Милая чаровница [Милая колдунья] - Картленд Барбара - Страница 31

• Предыдущая
• 31/46
• Следующая

– Боитесь? – мягко спросил он.

– Сейчас нет, – ответила она.

– Вы удивительно выглядите!

Ей хотелось плакать оттого, что его голос был таким искренним. Они молча кружились в танце.

– Мадам Бертин – просто гений! – наконец произнес он. Я всегда знал, что вы можете так выглядеть, но не представлял, что нужно для этого.

– Вы смеетесь надо мной, – ответила Зария.

– Как это характерно для англичан! Вы бои­тесь комплиментов. – И он действительно мяг­ко рассмеялся. – Я говорю вам правду.

– Мне надо кое-что рассказать вам, – шеп­нула Зария.

– Осторожнее! – произнес он так тихо, что она едва разобрала это слово.

– Хорошо, но как же тогда?

– Не знаю, – ответил он. – Я постараюсь найти способ.

Пластинка кончилась. Пока Чак ставил но­вую, к Зарии, сияя, подошла Кейт.

– Виктор хочет потанцевать с вами, – сказа­ла она.

– Нет, я пойду спать, – быстро ответила Зария.

– Прекрасная мысль, – заметила мадам Бертин со своего дивана. – Я тоже пойду. Спус­тимся в мою каюту, Зария! Я помогу вам снять платье. С ним надо быть осторожной, это одна из моих лучших моделей.

– Спокойной ночи, Чак! – повернулась За­рия к Чаку и в ту же секунду поняла, что он не хочет, чтобы она уходила.

– Спокойной ночи, Зария, – слегка нахму­рившись, произнес он. – Хорошего сна.

– Нам этого не дано, – сказала Кейт. – Пой­демте, Чак, устроим себе в эту ночь праздник!

Зария с упавшим сердцем отвернулась от них. «Бороться бессмысленно», – подумала она. Насколько Кейт умнее ее! Своим уходом Зария только освобождала ей место, ведь внизу, у себя в каюте, она ей уже не конкурентка.

Мужчины разговаривали в дальнем углу сало­на. Они даже не повернули головы, когда Зария с мадам Бертин, проскользнув мимо них, вышли из комнаты. Спускаясь по трапу, Зария услышала почти театральный шепот мадам Бертин:

– Чек! Принесите его сейчас!

Зария пошла к себе и, достав чековую книжку, аккуратно выписала чек в двести фунтов на имя «мисс Зарии Браун» и подписалась.

Двести фунтов! Она едва не падала в обморок из-за колоссальности суммы. И все эти деньги пойдут на ее туалеты! Однако, почувствовав собственную привлекательность и увидев, какую роль играет одежда, она поняла, что не сможет снова надеть старый костюм.

Именно благодаря одежде Чак по-новому на­чал относиться к ней, а только это и имело зна­чение. Впрочем, имело ли? Ведь, приехав в Ал­жир, он сразу же отправится на поиски матери.

У нее вдруг возникло такое чувство, что она едет на скором поезде. Скорость все увеличива­ется, ей уже не остановить его. Проходит вре­мя, бегут часы, и Чак неизбежно уйдет от нее.

Она передоверила чек на имя мадам Бертин, сложила его и немного смяла, чтобы он выгля­дел так, словно лежал у нее в сумке, потом от­правилась в каюту к мадам Бертин.

– Вот чек, – сказала она.

– Тише, дитя мое! Не говорите так громко, – ответила мадам Бертин. – Я же предупреждала вас, что не хочу, чтобы кто-нибудь знал об этом. Я скажу им, что вы обещали платить мне за платья из своего жалованья, понемногу каж­дую неделю. Вы меня понимаете? Она внимательно изучила чек и указанные на нем имя и банк.

– Зария Мансфорд! – воскликнула она. – Ее зовут так же, как вас.

– Я… меня назвали в ее честь, – ответила За­рия.

Мадам Бертин приняла это объяснение без всяких сомнений. Она быстро и жадно, как по­казалось Зарии, спрятала чек в сумочку.

– Этого достаточно на несколько платьев, – сказала она. – Конечно, не на самые дорогие модели, а на их копии, и на несколько простеньких экземпляров, которые я привезла специально для жаркой погоды. Вы сделали хорошую покупку.

Погрузившись в излюбленную тему, мадам Бертин продолжала болтать. Зария не слушала ее. Сбрасывая мягкий тюлевый шарф и сни­мая шуршащее шелковое платье, она погрузи­лась в мысли о том, что в это время происхо­дило в салоне. Может быть, в этот момент Кейт танцует с Чаком, и он наслаждается тем, что держит ее в объятиях. Может быть, он хо­чет поцеловать ее.

