Собрание сочинений. Том 8 - Маркс Карл Генрих - Страница 63

Что же касается внезапного нападения с целью разграбления богатых портовых городов, разрушения складов и т. д., то в настоящий момент Англия, разумеется, вполне может ему подвергнуться. Об укреплениях едва ли даже стоит говорить. Пока в Спитхеде нет кораблей, можно совершенно спокойно проникнуть до самого входа в Саутгемптонскую гавань и высадить достаточное количество войск, чтобы взыскать с Саутгемптона какую угодно контрибуцию. Вулидж также, по-видимому, может быть в настоящий момент захвачен и разрушен, хотя для этого потребуются большие силы. Ливерпуль защищен только жалкой батареей из 18 железных морских орудий без прицельных приспособлений; эти орудия обслуживаются восемью или десятью артиллеристами и полуротой пехоты. Однако, за исключением Брайтона, все значительные английские приморские города расположены в глубине морских заливов или довольно высоко по течению рек и имеют естественные укрепления в виде песчаных отмелей и скал, с которыми знакомы только местные лоцманы. Кто попытается без лоцмана проложить себе путь по этим узким каналам, через которые большие корабли обыкновенно могут пройти только во время прилива, тот рискует потерять там больше, чем он может рассчитывать вывезти оттуда, и подобные экспедиции, в случае если они встретят некоторое сопротивление и самое незначительное непредвиденное препятствие, могут окончиться так же плачевно, как датская экспедиция против Эккернфёрде в 1849 году[103]. Наоборот, быстрая высадка 10000—20000 человек с пароходов в какой-нибудь сельской местности и непродолжительная, но несомненно обещающая мало положительных результатов грабительская экспедиция против мелких провинциальных городов бесспорно легко осуществима; в настоящее время ей абсолютно невозможно помешать.

Но все эти опасения отпадут сами собой, как только флот Тахо, североамериканская эскадра и часть пароходов, занимающихся преследованием невольничьих кораблей между Бразилией и Африкой, будут отозваны обратно в Англию и в то же время будут приведены в боевую готовность находящиеся в военных гаванях разоруженные корабли. Этого было бы достаточно, чтобы сделать невозможным внезапное нападение и заставить отложить всякую более серьезную попытку вторжения на такой срок, в какой Англия будет иметь время для принятия дальнейших необходимых мер.

Тем не менее тревога будет иметь те хорошие последствия, что прекратится та смешная политика, в силу которой Англия держит в Средиземном море 800, в Атлантическом океане 1000, в Тихом и Индийском океанах по 300 корабельных орудий, в то время как дома ни один корабль не защищает побережья, — политика ведения бесконечных и бесславных войн с неграми и кафрами в то время, когда войска крайне необходимы на родине. Неуклюжая, тяжелая и во всех отношениях устарелая экипировка, а также устарелое вооружение армии; безграничная беззаботность и халатность в военном и морском управлении; принявший угрожающие размеры непотизм, взяточничество и мошенничества в этих ведомствах будут более или менее устранены. Промышленная буржуазия избавится, наконец, от пристрастия к конгрессам и обществам мира, пристрастия, которое дало повод к заслуженным насмешкам над нею и причинило столько ущерба ее политическому прогрессу, а вместе с ним и всему развитию Англии. А если все-таки дело дойдет до войны, то по известной, особенно сверкающей сейчас иронии всемирной истории очень легко может случиться, что гг. Кобден и Брайт в их двоякой роли членов Общества мира[104] и — в ближайшем будущем — министров должны будут вести жестокую войну, возможно, со всем континентом. Манчестер, 23 января 1852 г.

В следующий вторник, 3 февраля, собирается парламент. Из трех главных вопросов, которые составят предмет его первых дебатов, мы уже вкратце сказали о двух[105]: об отставке Пальмерстона и о средствах обороны в случае войны с Францией. Остается еще третий вопрос, наиболее важный для развития Англии, — вопрос об избирательной реформе.

