Ловушка для чародеев - Моллой Майкл - Страница 16

• Предыдущая
• 16/52
• Следующая

Размеренное биение стихло, сменившись отчаянным визгом. Поначалу он звучал приглушенно, но через несколько мгновений достиг такой силы и пронзительности, что даже Вулфбейну пришлось зажать уши руками. Казалось, невыносимый визг вот-вот расколет воздух на куски. Но вот он стих, а дерево выпрямилось, завершив свое кошмарное преображение.

Сказать, что существо, возникшее перед чародеями тьмы, было ужасным, значит не сказать ничего.

Только сейчас Вулфбейн осознал, что, связавшись со столь отвратительным и могущественным созданием, он попал в опасную переделку. Перед ним стояло настоящее вместилище сил зла. Хотя плоть, проглядывавшая сквозь клочья истлевшего савана, иссохла от времени, мускулы и сухожилия оставались на удивление крепкими. Когда Ма Хемлок поочередно потянула затекшие конечности, слышно было, как они похрустывают и потрескивают.

Подняв руку, восставшая из праха ведьма пошевелила длинными, похожими на когти пальцами и отбросила спутанные космы седых волос, которые закрывали ее лицо, словно грязная вуаль. Теперь Вулфбейн смог как следует разглядеть отвратительную наружность чародейки. По сравнению с Ма Хемлок сам он казался добродушным симпатягой.

Кожа, сухая и желтая, словно пергамент, обтягивала угловатые скулы; нос, необычайно длинный и острый, едва не касался выступающего вперед подбородка. Глаза призрака полыхали зловещим зеленым огнем. Из груди ведьмы с шумом вырвался хриплый вздох, постепенно перешедший в пронзительное хихиканье. Длинные желтые зубы, торчавшие у нее изо рта, были острыми, как у акулы.

— Кто звал меня? — с тяжким стоном вопросило привидение.

Вулфбейн выступил вперед.

— Это я звал тебя. Мое имя Вулфбейн, великий магистр чародеев тьмы.

— Подойди ближе, Вулфбейн, — приказала ведьма, поманив его костлявой рукой. — Чего хочешь ты от меня, магистр чародеев тьмы? Зачем потревожил мой покой?

— Я хочу, чтобы ты поведала мне секрет перемещений во времени, — без обиняков ответил Вулфбейн.

— А известно ли тебе, что волшебники запрещают путешествовать во времени без их разрешения? — простонало привидение.

— Известно, Ма Хемлок, — кивнул Вулфбейн.

— Не зови меня так, — злобно прорычал призрак. — Терпеть не могу это куцее имечко — Ма. Зови меня Матильда.

— Прошу прощения, Матильда, — поспешно поправился Вулфбейн. К нему постепенно возвращалось самообладание. Он даже осмелился повторить: — Так ты откроешь мне свою тайну?

— А зачем тебе по времени путешествовать? — осведомилась ведьма, хитро прищурившись.

— Я должен отомстить своим врагам, — ответил Вулфбейн, и голос его зазвенел от ненависти.

— Надеюсь, ты не собираешься творить добро? — прошамкала Ма Хемлок.

— Только для себя, — отрезал Вулфбейн.

Ма Хемлок одобрительно кивнула.

— Значит, если выполню я твое желание, ты принесешь многим людям горе и боль?

— Да, очень многим, — подтвердил Вулфбейн.

— Изумительно, — довольно ухмыльнулась костлявая ведьма. — Ненависть, эгоизм и жестокость. Все эти чувства мне по сердцу. Я исполню твою просьбу.

И в ту же секунду буря стихла — так же внезапно, как и началась. Ма Хемлок указала на луну, вновь выглянувшую из-за туч.

— Вот средство, которое позволит тебе путешествовать во времени, — сообщила она.

— Луна, что ли? — недоверчиво переспросил Вулфбейн.

— Имей терпение, — отрезал призрак.

Вулфбейн поднял взгляд к небу, изо всех сил всматриваясь в лунный диск. Постепенно он различил на серебристой поверхности небольшое темное пятнышко. Оно росло на глазах. Откуда-то вновь послышался тихий утробный стон. Пятно становилось все больше и больше, и наконец Вулфбейн смог разглядеть его жуткие очертания.

По ночным небесам мчалась четверка лошадиных скелетов с траурными плюмажами на черепах, запряженная в черный открытый экипаж.

