Львица и лилия - Картленд Барбара - Страница 20

• Предыдущая
• 20/32
• Следующая

Именно его любовные похождения, коих было не счесть, помешали ему жениться, как положено, и обзавестись наследником.

Это-то пренебрежение долгом со стороны виконта и привело к появлению в Рок-Хаусе нынешнего графа после его вступления в права наследства.

Теперь Литтон видел, насколько трудная задача по управлению поместьем выпала на его долю. Словно угадав его мысли, Пурилла сказала:

— Только вы сможете поправить здешние дела. Только вы сумеете изменить этот не правильный порядок вещей, который царил здесь очень долгое время.

Граф поднялся и прошел по выложенному плиткой полу оранжереи к открытой двери, выходящей в сад.

Солнечные лучи дарили тепло, в воздухе пахло весной, и за последние несколько дней все цветы в саду распустились.

Обильно цвели сирень и жасмин, белые и бледно-желтые нарциссы, а деревья, окутанные розовым и белым цветом, придавали саду такой нежный, такой сказочно прекрасный облик, словно нарочно создавали чудный, совершенный фон для мечтаний юной Пуриллы.

Но, глядя на эту красоту, которую он всегда связывал с Роком и которую хранил в своем сердце везде, куда бы его ни забрасывала судьба, Литтон думал теперь, что все это сродни прекрасным декорациям, таящим за собой множество безобразных вещей.

Впервые с тех пор, как он получил наследство, он воспринимал его не как великолепный, величественный дар судьбы, но как обязанность, исполнению которой он должен посвятить свою жизнь, не жалея ни физических, ни умственных сил ради достижения совершенства, которого это великолепие заслуживало.

Ему казалось, что он снова получил под свое начало толпу неумелых необученных новобранцев, и только от него зависит теперь, превратятся ли они в боеспособную силу, достойную того полка, в который им предстояло влиться.

Сталкиваясь с подобной задачей, он воспринимал ее не просто как составную часть, пусть и немалую, своей службы, но как нечто такое, что требовало от него мобилизации всех его сил и боевого духа. И теперь, неожиданно для себя самого, он снова оказался в точно такой же ситуации.

Пурилла не двигалась и, хотя он не поворачивался к ней, он вдруг понял, что она напряженно и с тревогой ждет, когда он расскажет ей о своих планах на будущее.

Графа поразила мысль о том, что именно этой девочке суждено было объяснить ему, в чем состоят его обязанности.

Несмотря на свою молодость (а она была намного моложе тех женщин, к которым он когда-либо испытывал хоть какой-нибудь интерес), она умела проявлять сочувствие к окружающим и интересовалась не одной лишь собой.

Он обернулся:

— Но почему вас так волнует, позаботятся ли об этих людях должным образом?

Пурилла улыбнулась:

— Конечно, мне никогда не приходило в голову, что у меня могут возникнуть какие бы то ни было личные отношения с кем-либо из них, но ведь все они — люди, такие же, как вы или я, и мне… больно видеть их несчастными.

— Так, значит, Пурилла, — сказал он, — вы должны помочь мне справиться со всеми этими проблемами, и поскольку вы знаете обо всем в округе намного больше, чем я, вам предстоит заняться вместе со мной изменением ситуации в лучшую сторону.

Он увидел восхищение на ее лице и подумал, что такой восторг мог бы вызвать бриллиантовый браслет, полученный в подарок, но уж, конечно, не предстоящая, несомненно, весьма трудная работа.

— Что еще вы хотели мне сообщить? — поинтересовался он.

Пурилла едва не начала рассказывать ему и о других проблемах, требующих его внимания, но запнулась на полуслове.

— Мне не хотелось бы утомлять вас. Для начала хватит.

Доктор Дженкинс просил вас быть осторожным, вам нельзя волноваться и переутомляться. Я думаю, мы начнем вводить все эти улучшения медленно и постепенно.

— Если вы полагаете, что так будет благоразумнее.

— Да, безусловно, — поспешно ответила она.

— Мы успеем еще все обсудить, и я обещаю вам не переутомляться. Но прежде всего, перед тем как я займусь делами, мне следует позаботиться о вас.

— Почему обо мне? — спросила Пурилла.

