Деньги, магия и свадьба - Картленд Барбара - Страница 15

• Предыдущая
• 15/27
• Следующая

Олетта отступила в сторону и, глядя, как грум входит в стойло, подумала, что столь ранняя встреча с герцогом не входит в ее планы. Нужно было выбрать для прогулки другое место! Но она не смогла удержаться от того, чтобы не шагнуть в стойло и полюбоваться еще раз на Рыжего Дастера, а потом было уже слишком поздно.

— Доброе утро, мисс Бэрон! — произнес у нее за спиной знакомый голос. — Вы разбираетесь в лошадях так же хорошо, как и в книгах?

Герцог! Повернувшись к нему, Олетта подумала, что в бриджах и высоких начищенных сапогах он выглядит еще более впечатляюще, чем вчера.

— Я люблю лошадей! — просто ответила она. — А ваши лошади поистине великолепны!

— Мне почему-то кажется, что вы были бы рады прокатиться на какой-нибудь, — сказал герцог.

У Олетты заблестели глаза, но, вспомнив, какая у нее роль, она сказала:

— Вероятно, вы подумаете, что я… пренебрегаю своей работой, которая… ждет меня… в библиотеке.

— Еще слишком рано, — ответил герцог, — а насколько я понял, англичане в отличие от индийских солдат не встают с петухами.

— Значит, мне можно поехать с вами? — спросила Олетта.

— Я буду ждать десять минут, — ответил герцог. — Если вы задержитесь дольше, вам придется самой искать дорогу.

Не отвечая, Олетта улыбнулась ему и, приподняв юбку, помчалась по мощеному двору к дому.

Ее отец тоже не любил долго ждать, поэтому она давно привыкла переодеваться быстро, хотя и с помощью Марты. К счастью, в спальне она столкнулась с горничной, которая принесла утренний чай и очень удивилась, не найдя гостьи.

— Помогите мне, пожалуйста, — попросила Олетта, снимая пальто и платье. Марта положила в сундук не одну, а две амазонки. Олетта выбрала облегающую, скопированную с той, в которой произвела фурор императрица Австрии на охоте в Ширах. Амазонка подчеркивала стройную фигуру Олетты и не только делала талию необыкновенно тонкой, но и очерчивала мягкую форму девичьей груди.

Олетта быстро воткнула несколько шпилек в уже готовую прическу, а поверх натянула небольшую шапочку.

У нее еще оставалось две минуты, когда она сбежала по лестнице к главному входу. Грум уже держал в поводу предназначенную ей лошадь, а герцог на своем скакуне ездил по кругу, выложенному из гравия.

Олетта поставила ногу в стремя и буквально взлетела в седло. Грум поправил ей юбку, подал поводья, и Олетта подъехала к герцогу.

— Девять минут и примерно пятьдесят одна секунда, — сказала она.

— Видимо, я должен похвалить вас за пунктуальность.

— Вы словно хотите добавить: «Если больше хвалить не за что», — обвиняющим тоном произнесла Олетта. — Что ж, теперь я более чем когда-либо намерена потрясти вас сокровищами, которые найду в библиотеке.

— Надеюсь, так оно и случится, — ответил герцог. — Но прошлым вечером я подумал, что не стоит надеяться на щедрость богов после всего, что они мне уже дали.

Говоря так, он обвел взглядом парк, и Олетта поняла, что он имеет в виду удачу, сделавшую его герцогом Горлстонским.

— Не сомневаюсь, что вы с детства мечтали владеть этим поместьем, — негромко произнесла она.

Герцог удивленно посмотрел на нее:

— Почему вы так решили?

— Потому что любой человек, а особенно человек по фамилии Горинг, захотел бы владеть Гором. Это самый великолепный дом из всех, что я видела.

— И я хочу, чтобы он оставался таким.

— Если мне повезет и я отыщу сокровище, Гор будет спасен.

— Скажем так: нужно многое сделать и притом заплатить за это.

Еще не окончив фразы, герцог подумал, что это самый странный разговор, какой только мог состояться между ним и этой необычной девушкой, и тут же резко, как накануне, сменил тему беседы.

— Мне представляется, нам пора ехать, если мы хотим получить хоть немного удовольствия от поездки, — заметил он. Действительно, лошади уже начали волноваться и покусывать мундштуки. Впрочем, не слишком сильно, и Олетта догадалась, что герцог просто ищет предлог, чтобы прекратить беседу.

