Неразгаданное сердце - Картленд Барбара - Страница 10

• Предыдущая
• 10/47
• Следующая

— Тетя, ты меня удивляешь! — воскликнула Вирджиния.

— Дорогая моя, я была очень романтичной особой, иначе я не вышла бы замуж за твоего дядю. Нужно было иметь большую смелость, чтобы открыто не повиноваться всей семье и пренебречь соблазнами, которыми меня прельщал твой отец, если я откажусь от брака.

— Ты смелее меня, — тихо произнесла Вирджиния.

— Дорогая, ты не должна винить себя. Ведь ты была больна, очень больна.

— Доктор Фрейзер говорит, что ты спасла мне жизнь, — сказала Вирджиния.

— Думаю, если бы городские врачи продолжали лечить тебя своими немыслимыми методами, ты бы умерла, — согласилась тетя Элла Мэй. — В твоей болезни виноваты в основном они, а потом уже твоя мать.

— Она хотела, как лучше. — Вирджиния инстинктивно попыталась защитить свою мать.

— Она хотела, чтобы было лучше ей самой, — заметила Элла Мэй. — Прости меня, Вирджиния, но мы всегда с тобой говорим откровенно, и полагаю, ты доверяешь мне, потому что я всегда говорила тебе только правду. Твоя мать была себялюбивой женщиной; она вынудила тебя сделать величайшую ошибку в жизни — выйти замуж за нелюбимого человека. И теперь я не хочу, чтобы ты совершила еще один опрометчивый шаг.

— Неужели ты считаешь, что мне не следует разводиться с герцогом? — спросила Вирджиния.

— Мне кажется, ты сама должна решить, как лучше завершить твой брак, если ты именно этого хочешь, — мягко ответила тетя.

— Конечно, именно этого я и хочу, — разволновалась Вирджиния. — Как ты можешь думать, что я останусь женой охотника за приданым? Женой человека, который купил меня словно какую-то вещь в лавке? Он отдал свой титул, а моя мать вручила взамен меня, не считаясь с моими чувствами.

— Но она хотя бы сказала ему, что ты против этого брака? — спросила Элла Мэй. Вирджиния засомневалась.

— Нет, не могу себе этого представить.

— Тогда откуда ты можешь знать, что он не женился на тебе, полагая совершенно искренне, что тебе точно так же нужен его титул, как ему твои деньги? Может быть, он поступил плохо, а по нашим с тобой понятиям, и недостойно, но если твой брак рассмотреть как деловую сделку, то она абсолютно законна с его стороны. С точки зрения среднего американца, он отдал столько, сколько получил.

— Я как-то не подумала об этом, — призналась Вирджиния.

— Вот почему тебе следует отправиться в Англию и хорошенько во всем разобраться самой. Я верю, что ты умная девочка и так же, как и я, любишь свободу и справедливость. Постарайся хоть немного разузнать о жизни твоего мужа. В конце концов, никто из нас незнаком с ним лично. Твоя мать всегда во всеуслышанье заявляла, что дружит со старой герцогиней. Но на самом деле это выражалось в том, что стоило герцогине попросить, как она тут же отсчитывала сотни долларов для очередной благотворительной акции. И между прочим, герцогиня выуживала довольно значительные суммы. Поверенные переслали мне личную переписку твоей матери, чтобы я рассортировала ее и показала тебе, когда ты будешь здорова. Так вот, герцогиня никоим образом не церемонилась в своих просьбах. Деньги требовались на больных детей, брошенных животных, на «разорившихся», кем бы они ни были, на жителей трущоб, на соборы с покосившимися шпилями и даже на «приют моряков». Мне не понять, как можно просить деньги на благотворительность у людей, которые живут совсем в другой стране, но твоя мать была безотказна.

— Она бы не смогла отказать герцогине, — засмеялась Вирджиния.

— Безусловно, — сухо отметила тетя Элла Мэй, — и хочу сказать, сейчас твои деньги расходуются на те же дела.

— Что ты имеешь в виду? — с интересом спросила Вирджиния.

— А то, что твой муж имеет право обращаться с твоим наследством, как ему заблагорассудится. Вирджиния плотно сжала губы.

— В таком случае, — произнесла она, — будет правильно, если я поеду и посмотрю, куда идут мои деньги.

— Именно так ты и должна поступить, — согласно кивнула тетя.

