по-настоящему хорошего — не испугает даже встреча с полным воплощением одного из них. Сказать, что я опасаюсь Гаэ-Себиша, нельзя. Я, скорее, не хочу лишний раз с ним связываться. Пусть он не самая могущественная надмирная сущность, неприятностей он может доставить немало.