— Поскольку, на мой взгляд, я оказался весьма странным женихом, — ответил граф. — Я отдаю себе отчет в том, что, как всякая женщина, вы можете чувствовать себя обманутой в своих ожиданиях. Для начала у вас не было пышной свадьбы, а потом ваш муж, к своему стыду, оказался выведен из строя.

Пурилла рассмеялась.

— Мне кажется, венчание прошло прекрасно, и мне вовсе не хотелось, чтобы там присутствовал кто-нибудь, кроме нянюшки и Джейсона.

— И, конечно, Меркурия у входа.

— Я думаю, он понял всю важность происходящего, — заметила Пурилла, — и его потрясли здешние конюшни и их шикарные обитатели, с которыми ему есть, о чем потолковать.

Она опять заговорила как ребенок, и граф с интересом наблюдал, как она таинственным образом перевоплощалась. Стоило ей заговорить о ее собственной жизни, как она из серьезного вдумчивого реформатора, озабоченного бедами и невыносимыми условиями жизни батраков на фермах, превращалась в прелестное дитя, живущее в каком-то сказочном мире.

Она замолчала, и граф тихонько заметил:

— Вы упомянули нянюшку и Джейсона, но вы не сказали, был ли там человек, которого вы особенно хотели бы видеть в церкви.

Пурилле потребовалось несколько секунд, чтобы понять его.

— Не думайте… я про вас совсем не забыла…

— А я было подумал, что забыли.

— Нет, конечно, нет, но я знала, как вам было плохо в тот день, вы выглядели настолько больным, когда мы приехали сюда. Я боялась, ужасно боялась, а вдруг это венчание совсем подорвет ваше здоровье. Мне следовало убедить вас подождать, по крайней мере неделю.

Воспользовавшись этим удобным случаем, граф принялся перебирать свои бумаги, пока не нашел там копию объявления, посланного мистером Анструтером в лондонские газеты.

Составляя его, граф с такой тщательностью выверял каждое слово, точно сам работал в газете редактором.

Теперь он вновь просмотрел его, прежде чем передать Пурилле со словами:

— Прочтите это.

Она взяла из его рук бумагу, и ему на миг показалось, что в ее глазах отразился испуг. Словно она почувствовала таинственность в его голосе.

В заметке сообщалось:

«Мы только что узнали о бракосочетании графа Рокбрука и Пуриллы, дочери покойного полковника Эдварда Кранфорда и покойной госпожи Кранфорд из поместья Литл-Стентон, Букингемшир. Церемония состоялась некоторое время назад, без особой торжественности по причине семейного траура.

Сообщение об этом событии пришло с опозданием в связи с травмой, полученной графом во время его занятий верховой ездой. Здоровье его пока еще полностью не восстановилось.

Граф и графиня Рокбрук сейчас находятся в Рок-Хаусе, в Букингемшире, и мы передаем им наши самые искренние поздравления и пожелания будущего счастья».

Читая заметку, Пурилла посерьезнела.

— Но ведь мы поженились не «некоторое время назад»? — удивилась она.

— Я знаю, — ответил граф, — но мне необходимо, что, бы все выглядело так, будто мы обвенчались раньше, чем это произошло на самом деле.

В оранжерее повисло молчание.

Потом Пурилла спросила:

— Вы хотите сказать… вы не желаете объяснить мне, почему мы должны прибегнуть к такой лжи?..

— «Ложь»— слишком резкое слово, — поспешно произнес граф. — Я предпочитаю называть это небольшой неточностью, не имеющей никакого значения ни для кого, кроме нас с вами.

— Все это кажется мне таким странным. И это может принести… несчастье…

— Как я уже сказал вам, это никого не касается, кроме нас с вами, — попытался успокоить ее граф, — да и вам я рассказал об этом лишь на тот случай, если нас начнут расспрашивать о деталях.

— Кто?

— Насколько я могу судить, никто.

— Но в Литл-Стентоне все знают правду.

— Пастор — единственный человек в Литл-Стентоне, который знает, что мы обвенчались, — заметил граф.

Пурилла не стала с ним спорить, но она ничуть не сомневалась в обратном. Как и откуда люди узнавали обо всех событиях в округе, было неясно, но новости в этих краях разносились, словно ветром. Так или иначе, но, когда они перебирались в Рок, все уже знали об их бракосочетании.

• Предыдущая
• 20/32
• Следующая