Новый билль о реформе, который в самом начале должен быть внесен Расселом, даст еще нам достаточно поводов подробно рассмотреть вопрос об общем значении избирательной реформы в Англии. В данный момент, пока еще только распространяются и комментируются некоторые слухи по поводу этого билля, можно ограничиться замечанием, что во всем этом вопросе речь идет, прежде всего, исключительно о том, в какой мере реакционные или отстаивающие незыблемость режима классы, т. е. земельная аристократия, рантье, биржевые спекулянты, владельцы земель в колониях, судовладельцы и часть купцов и банкиров, сохранят свою власть и какую часть ее они должны будут уступить промышленной буржуазии, стоящей во главе всех прогрессивных и революционных классов. О пролетариате здесь пока нет речи.

«Daily News»[106], лондонский орган промышленной буржуазии и хороший источник в подобных вопросах, сообщает некоторые сведения о новом билле о реформе, подготовляемом министерством вигов. Согласно этому сообщению, предполагаемые реформы коснутся трех сторон существовавшей до сих пор английской избирательной системы.

До сих пор каждый член парламента, чтобы быть туда допущенным, должен обладать земельной собственностью, приносящей по меньшей мере 300 ф. ст. дохода. Это во многих случаях стеснительное условие почти всегда обходили посредством фиктивных покупок и фиктивных контрактов. По отношению к промышленной буржуазии оно давно утратило силу; теперь

оно должно совершенно отпасть. Требование отмены этого условия является одним из «шести пунктов» пролетарской Народной хартии[107], и любопытно наблюдать, как уже один из этих шести пунктов (все шесть носят весьма буржуазный характер и в Соединенных Штатах уже осуществлены) получает официальное признание.

До сих пор избирательная система была организована следующим образом. По старому английскому обычаю графства посылали одну часть депутатов, а города — другую часть. Тот, кто хотел голосовать в графстве, должен был или обладать неограниченной, свободной земельной собственностью (freehold property), приносящей 2 ф. ст. ежегодного дохода, или арендовать земельную собственность, приносящую 50 ф. ст. ежегодного дохода. В городах же, наоборот, избирателем был всякий, кто снимал дом, платил за его аренду 10 ф. ст. и уплачивал налог в пользу бедных в размере, причитающемся с этой суммы. В то время как благодаря такой системе в тех городах, которые посылали депутатов, масса мелких торговцев и владельцев ремесленных мастерских, т. е. вся мелкая буржуазия, пользовалась избирательным правом, на выборах в графствах огромное большинство избирателей составляли подчиненные аристократии tenants at will, т. е. те арендаторы, которым каждый год могло быть отказано в аренде и которые поэтому целиком зависели от своих господ-землевладельцев. В прошлом году г-н Лок Кинг внес предложение распространить и на графства действовавшее в городах требование для съемщиков об уплате 10 ф. ст. арендной платы и собрал за это предложение против министров значительное большинство малочисленной в тот момент палаты. Как говорят, Рассел теперь предполагает понизить требуемый размер арендной платы для графств до 10 ф. ст., а для городов до 5 фунтов стерлингов. Такая мера может иметь весьма серьезные последствия. Тогда в городах лучше оплачиваемая часть пролетариата тотчас же получила бы избирательное право, и это сделало бы весьма вероятным избрание в некоторых крупных городах чартистских представителей, а в средних и небольших городах много новых голосов и мест в парламенте приобрела бы промышленная буржуазия. В графствах же избирательное право сразу получили бы все мелкие и средние буржуа небольших провинциальных городов, не посылающих собственных представителей в парламент; они составляли бы, как правило, подавляющее большинство и благодаря своей массе и сравнительно независимому положению по отношению к тем нескольким аристократическим семьям, которые ныне властвуют в графствах, могли бы положить конец существующему до сих пор избирательному террору этих магнатов. Эти провинциальные мелкие буржуа, которые к тому же все более попадают под влияние промышленной буржуазии, отдали бы таким образом в ее распоряжение значительную часть графств.