Впрочем, ее копилка сведений о герцоге пополнилась: она выяснила, что Гор для него дороже всего на свете, даже дороже свободы.

Позже, когда она скакала рядом с герцогом и копыта лошадей выворачивали из земли комья торфа, Олетта поймала себя на том, что ее все еще терзают сомнения. Герцог много говорил о том, что не в состоянии жить так же богато, как его отец, но что это значит на деле? Без сомнения, его интересы отличаются от интересов старого герцога. Быть может, ему и нравятся лошади, но он совсем не думает о скачках. Возможно, деньги ему нужны, чтобы проводить больше времени в Лондоне. В конце концов, герцог семь лет провел вдали от Англии, так что это предположение имело под собой основания.

Правда, Олетте трудно было представить его в роли дамского угодника, приглашающего на ужин к Романо веселых девочек с незавидной репутацией — но кто знает!

Будучи единственным ребенком, Олетта много времени проводила с отцом или с его друзьями. Хотя ей запрещалось показываться на балах или спускаться вниз, когда полковник давал званый обед, но он разрешал дочери обедать с ним, если за столом было всего два или три человека из его близких товарищей. После обеда полковник обычно отсылал ее спать, но поскольку гости по-прежнему считали ее ребенком, за обедом Олетта успевала наслушаться таких вещей, каких они никогда бы не позволили себе произнести в присутствии взрослой девушки.

«— Вы слышали, Реджи связался с хористкой, которая вытягивает из него каждый пенни, который он получает? — спросил как-то один из друзей полковника.

— Я ее видел. Она стоит всего, что можно вытянуть из Реджи, — рассмеялся другой товарищу отца.

— И все-таки он глупец! — твердо заявил полковник. — Будь у его жены хоть капля мозгов, она бы давно его приструнила.

— На это не стоит надеяться, даже если Инид и держит завязки от мешка с деньгами.

— Рано или поздно ей надоест смотреть, как Реджи тратит ее деньги на женщин, — резко произнес полковник.

— На самом деле он ей давным-давно надоел, но он ни за что не бросит жену, потому что не проживет без ее денег, а ей слишком нравится быть графиней».

Припомнив этот разговор, Олетта сказала себе, что если то же самое ждет ее после свадьбы с герцогом, то она никогда, несмотря ни на чьи уговоры, не согласится стать его женой.

Лошади перешли на рысь. Олетта из-под ресниц взглянула на герцога и подумала, что он совсем не похож на человека, который волочится за хористками. Впрочем, откуда ей знать, что нравится мужчинам?

Но как можно осуждать его после вчерашнего разговора в библиотеке, после всего, что говорили о нем слуги?

«Вскоре он станет самодовольным», — подумала Олетта и внезапно, по какой-то непонятной причине, ей захотелось причинить ему боль. Она сказала:

— Не могу понять, ваша светлость, почему вы так спешите распродать сокровища, которые ваши предки копили веками? Неужели нельзя по-другому заработать необходимые вам деньги?

Ей хотелось разговорить герцога, и в этом она преуспела. Он повернулся к ней и с заметным удивлением в серых глазах переспросил:

— Заработать? Что вы имеете в виду?

— Мне прекрасно известно, что джентльмены считают любую работу ниже своего достоинства, — ответила Олетта. — Но мне всегда говорили, что благодаря тяжелому труду американцы сколачивали огромные состояния, и, по-моему, многие из уехавших в Индию англичан вернулись оттуда куда более богатыми, нежели прежде.

— Те, кто служил в «Ист-Индия компани», — да; — согласился герцог. — Но обрести богатство честным путем весьма и весьма нелегко.

По тону, которым он произнес это, Олетта поняла, что до нечестных путей герцог не унизится ни при каких обстоятельствах. А он продолжал, говоря уже как бы не для Олетты, а для себя:

— Американцы совсем не такие, как мы. Пионеры пришли на неисследованные, но богатейшие земли. Такие умные люди, как Асторы, скупали участки, которые позже подорожали, а другим посчастливилось найти сокровища и разбогатеть в мгновение ока.

• Предыдущая
• 15/27
• Следующая