После этого у Вирджинии появилось новое развлечение — готовиться к поездке в Англию. Как, оказывается, занятно отправиться в Нью-Йорк с тетей за новыми туалетами для путешествия, как приятно, когда впервые в жизни ты можешь проявить собственный вкус при выборе платья и убедиться, что все твои обновки делают тебя даже более привлекательной, чем ты могла себе вообразить. Тонкая талия, очаровательная незрелость фигуры позволили Вирджинии носить платья, о которых она всегда мечтала — из шифона, с мягкими, свободными складками, с прилегающими корсажами, элегантно сшитыми маленькими болеро, с широкими юбками поверх шуршащих шелковых нижних юбок.

У Вирджинии хватило здравого смысла не покупать ничего экстравагантного. Она так высказалась по этому поводу: «Если я хочу походить на усердную студентку-историчку, у меня не должен быть чересчур шикарный вид».

Тетя Элла Мэй ничего не сказала, но проницательным взглядом отметила, что какой бы наряд Вирджиния ни примерила, он только подчеркивал ее красоту.

Мало того что она приобрела новую элегантную фигуру, она стала гораздо выше.

— А я подросла, — отметила Вирджиния, когда впервые увидела себя в длинном зеркале трюмо.

— Ровно на два с половиной дюйма, — подтвердила тетя. — Люди часто растут, когда они надолго прикованы к постели.

— Не могу поверить, — пробормотала Вирджиния слова, которые так часто повторяла с некоторых пор при виде своего отражения.

Кроме того, с тех пор, как она начала вставать и гулять по солнцу, ее волосы стали постепенно терять свой мертвенно-белый цвет. Появился золотистый оттенок, временами делавший волосы серебряными, а иногда придававший им цвет первых лучей утреннего солнца.

Каждый день тетя просвещала Вирджинию, рассказывая об этикете в английском доме.

— Мне, конечно, не удалось побывать ни в большом приемном зале, ни даже в гостиной, — с ноткой сожаления вспоминала тетя Элла Мэй, — но я очень много знаю о том, как нужно себя вести, из разговоров мистера Вандербилта со своими домочадцами. Например, после обеда из комнаты первой выходит самая знатная дама, а за ней все остальные согласно своему рангу.

— А если вдруг ты не знаешь, какой ранг у других гостей? — поинтересовалась Вирджиния.

— Тогда выходишь последней, — рассмеялась тетя. — Пусть тебя лучше считают робкой, чем нахальной.

Нужно было так много всего запомнить, что довольно скоро Вирджиния решила:

— Лучше всего оставаться такой, какая есть. Они просто подумают: «Ну что с нее взять? Она ведь американка». Кроме того, ты сама говоришь, меня не будут принимать в парадных залах, так что какое это все имеет значение?

— Может быть, тебя пригласят на обед, если в замке не будет гостить кто-либо из знати, — понадеялась тетя Элла Мэй, но Вирджиния знала, что тетя, просто хочет ее утешить, и такое приглашение маловероятно.

— Сборище напыщенных снобов, — проворчала себе под нос Вирджиния, оставшись одна. — Нужно поехать и взглянуть на них хотя бы для того, чтобы потом, дома, сказать спасибо, что меня миновала сия чаша.

Но когда наступил момент отъезда, Вирджиния испугалась.

— Я не хочу ехать, тетя. Я передумала. Позволь мне остаться с тобой.

— Мокрая курица! — бросила ей в лицо тетя. — Настоящие американки так не поступают.

— Ну зачем мне ехать в Англию под присмотр людей, которых я ненавижу и презираю? — с волнением парировала Вирджиния, думая о герцоге.

— А ты не позволяй им присматривать за тобой, — посоветовала тетя Элла Мэй. — Держи подбородок повыше — маленький, симпатичный виргинский подбородок, который, как я однажды заметила, ты умеешь очень эффектно выпячивать, если хочешь поступить по-своему!

Вирджиния не могла не рассмеяться.

— Какая ты смешная, тетя!

— А знаешь ли ты, что я помню, как однажды, еще маленькой девочкой, ты свалилась с пони, — принялась рассказывать тетя Элла Мэй. — Тебе тогда было не больше восьми, а когда твой отец подбежал к тебе, чтобы утешить, ты произнесла: «Подсади меня снова. Я не позволю, чтобы он одержал верх надо мной — даже если он сбросит меня десять раз подряд!»

• Предыдущая
• 10/47
• Следующая