Собрание сочинений. Том 9 - Маркс Карл Генрих - Страница 58

Не удивительно после этого, что ни одно правительство в мире не пишет так много и не делает так мало, как правительство Индии. Пока Ост-Индская компания была только торговым обществом, она требовала, конечно, самых подробных отчетов по каждому вопросу от управляющих ее индийскими факториями, как этого требует всякая торговая фирма. Но когда фактории превратились в целую империю, а торговые отчеты — в груды писем и документов, леденхоллские чиновники получили такой перевес, что директора и Контрольный совет оказались в зависимости от них; им удалось превратить правительство Индии в одну огромную пишущую машину.

В своих показаниях комиссии, ведающей окладами должностных лиц, лорд Бротон сообщил, что однажды была отправлена депеша, которая насчитывала 45000 страниц.

Чтобы дать вам некоторое представление о том, как убивают время при прохождении дел в канцеляриях Индиа-хаус, я приведу один отрывок из работы г-на Дикинсона.

«Когда поступает из Индии депеша, ее прежде всего передают в соответствующую ревизорскую канцелярию [Examiners' Department]; после этого председатели обсуждают ее с заведующим этой канцелярией и согласовывают с ним содержание ответа; проект ответа посылается ими министру по делам Индии[167]; все это на служебном языке называется П. С. — предварительное сообщение [previous communication]. На этой предварительной стадии, обозначаемой П. С., председатели находятся в полной зависимости от чиновников. Зависимость эта настолько велика, что даже во время прений в Совете акционеров после вступительных замечаний председателя можно наблюдать жалкое зрелище, как он постоянно обращается к секретарю, который сидит рядом с ним и помогает ему вести заседание, нашептывая, подсказывая, прерывая его речь, словно он какая-то кукла; в столь же затруднительном положении находится министр на противоположном конце этой системы. Если на стадии П. С. возникает какое-нибудь разногласие по проекту, то оно обсуждается, и почти неизменно вопрос улаживается путем дружеского обмена мнениями между министром и председателем. Наконец, министр возвращает проект ответа либо одобрив его, либо видоизменив, после чего его направляют для рассмотрения и обсуждения вместе со всей относящейся к нему документацией в тот комитет Совета директоров, под чьим контролем находится канцелярия, ведающая этим делом; комитет принимает или изменяет его, и он передается далее на пленарное заседание Совета директоров, чтобы подвергнуться там такой же процедуре. И только после этого он впервые посылается министру уже в порядке официального уведомления, а затем снова проходит те же инстанции в обратном порядке»[168].

Кэмпбелл свидетельствует:

«Когда в Индии обсуждается вопрос о каком-нибудь мероприятии, то известие о его передаче в Совет директоров расценивается как откладывание решения вопроса на неопределенный срок»[169].

Затхлая и отвратительная атмосфера, созданная этой бюрократией, стоит того, чтобы заклеймить все это знаменитыми словами Бёрка:

«Эта порода пошлых политиканов — настоящие подонки рода человеческого. Правительственная работа вырождается в их руках в самое низменное, механическое ремесло. Добродетель не в их нравах. Они выходят из себя от всякого поступка, продиктованного только совестью и честью. Широкие, либеральные, дальновидные взгляды на интересы государства они считают романтикой, а соответствующие этим взглядам принципы — бредом расстроенного воображения. Расчеты калькуляторов лишают их способности мыслить. Насмешки шутов и фигляров заставляют их стыдиться всего великого и возвышенного. Убожество в целях и средствах представляется им здравомыслием и трезвостью»[170].

Канцелярские учреждения на Леденхолл-стрит и на Каннон-роу стоят индийскому народу пустяки — каких-нибудь 160000 ф. ст. в год. Олигархия вовлекает Индию в войны, чтобы дать занятие своим младшим сыновьям; плутократия распродает ее как на торгах, а бюрократия более низкого ранга парализует ее систему управления и увековечивает злоупотребления, как самое необходимое условие для увековечивания своего собственного существования.

Билль сэра Чарлза Вуда ни в чем не изменяет существующей системы. Он расширяет полномочия министерства, нисколько не увеличивая его ответственности.

Написано К. Марксом 5 июля 1853 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 3824. 20 июля 1853 г.

Подпись: Карл Маркс

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского

На русском языке полностью публикуется впервые

Лондон, пятница, 8 июля 1853 г.

Фактическое занятие Дунайских княжеств и приближение давно ожидавшегося кризиса заставили английскую прессу заметно сбавить свой воинственный тон; поэтому и не встретило серьезных возражений высказанное «Times» подряд в двух его передовицах мнение, что «раз русские не могут сдержать своей наклонности к цивилизаторской деятельности в варварских странах, то для Англии лучше всего предоставить им свободу действий и не допускать нарушения мира в результате бесполезного упорства».

Горячее стремление правительства воздерживаться от какой-либо информации по турецкому вопросу, стоящему на повестке дня, проявилось в смехотворнейшем фарсе, который разыгрался одновременно в обеих палатах парламента. В палате общин г-н Лейард, знаменитый реставратор древней Ниневии[171], сделал заявление о своем намерении внести сегодня вечером предложение о том, чтобы палате была предоставлена исчерпывающая информация относительно Турции и России. После того как это заявление было сделано, в нижней палате произошла следующая сцена.

Г-н Лейард. — Было объявлено, что мой запрос будет сделан завтра. Вчера днем я получил извещение с просьбой отложить его до понедельника, 11-го сего месяца. Я не имел возможности дать ответ тогда же, — и фактически я не мог этого сделать до сегодняшнего утра. К моему изумлению оказывается, что я, сам того не зная, присутствовал вчера в палате, ибо в объявлениях о вносимых предложениях, напечатанных вместе с результатами голосования, я прочел, что г-н Лейард отложил свое выступление с пятницы, 8-го сего месяца, на понедельник, 11-го сего месяца! Подобное обращение с независимыми депутатами мне представляется едва ли достойным.

Г-н Гладстон. — Я не знаю, кто дал распоряжение или полномочие напечатать в информационном бюллетене палаты заявление об отсрочке выступления. Я могу лишь заверить многоуважаемого депутата в одном: все, что было сделано, было сделано абсолютно bona fide {с добрыми намерениями. Ред.}.

Г-н Лейард. — Я хотел бы знать, кто внес в бюллетень объявление об отсрочке. Что заставило вас отложить мое выступление на понедельник?

Г-н Гладстон. — Недомогание лорда Дж. Рассела.

Г-н Лейард тогда согласился отложить внесение своего предложения до понедельника.

Г-н Дизраэли. — Я считаю, что это дело требует объяснения со стороны правительства, тем более, что и обсуждение билля об Индии отнесено в объявлениях, вопреки договоренности, на завтра.

После паузы сэр Ч. Вуд скромно признался, что он повинен в обоих прегрешениях, но, воспользовавшись подсказкой Гладстона, он тут же заявил, что действовал по отношению к г-ну Лейарду с самыми благими намерениями.

Оборотная сторона медали раскрылась в палате лордов, где физическое недомогание бедняги Рассела уж во всяком случае не имело никакого отношения к предложению маркиза Кланрикарда, аналогичному предложению Лейарда. Внесение предложения маркиза было также назначено на пятницу после неоднократных отсрочек по требованию министров.