Зария вздрогнула от одной мысли об этом. Было невыносимо думать о том, как губы Чака касаются полного, красного рта Кейт. Кейт без сомнений ответит на его поцелуй. Она жадно, страстно приникнет к нему, как она набрасыва­ется на все, что приносит удовлетворение ее го­рячему, чувственному телу.

– У вас есть халат? – ворвался голос мадам Бертин в мысли Зарии.

– Нет, я, к сожалению, о нем не подумала, – ответила Зария.

– Тогда пусть он будет вашей первой покуп­кой, – сказала мадам Бертин. – У меня есть несколько моделей из хлопка. Их легко сти­рать, они дешевы и незаменимы для жаркого климата. Держите! Вот этот, светло-розовый с белыми цветами, очень подойдет вам.

Достав его из одного из лежащих на полу че­моданов, она помогла Зарии облачиться в него и бантом завязала пояс у нее на талии.

– Очаровательно! – воскликнула она. – Ни­чего лучше и желать нельзя!

– Да, вы правы, – согласилась Зария.

– А сейчас ложитесь, – посоветовала мадам Бертин. – Вы очень устали. Я подберу вам не­обходимые вещи. Завтра стюард принесет их к вам в каюту.

– Спасибо, – сказала Зария и добавила: – Я очень вам благодарна. Вы были так добры ко мне. Я… я навечно в долгу перед вами.

– Бедная крошка! – воскликнула мадам Бер­тин. – У вас была трудная жизнь, и сейчас вы опять страдаете. Не бойтесь. Этой глупой Кейт не отнять его у вас. Что она из себя представля­ет? Ничего, просто пустышка. Он быстро рас­кусит ее, как это сделали многие мужчины, до него. Запомните, мужчинам не хочется владеть тем, что слишком легко достается.

– В самом деле? – спросила Зария.

– Разумеется, – ответила мадам Бертин. – Мужчины! Они по натуре охотники. Они охо­тятся за тем, что трудно достать, но когда по­лучают желаемое, то – пфи! – это утрачивает для них свою ценность. Этап уже пройден и больше не увлекает их.

– Хотела бы я верить вам, – ответила Зария. Мадам Бертин улыбнулась.

– Ох уж эта любовь! – сказала она. – Как она ранит! Но только так можно научиться жиз­ни – страдать, пытаться в будущем избежать страдания и знать, что только так стоит жить.

– Неужели это правда? – спросила Зария. Мадам Бертин только кивнула в ответ.

– Спасибо вам, – произнесла Зария и, к сво­ему собственному изумлению, поцеловала ма­дам Бертин в щеку.

Потом, стараясь спрятать набегающие на гла­за слезы, она бросилась к себе в каюту.

Она очень устала, но ей не хотелось ложиться в постель. Вместо этого она села за туалетный столик и, не снимая грима, который наложила ей на лицо мадам Бертин, принялась разгляды­вать себя в зеркало.

Она впервые в жизни изучала свое лицо, его сильные и слабые стороны, пыталась понять, как можно сделать его красивее – не ради со­бственного удовольствия, но чтобы понравить­ся Чаку.

Разумеется, все безнадежно, он никогда не полюбит ее. И однако, своим присутствием она могла бы помочь ему, спасти. От чего? Она не знала сама. Какую пользу она могла принести ему?

Он был беден – она могла дать ему денег. Это во-первых, и это проще всего. Но тогда ей надо признаться ему в том, кто она такая, а она дро­жала при одной мысли об этом. И все же, чтобы помочь ему, она готова была преодолеть и сму­щение и робость.

Но существовало еще кое-что пострашнее де­нежных затруднений. Она не забыла злобного замечания Эди, той угрозы, которая таилась в его словах. Она не знала, почему они решили избавиться от Чака, но была уверена, что тако­во их желание. Надо предупредить его и быть готовой встать на его защиту, как это было се­годня вечером.

– Я люблю тебя! – робко произнесла она вслух, почти стыдясь того ощущения счастья, которое приносили ей эти слова.

Она ничего не хотела от своей любви. Ей бы­ло достаточно, чтобы Чак еще немного побыл рядом с ней, чтобы он держал ее за руку, чтобы она чувствовала его близость и слышала его уверенный голос.

Она вспомнила, как он сказал ей: «Я люблю тебя!» – и как она испугалась, захваченная врасплох. Сейчас она грезила о том, чтобы он еще раз искренне повторил ей эти слова.

• Предыдущая
• 31/46
• Следующая