Когда страшная повозка приблизилась, Вулфбейн увидел, что упряжкой правит кучер в черном плаще. Возница был под стать коням: из-под высокой черной шляпы виднелся страшный оскал черепа. Одной костлявой рукой он сжимал поводья, другой — длинный хлыст.

Чудовищное видение опустилось на поляну и замерло возле Ма Хемлок.

— Это мой личный кучер, — с гордостью заявила она. — Он может ездить сквозь время.

— А как я смогу вызвать его? — спросил Вулфбейн, и его желтые глаза сверкнули от предвкушения.

— Погляди на ладонь своей левой руки, — приказала Ма Хемлок.

Вулфбейн повиновался и увидел, что на коже выжжен какой-то причудливый знак.

— Пентаграмма, — проговорил он. — Но вот надписи мне не разобрать.

Ма Хемлок хохотнула.

— Где тебе знать, Вулфбейн. Ведь это письмена из древней Самерии, существовавшей за шесть тысяч лет до твоего рождения. Можешь не сомневаться, они обладают огромной силой. Тебе стоит начертать этот знак, и карета явится в твое распоряжение.

— А для чего тут пустое место, под рисунком собаки с рыбьей головой? — спросил Вулфбейн, указывая на свою ладонь.

— Здесь будешь писать, в какое время намерен отправиться, — пояснила Ма Хемлок. — Смотри, будь аккуратен. Дату надо указывать точно — вплоть до секунды.

— Благодарю тебя, Матильда, — с чувством произнес Вулфбейн, и его злобное лицо исказилось от радости. — Что я могу сделать для тебя?

В ответ Ма Хемлок так затрясла головой, что спутанные космы разметались по плечам, и залезла в карету.

— Нет, Вулфбейн, мне ничего не надо от тебя, — ответила она, откидываясь на обитое черным бархатом сиденье. — Если хочешь сделать мне приятное, твори побольше зла. Я всегда говорила: зло — само по себе награда.

Вулфбейн торжествующе оглянулся на чародеев тьмы. Но тут Ма Хемлок предостерегающе подняла иссохший палец.

— Я должна тебя предупредить, Вулфбейн, — проскрежетала она. — Будь осторожен. Тебя подстерегает опасность.

— Какая?

— Первая леди светлых чародеев может принести тебе большое несчастье, — произнесла ведьма. — Вот все, что я могу тебе сказать.

Озадаченный Вулфбейн пожал плечами.

— Первая леди светлых чародеев, — эхом повторил он. — Кто же это?

Но Ма Хемлок уже не смотрела в его сторону. Она что-то пробормотала кучеру, и жуткий экипаж, влекомый призрачными конями, взвился в небо.

Вулфбейн проводил его взглядом, бормоча себе под нос:

— Первая леди чародеев света… Неужели старая хрычовка не могла выразиться яснее!

Вдруг он хлопнул себя по лбу.

— И как я сразу не догадался! Чедвик Стрит собирается жениться на этой смазливой актрисульке, Хильде Блубелл! Она и станет первой леди светлых чародеев. Значит, придется мне с ней разобраться.

Весьма довольный собой, Вулфбейн направился к особняку.

— Посмотрим, чья возьмет, — угрожающе бурчал он.

Наступил долгожданный день свадьбы. Спеллерские часы пробили восемь. Мистер Мейнбрейс сидел в своей кухне, расположенной в мансарде муниципалитета, и с аппетитом завтракал. Как и всегда, утренняя его трапеза состояла из двух яиц всмятку и чашки кофе. Сегодня мэр ел с особым удовольствием, потому что с утра ему пришлось немало потрудиться, устанавливая хорошую погоду.

На рассвете мистер Мейнбрейс устроил славный теплый дождичек, чтобы как следует освежить город. Он решил, что утро не должно быть слишком жарким, а солнце — ярким. Гораздо лучше, если воздух будет прохладным, а по небу станут пробегать легкие облачка. Мистер Мейнбрейс не первый год служил мэром и знал по собственному опыту, что свадьба не обходится без суеты и кутерьмы. Он не хотел, чтобы кто-нибудь из жителей Спеллера слишком утомился и вспотел.

Миссис Мейнбрейс тоже поднялась ни свет ни заря. Ведь на ней лежали все хлопоты, связанные с приготовлением свадебного пира. После венчания жители города и гости соберутся на банкет под огромным шатром на площади, за богато накрытыми столами.

• Предыдущая
• 16/52
• Следующая